Кэтлин Вудивисс - Шанна

Всеобщее уныние, вызванное смертью Милли, постепенно рассеивалось. Однажды Шанна подвела Гэтлье к небольшому зданию — это была недавно выстроенная школа, пока единственная на острове. Гэтлье с радостью согласился быть в ней учителем и с энтузиазмом принялся разбирать книги и другие школьные принадлежности, которые в свое время были доставлены на Лос-Камельос для обучения Шанны.

Другим приятным событием стала свадьба Гэтлье и Доры. Свадьбы на острове случались нечасто, и к ним готовились особенно тщательно. Решено было устроить танцы до утра и обильное угощение. Траерн объявил следующий день после свадьбы нерабочим. Горожане построили напротив школы небольшой коттедж для молодоженов, Питни смастерил кровать с балдахином, каких на острове еще не видывали. Шанна подарила Доре атласное платье, а Эргюс уложила волосы невесты, соорудив великолепную прическу, которая была ей очень к лицу. Девушка сияла счастьем и красотой, и, когда были произнесены слова клятвы перед алтарем, присутствующие отметили, что Дора действительно была прекрасна.

Ночь прошла в бурном веселье. Шанна с Питни и отцом гуляла по ярко освещенной улице, и в тесноте возбужденной толпы она чувствовала, как этот энтузиазм созвучен ее собственному настроению. Повсюду виднелись гирлянды и букеты цветов, пестревшие яркими красками и наполнявшие воздух приятным ароматом. Фонари и факелы освещали колдовским мерцающим светом веселившихся людей. Взрывы смеха и громкое пение не умолкали ни на минуту.

Теплый вечерний бриз разносил аппетитные запахи еды, смешивавшиеся с ароматом рома и пива. Рабы, домашняя прислуга, свободные граждане — все участвовали в этом празднестве. Питни с Траерном задержались у одного из столов с освежающими напитками. Шанна, об руку с Рюарком, присоединилась к танцующим ригодон. Шампанское вскружило ей голову. Никогда еще она не чувствовала себя такой счастливой! Она могла свободно, открыто наслаждаться близостью Рюарка, и смотрела только на него, и то и дело слышался ее счастливый смех.

Сквайр веселился не меньше, чем его дочь, ведь его уэльской крови вовсе не было чуждо веселье и вкусная еда. Он радовался, видя дочь в обществе своего любимого раба. Этот парень прекрасно танцевал, его крепкая фигура и своеобразная грация движений вполне гармонировали с изысканностью и женственностью Шанны.

После возвращения из Англии она явно стала сдержаннее, как и подобало вдове, но сквайр не мог осуждать ее теперешней веселости. Орлан улыбался своим мыслям. Наконец-то она преодолела отвращение к этому Рюарку и подарила ему свою благосклонность, хотя он и не был ей ровней.

Один лишь Гэйлорд не разделял всеобщего веселья и, озабоченно нахмурившись, следил за танцевавшей Шанной.

— Вы так и не намерены вмешаться, сквайр? — спросил он Траерна. — В Англии разразился бы настоящий скандал, если бы леди позволила так обнимать себя рабу. Этого парня следует поставить на место. Я не хотел бы узурпировать вашу власть, но, будь я здесь хозяином, я последил бы за тем, чтобы этот человек относился с должным уважением к вашей дочери, да и к другим леди.

Питни скептически взглянул через плечо на кавалера и обменялся выразительным взглядом с Траерном.

— Прошу заметить, сэр, что мою дочь вполне устраивает отношение к ней мистера Рюарка. — Траерн отпил вина, глядя на кавалера с веселой улыбкой. — Последнее время я научился доверять своей дочери. Представьте, во многих вещах она разбирается лучше меня! И все же, если вы решительно настроены воспитывать эту девушку, что ж, попытайтесь!

Гэйлорд резким движением дернул полу своего золотистого атласного сюртука и вытянул длинную шею над кружевным жабо.

— Если бы мадам Бошан стала моей женой, я бы сумел защитить ее от таких типов, как этот, лучше, чем имею возможность сделать это сейчас.

Когда он с важным видом отошел, Траерн повернулся к Питни:

— Боюсь, этот парень так ничему и не научился, живя на Лос-Камельосе.

…Смех Рюарка замер, когда на его плечо грубо легла чья-то тяжелая рука. Повернувшись, он увидел перед собой злобное лицо Гэйлорда. Его серо-голубые глаза презрительно измерили Рюарка с головы до ног.

— По-видимому, я должен постоянно напоминать вам о вашем месте. Оно среди прислуги и рабов. Я настаиваю на том, чтобы вы оставили в покое мадам Бошан. Это понятно?

Рюарк лениво взглянул на длинные пальцы, сминавшие шелк на его плече. Он уже готов был ответить, когда Шанна отбросила с его плеча руку Гэйлорда с таким видом, как будто коснулась чего-то омерзительного. Ее глаза вспыхнули гневом. Гэйлорд с опаской отступил назад, вспомнив полученные пощечины.

— Сэр, вы вмешиваетесь в то, что вас не касается, — возмущенно проговорила она. — Что вам здесь нужно?

Уловив враждебность в недоуменном ропоте окружавших его людей — он здесь был чужаком, а Рюарка знали все, — Гэйлорд проговорил уже более сдержанно:

— Мадам, я хочу лишь, чтобы этот человек относился к вам с должным уважением. Возможно, вы чувствуете себя обязанной ему за освобождение от пиратов, но, как джентльмен, я обязан охранять репутацию леди.

Шанну рассмешило публичное заявление этого олуха о готовности защищать ее честь, после того как наедине он приставал к ней со своими неуклюжими нежностями.

— Уверяю вас, сэр, я совсем не леди. — Перехватив веселый взгляд Рюарка, она снова усмехнулась. — И никогда ею не была! — Взяв пустой бокал из рук мужа, она протянула его вместе со своим Гэйлорду. — Сэр, не избавите ли вы нас от этих бокалов? — с притворной любезностью проговорила она, подавая руку Рюарку и кивнув музыкантам. Мне хочется потанцевать со своим рабом .

Рюарк лениво улыбнулся покрасневшему кавалеру.

— Мы поговорим в другой раз, — бросил он ему.

Танцевавшие то и дело подходили к столам с едой, чтобы подкрепиться и выпить для поднятия настроения. Присели за один из столиков и Шанна с Рюарком. Было так тесно, что они оказались прижатыми друг к другу. Рюарк невольно положил руку на скамью позади Шанны и, удостоверившись, что на них никто не обращает внимания, позволил себе пару ласковых прикосновений, после чего едва смог оторвать от нее руку.

Шанна наблюдала за сидевшей напротив черноволосой красавицей мадам Дюпре и ее мужем-капитаном, которые были поглощены друг другом.

— Как это трогательно, — улыбнулась Шанна Рюарку. — Наверное, он действительно очень ее любит.

— Ах, дорогая, куда меньше, чем я вас, — выдохнул Рюарк ей прямо на ухо. — Мои бриджи вот-вот лопнут от желания, а вы толкуете мне о чужой любви! Вы хотите, чтобы я умер, созерцая буйство ваших розовых грудей и в то же время притворяясь безразличным к ним?

— Тсс! — прижимаясь к нему, улыбнулась Шанна. — Вы выпили лишнего. Вас могут услышать.