Бобби Смит - В погоне за блаженством

Через несколько минут она услышала осторожный стук в дверь. Вошла тетя Элиз, шурша шелковым платьем. В нем она казалась еще миниатюрнее. Рени все еще стояла у окна, балансируя на одной ноге.

— Доброе утро, тетя Элиз.

— Что ты там делаешь?

Элиз торопливо подошла к Рени и, поддерживая ее, помогла лечь.

— Полагаю, тебе гораздо лучше сегодня? — спросила она, заботливо укрывая племянницу одеялом.

— Да, намного, — похвалилась Рени. — Если бы не нога…

— Молодые всегда быстро выздоравливают, — заметила Элиз. — У тебя есть во что переодеться?

— Да, там, во втором ящике. Силия выложила все вечером.

Элиз достала миленькую бледно-розовую пижаму, и Рени надела ее.

— Этот цвет тебе идет. Даже щечки порозовели. Да, кстати, тебе передали посылку.

Элиз вышла и внесла тот самый сверток.

— Здесь написано: «Элиз Фонтейн для Рени Фонтейн». Уверена, это личное.

Рени не знала, что думать.

— Должно быть, от Биглоу.

Затаив дыхание как ребенок, ожидающий чуда, Рени распаковала посылку. Под крышкой она обнаружила свою смятую, забрызганную грязью шляпку. Она открыла рот от изумления, не зная, плакать ей или смеяться. Но слезы сами собой подступили к глазам. Рени взяла с кровати конверт и, вскрыв его, прочла: «Мисс Фонтейн, прошу извинить меня за столь внезапное исчезновение вчера. Надеюсь, вам лучше. Я нашел вашу шляпку и подумал, что, может быть, она вам дорога. Искренне ваш, Маршалл Уэстлейк».

Рени не смогла вымолвить ни слова, только взглянула на тетю.

— Что такое, дорогая?

— Это записка, она подписана каким-то Маршаллом Уэстлейком. Вы знаете его? — Рени протянула листок Элиз.

— Так вот кто твой таинственный незнакомец! — засмеялась она, прочитав послание.

— Кто он? — спросила Рени. — Капитана корабля тоже звали Уэстлейк. Они родственники?

— Да, Рени. Маршалл и капитан корабля Джим — сыновья моей подруги Марты. Маршалл — старший, он адвокат в этом городе.

— Но у него был такой странный вид! — Мурашки забегали по коже, когда она вспомнила суровое лицо, запах виски и лошадей. — Вы бы только видели!

— Если б ты знала Маршалла, то поняла, что у него есть на это причины. Позднее, когда ты поправишься, сможешь поблагодарить его в письме.

— Конечно. А вы думаете, это будет прилично?

— Я думаю, это будет как нельзя кстати.

Они засмеялись от радости — теперь им известно имя таинственного незнакомца.

Поздно вечером Элиз принесла Рени ручку и бумагу, и та написала ответ Маршаллу Уэстлейку.

— Он действительно адвокат?

— Да, и один из лучших. Мы с его матерью старинные подруги. Ты скоро познакомишься с ней. Дочь Марты — твоя ровесница. Мы пошлем ответ в контору, я знаю, он большую часть времени проводит там.

— А где живет его семья?

— У них большое поместье к северу от города. Это довольно далеко, часа два езды. Вот почему Маршалл живет здесь, рядом с конторой.

Элиз отослала ответ на следующий день.

В пятницу утром Рени с помощью Силии впервые спустилась по лестнице и едва лишь уютно устроилась в гостиной, как услышала у двери чей-то голос. Силия пошла встретить гостя, а Рени стала прислушиваться, но смогла разобрать только отдельные фразы.

— Одну минутку, сэр. Я позову мисс Элиз.

Силия что-то сказала Элиз, а сама вернулась в гостиную улыбаясь.

— Кто там? — спросила Рени шепотом.

— Это к тебе. Хорошо, что ты встала сегодня.

Силия удалилась, а Рени осталась одна, прислушиваясь к разговору тети с незнакомым человеком.

— Джим, как я рада! Входи, присаживайся. Рени говорила, что плыла на «Элизабет Энн». Ты слышал, что с ней случилось?

— Маршалл рассказал мне, поэтому я решил зайти и справиться о ее здоровье.

— Ты сейчас сам увидишь. Она встала и может двигаться, хотя нога все еще немного болит.

Джим в сопровождении Элиз вошел в гостиную.

— Приятно снова видеть вас, мисс Фонтейн.

— Мне тоже, капитан.

— Думаю, можно обойтись без формальностей, Джим, — вмешалась Элиз. — Это — Рени, а это — Джим, непослушный сын моей лучшей подруги.

— Вы хорошо выглядите, Рени.

— Спасибо. Очень мило, что вы заехали.

— Не стоит меня благодарить. Я навещаю красивых женщин при первой же возможности, спросите у Элиз. — Он ухмыльнулся и сел в кресло напротив.

Элиз засмеялась, а Рени успокоилась, узнав, что он друг семьи.

— Может быть, выпьешь чашечку кофе? Для напитков покрепче немного рановато, как ты считаешь? — сказала Элиз.

— Вы правы. У меня сегодня много дел. Мы отплываем в Мемфис вечером, в моем распоряжении всего несколько минут.

— Как прошел день рождения отца? Марта рассказывала, будто вы подарили что-то необычное.

— Все прошло великолепно. Мы с Маршаллом подарили ему жеребца. Мне кажется, он не ожидал. Мы устроили ему настоящий праздник.

— Наконец-то вам удалось удивить его, а это не так просто. Впрочем, как и его сыновей… — Элиз засмеялась.

— Ты будешь кофе, Рени?

— Да, пожалуйста.

Элиз пошла готовить кофе, а Джим обратил свой взор к Рени.

— Я рад, что мой брат оказался рядом и предотвратил худшее.

— Это было ужасно, — ответила она, глядя ему в глаза. — Все произошло так неожиданно. Я поскользнулась и упала, не в силах устоять. Хорошо, что ваш брат оказался поблизости. Вы знаете, он прислал мне мою шляпку. Именно за ней я и бежала.

— Он рассказывал мне, — улыбнулся Джим.

— Конечно, ее трудно привести в порядок, но по крайней мере она будет напоминать мне, что надо быть осторожней на булыжной мостовой.

— Ну вот и чудесно! Вы так очаровательны, что вам не стоит попадать в подобные ситуации.

Рени покраснела, а Джим изучающе разглядывал ее лицо. Ни бледность, ни даже темные круги под глазами не могли затмить его очарования. Свободное черное платье нисколько ей не шло, но, как истинный джентльмен, он этого не заметил. Когда же придет время и она снимет траур, все поймут, как она прекрасна. Он твердо решил, что сам представит ее светскому обществу. Сент-Луиса.

— Вы всегда путешествуете пароходом? — спросила Рени, заметив, как он серьезен, но не догадываясь о причине.

— Я же капитан и совладелец, это моя обязанность. У моих матросов тяжелая работа, а я слежу, чтобы все шло как положено. — Он усмехнулся — ведь его работа была куда более сложной и значимой.

— И давно вы в должности капитана?

— Более четырех лет. Ничего другого мне и делать не хотелось. Вы спросите почему?

— Наверное, тому есть причина. Я всегда представляла капитана корабля этаким здоровенным стариком с бакенбардами и трубкой. — Рени засмеялась.

— Вам не терпится раньше времени состарить меня? Должен признаться, я самый молодой капитан в пароходстве. Мне всего двадцать шесть лет, но я заслужил это звание, и далось мне оно очень нелегко. Еще ребенком я твердо знал, что буду моряком.