Адель Эшуорт - Зимний сад

Мадлен по-прежнему чувствовала на себе взгляд Томаса. Повернув голову, она наконец-то посмотрела на него – и у нее перехватило дыхание: она вдруг ощутила влечение к этому мужчине. «Но почему?.. – думала Мадлен. – Почему меня так влечет к нему? Что так на меня воздействует?»

Стараясь не выдать своих чувств, она сказала:

– Значит, скоро я буду в курсе всех новостей, не так ли? Томас кивнул:

– Да разумеется. У вас ведь есть подходящее для этого случая платье? Знаете, я только сейчас об этом подумал...

Она невольно улыбнулась. Как это похоже на мужчин – даже не почувствовать, что сумел произвести на женщину впечатление.

– Я привезла одно выходное платье, – ответила Мадлен. – Поскольку сундуки у меня совсем маленькие и в них немного места, пришлось взять только три платья. Кроме того, что было на мне вчера. – И тут вдруг она выпалила: – Должно быть, вам надоест постоянно видеть меня в одних и тех же нарядах.

Томас усмехнулся:

– Пусть это вас не беспокоит. Мне приятно видеть вас в любом платье.

Мадлен снова улыбнулась. Этот комплимент согревал лучше, чем чашка с чаем, которую она держала в руках. Нисколько не стесняясь, она посмотрела Томасу прямо в глаза. Не выдержав ее взгляда, он отвернулся и пробормотал:

– Впрочем, от переводчицы никто и не ожидает, что она станет одеваться ярко и экстравагантно. Для вашей роли гораздо лучше, если вы будете выглядеть поскромнее.

Мадлен молча кивнула. Она и сама так считала.

– Что касается сегодняшнего дня, – продолжал Томас, – то думаю, мы могли бы пройтись по городку, чтобы вы как следует осмотрелись. Возможно, вам даже удастся с кем-нибудь по дороге познакомиться.

– Прекрасная идея, – согласилась Мадлен. Она сделала глоток чаю. – Томас, нам с вами предстоит какое-то время жить под одной крышей... Не кажется ли вам, что нам следует хоть что-то узнать друг о друге?

Он пожал плечами:

– А что бы вам хотелось обо мне узнать?

Она внимательно посмотрела на него и спросила:

– Томас, вы женаты?

Мадлен тотчас же почувствовала, что ее вопрос удивил собеседника, хотя тот ничем не выдал своего удивления.

– Нет, не женат, – ответил он, немного помедлив. – Хотя был когда-то.

Мысленно улыбнувшись – ответ Томаса вполне удовлетворил ее, – Мадлен пробормотала:

– Были когда-то?..

Она надеялась, что напарник расскажет о себе подробнее, и он ее не разочаровал. Томас тяжко вздохнул и, упершись локтями в колени, устремил взгляд на гладь озера. Помолчав несколько секунд, он заговорил:

– Мою жену звали Бернадетта. Она умерла двенадцать лет назад во время родов. Девочка родилась мертвой. У меня есть сын, Уильям. Ему сейчас пятнадцать. Я отправил его в одну из школ Венеции. Вот, пожалуй, и все. Уверяю вас, в моей жизни нет ничего интересного. Кроме того, я участвовал в войне, там был ранен и теперь живу в Истли, но об этом я уже говорил.

– Наверное, вы скучаете по сыну, – заметила Мадлен. – И вспоминаете жену...

– По сыну я действительно очень скучаю. – Томас вздохнул. – Он играет на скрипке, причем подает большие надежды. Но чтобы чего-то добиться в жизни, мальчик должен находиться рядом со своими учителями. Иногда я вспоминаю и жену, но ведь с тех пор как она умерла, прошло уже много лет...

Мадлен насторожилась. Ей хотелось бы ошибиться, но она чувствовала: Томас что-то скрывает. Она уже поняла, что он человек очень замкнутый и не любит распространяться о себе. Следовательно, лучший способ его разговорить – быть с ним предельно откровенной.

– А я никогда не была замужем, – заметила Мадлен и снова поднесла чашку к губам. Чай уже почти остыл, и она, быстро допив его, продолжала: – Мне никогда не хотелось связывать себя узами брака и никогда не хотелось иметь детей. Мне нравится моя нынешняя жизнь, и я не вижу необходимости обременять себя семьей.

Мадлен покосилась на Томаса, и ей показалось, что он улыбается.

– А мне бы хотелось снова жениться. Ведь у женатого человека в жизни столько приятных минут...

– У мужчины – да, – отрезала Мадлен. – Но я, будучи женщиной, предпочитаю наслаждаться этими приятными минутами вне брака.

Томас взглянул на нее и пробормотал:

– Не уверен, что мы говорим об одном и том же, Мадлен.

Она усмехнулась:

– А вот я в этом уверена. Мне двадцать девять лет, Томас, и я бы не назвала себя наивной. Видите ли, я не желаю быть чьей-то собственностью, которой можно наслаждаться, когда вздумается.

Мадлен полагала, что собеседник будет шокирован ее откровенностью, но она ошиблась. Он лишь пристально взглянул на нее и – впервые с тех пор, как они познакомились, – широко улыбнулся. И эта улыбка мгновенно преобразила его; казалось, он помолодел лет на десять. У Мадлен перехватило дыхание; она вдруг почувствовала, что в ней разгорается огонь желания...

Томас вновь заговорил:

– Возможно, вам просто никогда не встречался мужчина, способный взбудоражить вашу кровь, вселить в вас такое желание, которое длилось бы вечно. Мужчина, который никогда не останется равнодушным к вам и заставит вас испытывать такие же чувства к нему. Такой мужчина, с которым вы были бы счастливы прожить всю жизнь.

Мадлен поняла намек Томаса и покраснела до корней волос. Потупившись, она поставила на землю пустую чашку и, чтобы чем-то занять руки, вытащила из карманов плаща перчатки и принялась надевать их. Когда же ей удалось овладеть собой, она заметила:

– Вы говорите так, словно испытывали подобные чувства к женщине.

– Я говорю то, что думаю, – последовал ответ.

Мадлен снова опустила глаза. Ей почему-то стало ужасно неловко. И в то же время ее одолевало любопытство – хотелось, чтобы Томас еще что-нибудь о себе рассказал. Но он упорно молчал, очевидно, полагал, что ему больше нечего добавить.

Не выдержав, Мадлен вновь заговорила:

– Возможно, вы правы, Томас. Но мне придется смириться с такой жизнью. Я слишком стара, чтобы выйти замуж. К тому же... Видите ли, я еще никогда никого не любила, и меня никто не любил. Поэтому сомневаюсь, что это когда-нибудь произойдет. Мне даже кажется, что я не смогла бы распознать такое романтическое чувство, как любовь. Страсть – да, но не любовь.

Томас пожал плечами:

– Такое чувство, как любовь, можно испытать в любом возрасте, Мадлен. Естественно, она не придет к вам, если вы не пожелаете впустить ее в свою жизнь. Но это уже зависит от вас самой.

Мадлен внимательно посмотрела на собеседника. Было очевидно, что Томас ни в коем случае не хотел ее обидеть – просто высказывал свою точку зрения.

– Моя служба слишком много для меня значит, – возразила Мадлен с некоторой запальчивостью. – Она всегда будет на первом месте.

Томас откинулся на спинку скамейки и, положив ногу на ногу, проговорил: