Констанс О`Бэньон - Пламенная

– Гаррет отказался говорить со мной об этой кровавой драме, но я чувствую, что он так или иначе винит себя во всем – прежде всего в смерти юной Сабины Бальморо.

– Как мне ее жаль! – произнесла Сабина. – Она была красива?

– Она была еще девочкой-подростком, но это был бутон великолепного цветка.

– Боже! – Сабина проглотила комок в горле.

– Если бы вы знали Гаррета, то поняли, как он переживает.

– Он не женился вновь?

– Он не допускает к себе никаких женщин… впрочем, – тут Стивен всплеснул руками. – Не слишком ли эта тема утомительна для беседы с парижской актрисой?

– Я ничуть не устала…

Он взял ее за руку и заглянул в глаза.

– Мне кажется, я теряю вас.

– А я вас.

– Вы скоро вернетесь на родину?

– Наверное, да, если что-то не удержит меня в Париже.

Вдруг Сабина проявила отчаянную смелость.

– Может быть, вам стоит уговорить своего друга совершить поездку во Францию. Это путешествие немного развлечет его. В Париже никто не имеет права скучать. Все проблемы не кажутся такими уж серьезными в этом веселом городе.

– Все, что вы говорите, звучит прекрасно… Я постараюсь вернуться как можно скорее. И, вероятнее всего, вместе со своим другом. – Стивен припал губами к руке Сабины. Прощальный поцелуй был весьма продолжительным. – Вы будете вспоминать обо мне в мое отсутствие?

– Конечно, как о хорошем и верном друге.

Когда он удалился, Сабина подумала, что навсегда оборвала последнюю ниточку, связывающую ее с родиной, и ей придется вновь бежать и бежать, скрываясь от злодеев.

1636 год

Труппа Баллярда приобрела большую популярность. О ней прослышали не только в провинциях Франции, но и в европейских странах. В результате такого успеха последовало высочайшее распоряжение дать представление в театре при дворце Пале-Ройаль, где обычно играли только находящиеся на казенном жалованье придворные актеры.

Король Людовик XIII пожаловал Жаку ежегодное вознаграждение в пятнадцать сотен франков, при этом добавив, что его ведущая актриса – Пламенная – получит две тысячи франков в год.

Зал тесного театра каждый вечер был заполнен до отказа, и многим зрителям отказывали в местах или попросту отгоняли от входа. Стражники должны были разбираться, кто более достоин присутствовать на спектакле, а кто может выждать пару дней. Все зависело от положения в дворцовой иерархии на тот день – кто обласкан монархом, а кто в чем-то провинился.

Королевская ложа редко пустовала. Король от души награждал аплодисментами искусную игру Жака Баллярда и окидывал восхищенным взглядом откровенно приоткрытые прелести женского состава его труппы.

Пламенная заставляла говорить о себе весь Париж. Более всего обсуждались ее рыжие волосы и колдовские янтарные глаза. А то обстоятельство, что никто не знал, откуда она взялась, еще больше будоражило воображение.

В тот вечер толпа скопилась у театра Пале-Ройаль, чтобы увидеть новую мелодраму, сочиненную Жаком.

Сабина стояла за кулисами, ожидая выхода на сцену. Ее костюм сверкал бутафорским золотом, в ярко-рыжие, тщательно завитые локоны вплетены были фальшивые жемчужины.

Изабель проверила все в наряде своей питомицы до мельчайших деталей.

– Сегодня они упадут к твоим ногам, мое дитя.

– Мне это не нужно, – равнодушно сказала Сабина.

– Это потому, что ты потеряла интерес к мужчинам, которых легко завоевать. Когда-нибудь придет тот, кто победит тебя.

– Я не собираюсь участвовать в подобных сражениях.

Изабель отвела взгляд в сторону. Как бы ей хотелось, чтобы так продолжалось как можно дольше. Закончив всю сложную работу над сценическим костюмом Сабины, Изабель прикрепила алую розу к ее прическе. На цветке еще сохранились капли свежей росы.

– Ты на каждом спектакле так же прекрасна и свежа, как эта роза. В этом секрет твоего успеха. Но цветы нуждаются в воде и солнечном свете, а вдохновение – в сильном чувстве.

– Я ведь ничего не прошу у зрителей. Я только хочу, чтобы они смеялись, когда я произношу смешные слова, сочиненные Жаком, и печалились, когда мне грустно на сцене.

– Ты вложила всю свою жизнь в театр. Но твои роли – это миражи, иллюзии. Так их воспринимает толпа. Поразмысли о собственном счастье.

– Ты повторяла эти слова уже множество раз. Но нельзя обрести то, что навсегда потеряно. Мне достаточно того счастья, что я имею, – быть с тобой, Изабель, с Жаком, Мари и со своим братом.

Изабель не удержалась от поцелуя, очень осторожного, чтобы не нарушить что-либо в ее гриме и прическе.

А в зале уже гудела толпа, жаждущая появления Пламенной. В ложе, надежно скрытой пурпурным занавесом, двое английских джентльменов ждали начала спектакля.

– Твое сердце дрогнет, поверь мне, когда ты увидишь ее. Она непохожа на остальных актрис и даже на обычных женщин. – Стивен был вне себя от волнения. – Два года назад я увидел ее на сцене и… как будто был околдован. Ее улыбка, ее голос, ее смех! Теперь я имею честь числиться одним из ее наиболее приближенных друзей, которых, к сожалению, появилось множество.

– Что ж, поздравляю, – спокойно заметил Гаррет. – Я столько слышал от тебя восторженных высказываний об этой французской дамочке, что мне все это порядком надоело. Сегодня вечером я готов убедиться в правдивости твоей легенды.

– Она убедит тебя во всем. – Стивен говорил с твердой уверенностью. – После спектакля она, может быть, позволит мне представить тебя.

– Парижская актриса никогда не откажется от знакомства с английским лордом, – усмехнулся Гаррет.

Он отодвинул свой обитый красным бархатом стул в глубь ложи, чтобы как можно меньше видеть действие, происходящее на сцене. Для него фарс, разыгрываемый французскими актерами, был сущим наказанием.

– Я только мечтаю уехать из этой страны. Тем более из этой столицы «лягушатников».

– Если ты все время пребываешь в таком дурном настроении, тогда вообще зачем ты отправился в путешествие?

– По настоянию матери. Она вбила себе в голову, что я должен проветриться. Я благодарен тебе за то, что ты сопровождаешь меня, и извини, если я порчу тебе праздник. Весьма возможно, что, после того как мы вместе посетили Флоренцию, Рим и Венецию, а теперь и Париж, моя матушка удовлетворится и не отправит меня куда-нибудь на Южные острова.

– Ее светлость права, Гаррет! Ты забыл, что жизнь прекрасна и дарует нам наслаждения. Я сам недавно пребывал в подобном расположении духа, пока не столкнулся с чудом. Я рад, что ты посетил мой скромный дом, и надеюсь, что ты не пожаловался на отсутствие гостеприимства.

– Ни в коем случае. Повторяю – я тебе весьма благодарен!

– Знай, он будет в твоем распоряжении, когда бы ты ни приехал.