Людмила Дюбург - Эспер

– Пришли! Входим по одному! – скомандовал сопровождающий.

– Крысиная нора, – прошептал Пустыня. – Если и бежать, то только под землю.

Дмитрий успел перекреститься: «Животворящий крест Господень, огради мя, Господи, силою честнаго и животворящаго твоего креста, и сохрани мя от всякаго зла».

Ворота закрылись. Занавес. Антракт: сто лет. Зрители вышли, забыв про артистов. А теперь, находя и читая послания из прошлого, недоумевают, слыша упреки: «Эх, вы, братцы, обмельчали вы, обмельчали… Вы пошто нас забыли?»

«Остров д’Экс. Форт Льедо»

Здесь хранятся архивные документы. Трудно, невозможно передать, а тем более описать чувства, которые испытываешь, поднимая тяжеленную картонную коробку с надписью: «1917–1918 годы». Кто-то когда-то строчил послания, распоряжения, донесения, доносы, жалобы, отчеты, приказы, правила, наделяя обычный листок бумаги силой, властью и бессмертием. Сколько их тут, пронумерованных, подшитых только лишь в одну (!) папку, документов с пометками «конфиденциально», «секретно», «срочно», «важно»? Не менее тысячи, а то и больше, гораздо больше. Даже чтобы просто пролистать, потребуется несколько часов. Прочитать – недели и месяцы. Подписи авторов документов, упоминания имен завораживают: маршал Фош, Керенский, Николай Романов. Не говоря уже о военных министрах, генералах и военачальниках, как русских, так и французских. Здесь все важно, все отражает события двух лет – и каких двух лет! Выбрать нечто особенное представлялось невозможным.

Но это произошло. Пожелтевший, истрепавшийся по краям листок бумаги выпал из толстенной папки. Просто упал, робко так, скромненько, нечаянно. Просто потому, что именно это письмо – редкий шанс! – было не подшито! Ему сто лет. Сто. Сто раз хочется повторить: сто. Написано достаточно грамотно, с ятями, почерк – почти каллиграфический. Запятых, правда, маловато, но в ту беспокойную эпоху, видимо, ими не особенно увлекались, выбирая чаще тире. Будто что-то пояснить пытались. Послание дошло до адресата, что подтверждает печать получателя, а если так, что же стало с авторами?

Исторические раскопки – увлекательнейшее занятие. Итог – вот это самое письмо, соединение реальности и ирреальности. Его можно потрогать, погладить, понюхать. И даже украсть. Да, каюсь, возник соблазн «случайно забыть» листок в своей сумке. Почти решилась, как вдруг – мистическое совпадение – неоновые лампы в читальном зале потускнели, свет притух. Падение напряжения? Бывает такое, только почему в этот самый момент? Возможно, реальность предупредила: не сметь! Не порти волшебную магию ирреальности, которую, не видя и не зная, а лишь подразумевая, можно вообразить. Представить. И поверить.

«Русские солдаты, находящиеся на острове Иль Дэкс [72] Военный архив Château de Vincennes – Le service historiaue de la Défence (SHD). Прошение русских солдат, находящихся на острове д’Экс (на русск. яз). Отправлено командующему русской базой 18 октября 1918 года. Получено 04 ноября 1918 года под номером 1207. Сохранены орфография, пунктуация оригинала документа. .

Прошение.

Мы, нижеподписавшиеся, русские солдаты, все бежавшие из Германского, Австрийского и Болгарского плена, находимся на острове Иль Дэкс вот уже шесть и больше месяцев. За что, мы точно и сами не знаем. Обвинений нам никаких не предъявлено, а также нам не объявлено о сроках нахождения здесь. Находимся здесь в самом плохом положении. Помещены в форту [73] Речь идет о форте Льедо. Fort Liédot (крепость Льедо) – фортификационное сооружение на северо-востоке острова д’Экс. в комнаты по 15, 20 и больше человек. Помещение сырое, атмосфера вообще тяжелая, как в комнатах, так и в форту. С форта нас никуда не выпускают. Пища выдается плохая. Табаку, мыла, освещения не выдается. Отсутствуют всякие санитарные и гигиенические условия. Для того чтобы хотя бы постирать белье, не говорим уже о бане, которой совсем не существует, трудно добыть мыла. Средств на покупку нет, жалованья (…), которое вот уже 5 или 6 месяцев не получаем. Жизнь наша в таком положении бессомненно способствует (…) свирепствованию здесь всяких эпидемических болезней. Как, например, здесь свирепствует грипп, и этой болезнью почти все переболевают, а человек 12 уже умерло.

В будущем мы также не гарантированы от подобных заболеваний, и вообще находясь в таком положении, мы обречены на потерю окончательно своего здоровья. Мы все и без того люди (которые – Л. Д.) много вынесли на себе – тяжести войны, вынесли фронт, были многие ранены, перетерпели два года и больше плена – потеряв много здоровья, и надеясь еще, в таком положении как сейчас совсем долго, пропадут.

Покорнейше просим Вас, Господин начальник Базы [74] База: имеется в виду русская база Лаваль. Создана в городе Лаваль 24 декабря 1917 года (упразднена в 1920 году) решением французского правительства (премьер-министр и военный министр Жорж Клемансо) для реорганизации русских войск во Франции, в том числе для координации рабочих рот. Всего тридцать одна рота, по пятьсот человек в каждой, в одиннадцати различных регионах Франции. Бывшие солдаты Русского экспедиционного корпуса были задействованы на строительстве дорог, резке древесины, прочих тяжелых работах. Им категорически запрещалось создавать солдатские комитеты, посещать публичные места: кафе, рестораны. – войдите в наше положение и примите надлежащие меры – вывести нас из такого положения. Надеемся на Ваше милостивое к нам отношение, избавьте нас от этого тяжелого положения, не дайте нам здесь безвинно терять свои последние силы и даже жизнь. Отправьте нас в крайнем случае на работы. Кто из нас еще не потерял окончательно силы, с удовольствие поработаем на благо населения Франции. От работы мы не отказывались и не отказываемся. Быть может нас и считают отказавшимися от работы, и за это держат здесь – то это не так. Если и были случаи с нами отказа от работы – то это случаи единичные только с хозяевами, у которых находились на работе некоторые – за плохое их отношение и т. п. Инциденты, с которыми в большинстве случаев не разбирались, кто прав и кто виноват. Фактически же мы от работы во Франции не отказывались и не отказываемся. Мы неоднократно подавали письменно через коменданта здесь свои просьбы, но результата никакого на наши просьбы не было.