Адель Эшуорт - Зимний сад

– Полагаю, что могла бы с вами согласиться. Я не считаю его красивым, но он джентльмен и по-своему привлекательный мужчина. Во всяком случае, мужественный, не так ли, миссис Дюмэ? Мадлен кивнула:

– Несомненно, он джентльмен. – Немного помедлив, она продолжала: – И вы знаете, мне кажется... В общем, по некоторым признакам, гм... Последствия ранений, полученных мистером Блэквудом, распространяются не только на ноги, но и выше. Разумеется, я не могу это утверждать, но такое у меня сложилось впечатление.

Наступила абсолютная тишина; слышалось лишь дыхание сидевших за столом дам. Мадлен молча разглядывала свою чашку; она прекрасно понимала, что завладела всеобщим вниманием и что никто не проронит ни слова, пока она не расскажет о Томасе поподробнее, – уж слишком интригующим оказалось начало рассказа.

Решив, что выдержала достаточно долгую паузу и как следует помучила слушательниц, Мадлен вздохнула и вновь заговорила:

– Поскольку мы все замужние дамы или вдовы... В общем, я думаю, что могу безо всякого стеснения сообщить вам: наши с мистером Блэквудом отношения не выходят за рамки работы, для выполнения которой он меня нанял. – Понизив голос до шепота, Мадлен продолжала: – Видите ли, мистер Блэквуд получил ранения, в результате которых для него затруднительно наслаждаться... гм... некоторыми радостями семейной жизни. Во всяком случае, я почти уверена...

Дамы затаили дыхание. Они смотрели на Мадлен во все глаза, и в этом не было ничего удивительного: ведь француженка сообщила им поразительную новость. Никакое другое известие не произвело бы такого эффекта, даже если бы Мадлен вдруг заявила, что вступила с Томасом в любовную связь.

– Но откуда вам об этом известно? – пробормотала миссис Беннингтон-Джонс.

Мадлен улыбнулась и потянулась к вазочке с пирожными. Все следили за ее движениями, затаив дыхание.

– Это лишь мои предположения, миссис Беннингтон-Джонс. Но я же сказала, что почти уверена... Посудите сами. От полученных ран он очень сильно хромает и абсолютно не выказывает ко мне интереса как к женщине. Думаю, что каждая женщина всегда знает, когда мужчина ею увлекся, – вы ведь со мной согласны? Все мы, собравшиеся сегодня за этим столом, – благовоспитанные дамы и прекрасно понимаем, какие последствия могут иметь несдержанность и неделикатность. Вы ведь меня понимаете, не так ли?

Дамы энергично закивали. Намек Мадлен был понят. Все тотчас же взялись за свои чашки, одна лишь Дездемона еще какое-то время недоуменно смотрела на француженку, а потом вдруг залилась краской – наконец-то и она сообразила, о чем шла речь.

– Миссис Моссли. – Леди Изадора повернулась к сидевшей рядом с ней даме. – Вы будете играть на органе в церкви в эту субботу? Или миссис Каспер чувствует себя достаточно хорошо?

Было очевидно, что дамы пожелали вернуться к безопасным темам. Мадлен, весьма довольная поворотом событий, молча слушала. Итак, она явно понравилась всем собравшимся – всем, за исключением миссис Беннингтон-Джонс. Что же касается хозяйки, то она наверняка снова ее пригласит. «Пусть эта особа француженка, пусть чересчур откровенна, но элегантна, образованна и, по всей вероятности, не спит с мистером Блэквудом», – примерно так, по мнению Мадлен, должна была рассуждать миссис Родни.

Поглядывая на беседовавших дам, Мадлен мысленно улыбалась. Она нисколько не сомневалась: к вечеру все обитатели Уинтер-Гарден будут обсуждать «последствия ранений мистера Блэквуда». Так что теперь ей предстояло решить, как рассказать об этом Томасу.

Уютно устроившись на диване перед камином, Мадлен скинула туфли, подобрала под себя ноги и накинула на плечи шерстяную шаль. После ее возвращения от миссис Родни уже успело стемнеть, а Томас – он еще днем отправился понаблюдать за особняком барона Ротбери – все не появлялся.

Когда Мадлен возвращалась домой, над головой ее сгустились тучи, начался мелкий дождь, но, к счастью, промокнуть она не успела. Теперь дождь вовсю барабанил по крыше, поэтому отсутствие напарника удивляло и даже немного настораживало.

Мадлен уже минут двадцать созерцала угасающие язычки пламени, размышляя о том, что узнала за последние несколько часов. Впрочем, больше всего она думала о Томасе. Первая прожитая с ним под одной крышей неделя была ничем не примечательна: Томас держался от нее на расстоянии и даже .не считал нужным это скрывать. Мадлен чувствовала, что ее присутствие не раздражает его, однако понятия не имела, нравится ли ему то, что она живет с ним в одном доме, и видит ли он в ней женщину. Всю неделю она убеждала себя в том, что ей должно быть безразлично, как напарник к ней относится, но мысли об этом по-прежнему не давали ей покоя. «Может, поговорить с ним на эту тему?» – думала Мадлен. Но она прекрасно понимала: подобное объяснение, вне всякого сомнения, усложнило бы их деловые отношения. А служба, ее работа на английское правительство всегда была для нее на первом месте, потому что только эта работа давала ей подлинное удовлетворение.

Наконец-то согревшись, Мадлен стащила с плеч шаль и бросила ее на подлокотник дивана. Внезапно почувствовав на себе взгляд Томаса, она резко обернулась. Ее напарник стоял в дверном проеме и молча смотрел на нее – вернее, разглядывал безо всякого стеснения.

– Приветствую вас, – сказал он. Мадлен кивнула:

– Рада вас видеть, Томас.

Он снял мокрый плащ и повесил его на плечики. Затем провел ладонью по волосам и спросил:

– Как прошел день?

Мадлен поспешно перевела взгляд на коврик – не дай Бог, Томас заметит, что она на него пялится.

– По-моему, вполне успешно, – ответила она, сунув ноги в мягкие кожаные туфельки. – Обычное дамское чаепитие. В основном сплетничали. Правда, мне удалось кое-что узнать. Нечто... весьма интересное... – Немного помолчав, Мадлен спросила: – А как у вас прошел день?

Томас подошел к дивану и пробормотал:

– Ужасно замерз. Больше всего на свете не люблю следить за кем-либо.

– То есть вам ничего не удалось узнать?

Томас взял кочергу и перемешал угли в камине. Взглянув на Мадлен, проговорил:

– Я и не ожидал, что после трех дней наблюдения что-нибудь узнаю. Хотя мне уже ясно: Ротбери нечасто принимает гостей. Да и сам редко покидает особняк. – Томас вздохнул и покачал головой. – Вот только я никак не могу взять в толк, чем он там целыми днями занимается... Мадлен пожала плечами:

– Наверное, тем же, чем и все аристократы. Часами принимает ванну и отчитывает слуг. А также со вкусом завтракает, обедает и ужинает. В общем, наслаждается роскошью и богатством, которое с каждым годом приумножает.

Томас в этот момент отвернулся, и Мадлен не видела его лица. Она почувствовала, что он улыбается.