Кэтлин Вудивисс - Шанна

Рюарк заметил, что Гэйлорд при этом бросил взгляд на Шанну.

— Негодяй не остановится ни перед чем, чтобы прикарманить золото, — закончил Гэйлорд.

Рюарк напрягся при этих словах, и в глазах его появилась твердость при встрече с насмешливым взглядом Гэйлорда. Ролстон ухмыльнулся, увидев нахмуренный лоб Рюарка, и решил не упустить представившейся возможности. Он подошел к ним, пренебрежительно взглянул на Рюарка и обратился к Гэйлорду:

— Действительно, совершенно недопустимо, чтобы какой-то раб позволял себе ставить под сомнение слова почтенного кавалера.

Шанна через плечо поймала взгляд отца и, слегка нахмурившись, движением головы показала ему в сторону Ролстона. Траерн понял намек дочери.

— Господин Ролстон, — проговорил он, — можно вас на пару слов?

Ролстон нахмурился и нехотя приблизился к сквайру — он не мог не подчиниться хозяину. Орлан Траерн опустил бокал, из которого потягивал вино, и нахмурил брови, выражая неудовольствие.

— Господин Рюарк — мой гость. — Голос звучал его так тихо, что, кроме Ролстона, его слышал только Питни. — Я требую, чтобы в моем доме были покой и порядок, чтобы вы, всего лишь мой наемный работник, относились к моим гостям уважительно.

Ролстон покраснел и с негодованием выпрямился.

— Сэр, вы делаете мне выговор в присутствии посторонних?

— Нет, господин Ролстон. — В улыбке Траерна сквозила легкая ирония. — Я лишь напоминаю вам о вашем положении. Господин Рюарк доказал свои достоинства. И не заставляйте меня усомниться в ваших.

Ролстон воздержался от резкого ответа. Он привык к комфорту, к своей богатой квартире в городке и, зная о богатстве Траерна и его могуществе, понимал, что тот может заметить, что сотни фунтов уходят неведомо куда. За год службы у сквайра Ролстон сколотил немалое состояние. Ведь счета здесь никогда не подвергались строгой проверке.

Но в случае обнаружения махинаций хозяин не преминет жестоко расправиться с ним за воровство.

Шанна использовала свой тонкий дипломатический опыт, чтобы умерить пыл Рюарка и сэра Биллингсхэма. Она встала между ними, наградила Рюарка теплой улыбкой, потом повернулась к нему спиной и заговорила с сэром Гэйлордом.

— Почтенный сэр, — обратилась она к нему. В голосе ее прозвучали сочувствие и мягкость. — Действительно, вы так далеко от Лондона, и здесь нет пэров, чтобы поддержать вашу великосветскую беседу. Вам, должно быть, невыносимо слышать речи простых смертных, выходящие за рамки… ваших представлений.

Кавалер мало что понял из слов Шанны, сбитый с толку их доверительным тоном и зачарованный обезоруживающей красотой девушки. Ему начинало казаться, что он чем-то задел Шанну, она же продолжала:

— Мне тоже не чужды высокие идеалы, и я могу представить себе ваше одиночество. Но вы должны помнить, что все здесь, в том числе и мы с отцом, люди простого происхождения и с благодарностью принимаем ваши суждения. Проявите к нам снисхождение и не лишайте нас своего общества.

— Разумеется, дорогая леди. Ваш отец здесь главный, а вы его дочь, самая… — Он испустил страстный вздох. — Ваша красота так притягательна!..

Шанна слегка ударила его по руке веером, чуть наклонилась к Гэйлорду и доверительно проговорила:

— Мне хорошо известно, что господина Рюарка насильно увезли с нашего острова. Прошу вас понять, почему я должна относиться к нему с известным уважением. — Она посмотрела в сторону Рюарка.

Кавалер промямлил, что согласен с ней, хотя в нем все протестовало против доводов Шанны.

— Вы так любезны, сэр? — Шанна сделала грациозный реверанс и подала руку Рюарку. — Не пора ли приступить к обеду? — проговорила она. Взглянув через плечо отца, она спросила: — Папа, вы готовы?

— Я просто умираю с голоду.

Траерн со странным чувством гордости взглянул на дочь, подходившую к нему в обществе раба. Они казались ему блестящей парой. «Какие у них были бы хорошие дети… Какая глупость, — одернул себя хозяин Лос-Камельоса. — Она никогда не согласится взять себе в мужья раба».

Рука Шанны легко покоилась на руке Рюарка, и она улыбалась, глядя в его сияющие янтарные глаза. Они возглавили процессию, двинувшуюся в столовую, где Милан уже начинал нервничать, опасаясь, что остынет обед.

— Садитесь здесь, господин Рюарк, — предложила Шанна, указывая на стул рядом со своим. Ролстон уступил место напротив раба сэру Гэйлорду и уселся напротив Питни, недалеко от Траерна.

В начале обеда разговор как-то не клеился. Гэйлорд мог лишь смотреть на Шанну, а когда она отворачивалась, оценивающим взглядом посматривал на ее грудь, выглядывавшую из жесткого корсета самым соблазнительным образом. Похотливые поползновения кавалера вызывали у Рюарка сдержанное негодование. Излишне многословный Ролстон говорил сквайру:

— Я заметил, что люди заняты очисткой корпуса «Гончей». Не намерены ли вы, сквайр, отправиться в колонии на этой шхуне? Или готовите ее для каботажного [20]плавания здесь, между островами?

Траерн перестал жевать и указал рукой на Рюарка:

— Спросите у него. Это его судно.

Пораженные Ролстон и Гэйлорд повернулись к Рюарку.

— Джентльмены, английский закон позволяет рабу иметь собственность. Я получил эту шхуну, победив в честном поединке, что может подтвердить мадам Бошан.

— Это же абсурд! — объявил Гэйлорд. Его страшно уязвляло то, что раб мог иметь судно, в то время как он, знатный джентльмен, всего лишь пытался найти деньги на приведение в порядок судостроительной верфи!

— Как бы то ни было, — усмехнулся Рюарк, — шхуна моя, и будет оставаться моей, если только я не решу расплатиться ею за свою свободу. А пока «Гроза» послужит сквайру для его путешествия в обмен на затраты по ремонту судна.

— «Гроза»? — надменно переспросил Ролстон.

— Да, шхуне дано новое название, — неторопливо отвечал Рюарк. — Мне последнее время нравятся грозы, они приносят мне удачу.

— Моя дочь терпеть не может грозу, — с отсутствующим видом заметил Траерн, не замечая, как покраснела Шанна, услышав слова Рюарка. — Она с детства боится грома и молнии.

— Может быть, я уже не в том возрасте, когда нужно бояться, папа? — мягко возразила Шанна, не осмеливаясь поднять глаза на мужа. — В конце концов, именно шторм дал нам возможность бежать от пиратов.

Траерн охотно согласился с этим и пробормотал:

— И хорошо. Давно пора. Когда-нибудь у вас будут свои дети. Смотрите, не передайте им свои страхи.

— Да, папа, — смиренно согласилась Шанна.

— А что, сокровища пиратов, находившиеся на шхуне, тоже принадлежат господину Рюарку? — ухмыльнулся Ролстон.

— Да, — подтвердил Траерн. — Но он отдает их господину Гэтлье и госпоже Доре за годы жизни, проведенные в услужении у пиратов.