Джейн Арчер - Тайное желание

– Ну как, эти вещи вам в самый раз? – спросил Корд, придирчиво оглядывая ее.

– Да, но юбка слишком коротка.

– Это ничего. Тереза посмотрит и отпустит подол. Кстати, я купил для вас лошадь, но не знаю, сочтете ли вы ее достойной вашего мексиканского наряда. В пышности с ним мало что может сравниться.

Виктория не замедлила ответить на его шутку:

– Только если ваша лошадь белая с черным.

Корд засмеялся ей вслед, когда она снова пошла за ширму.

Пока он расплачивался за ее новый гардероб, Виктория переоделась в свой дорожный костюм, страшно довольная тем, что вернулась к знакомым вещам. Она была в смятении от своего промаха, который выглядел еще чудовищнее после того, как Корд поднял ее на смех. Она рассердилась на него и страстно мечтала убежать с глаз долой, но пока он не давал ей такой возможности. Может быть, теперь, когда у нее есть более подходящая одежда и лошадь, она найдет способ вернуться в Эль-Пасо.

Когда она, одетая, вышла из-за ширмы, Корд встретил ее улыбкой. В руках у него было несколько свертков. Виктория, не обращая внимания на его улыбку, протянула мексиканской женщине, завертывавшей им покупки, вторую стопку с одеждой – той, что предназначалась для езды верхом. Потом забрала пакет и бросила на Корда ледяной взгляд. На улице он уложил свертки в экипаж, помог ей сесть, занял место рядом и легонько хлестнул лошадь.

– Где вы купили лошадь? – спросила Виктория.

– Они привели ее прямо на место. К Терезе.

– Удобно, – сказала она, а про себя подумала: наверное, украл или купил краденую. Только бы не приклеили ярлык конокрада на американской стороне границы. Но Виктория надеялась, что до этого не дойдет.

– Я хочу покатать вас по городу и показать кое-что. Мы можем пообедать в одном из моих любимых ресторанов в Хуаресе. А к вечеру вернемся к Терезе. Я предпочитаю, чтобы мы выехали завтра с первыми петухами. Чем дольше моя сестра находится в руках Красного Герцога, тем тяжелее для нее.

– Вы действительно думаете, что я поверила в историю с похищением вашей сестры?

– Да. И это правда.

– Не знаю. Может быть. А может, нет и Красный Герцог вовсе никого не похищал.

– Подождите, Чепс, вот поживете на Западе подольше, тогда узнаете, как крадут людей.

– А вы, наверное, на этом собаку съели?

– Давайте не будем лезть в дебри. Просто я имел дело с Красным Герцогом и знаю, на что способны он и его банда.

– Я уверена, вас интересуют также их деньги.

– Черт побери, Чепс, я пытаюсь говорить с вами понятным языком, но вы ничего не слушаете. Вы прямо прикипели к этому человеку, сделали из него кумира. А ведь вы даже не видели его толком.

– Это вы не способны слушать других. Вы верите только в то, во что сами хотите поверить. Поэтому говорить с вами бесполезно. Что бы я ни сказала, это все равно не изменит ваших представлений.

– Черт побери, я не стану показывать вам город. Можете забыть об обещанной прогулке. Сейчас я отвезу вас обратно.

– Прекрасно. Чем меньше времени я проведу в вашем обществе, тем лучше.

Между ними установилось холодное молчание. Корд направил экипаж к дому Терезы. Виктория прямо с порога метнулась в холл. Корд следом за ней внес пакеты с вещами. Он протянул их Терезе, затем долгим сердитым взглядом окинул Викторию и вышел на улицу.

– Пришлось вести борьбу? – спросила Тереза.

– Он невыносим.

– В нем слишком много от мужчины, да?

– Да. Слишком много! И от такого мужчины, который мне на дух не нужен!

Тереза многозначительно улыбнулась:

– Я понимаю. Вы без ума от Красного Герцога. Я согласна, это видный мужчина. Но Корд лучше. Намного лучше. Он не занимается показухой и не кичится. Это настоящий мужчина.

– Сомневаюсь!

– Если я не ошибаюсь, вы обеспокоены вашей ссорой. А все потому, что вас тянет к Корду.

– Нет, не тянет.

– Тянет. И его тянет к вам. Я не первый год знаю Корда. Он очень настойчив и всегда добивается своего. Зачем сопротивляться, если вы оба хотите одного и того же?

– Но Корд хочет уничтожить Красного Герцога, – закинула удочку Виктория, надеясь получить от Терезы интересующую ее информацию.

– Это чисто мужской вопрос. А у нас свои дела. Давайте поговорим о более приятных вещах.

– Каких?

– Вы хотите, чтобы Корд пожалел о своем сегодняшнем поведении?

– Да.

– Тогда доверьтесь Бетэнн. Пусть она оденет вас к вечеру. Вы спуститесь в гостиную. Там соберутся мужчины – и все глаза будут обращены на вас. Корд начнет сгорать от ревности. Он сможет думать только о том, как одержать верх и завоевать вас.

– Это причинит ему боль?

– Если вы отвергнете его – несомненно.

– Хорошо, – сказала Виктория с игривой улыбкой и довольным блеском в глазах. – Сегодня он смеялся надо мной. Но хорошо смеется тот, кто смеется последним. До вечера, Тереза.

Наблюдая за выражением лица Виктории, Тереза тихо хихикнула.

– Передайте, пожалуйста, Бетэнн, – добавила Виктория, – чтобы сегодня она употребила все свое мастерство и сделала лучшее из лучшего. Вернее, в данном случае – худшее из худшего. Я имею в виду для него.

– Я скажу ей. У вас в запасе несколько часов. А пока почему бы вам не принять горячую ванну и не поспать немножко? Потом я пришлю вам прелестный ужин. Корд вернется усталый, разомлевший от жары, а его ждет засада.

– В это время я как раз буду улыбаться другим мужчинам.

– Si, [8]и они будут улыбаться вам.

Несколькими часами позже Виктория стояла в гостиной – бокал с шампанским в одной руке, пунцовая роза в другой – в окружении пятерых джентльменов. Тереза через всю комнату приветствовала ее дружеским кивком. Виктория улыбнулась в ответ, продолжая бросать беглые взгляды на богатое убранство комнаты и женщин, являвших собой вместе со своими туалетами часть интерьера и его украшение. Каждая из них была при мужчине в дорогом костюме, и каждая из них опиралась на руку своего спутника.

Викторию, умащенную и надушенную после купания и массажа, одели в тончайшее шелковое белье, утянули теснейшим корсетом и втиснули в красное атласное платье с дерзким вырезом. Юбка, посаженная сзади на специальные подушечки, как на подпруги, пышно сидела на бедрах, а понизу тянулась в виде шлейфа. В сборках ниже талии и у края декольте были приколоты красные розы из шелка, а на голове красовались живые. На сей раз волосы Виктории были убраны наверх, за исключением трех спускающихся до плеча локонов с одной стороны шеи.

По завершении работы Бетэнн подвела Викторию к зеркалу. Та пришла в неописуемый восторг при виде столь разительных перемен: она выглядела красивой, элегантной и чувственной. Совершенно невообразимые превращения! До сего дня она представляла себя типичным книжным червем, а своими достоинствами считала скорее живой ум и дар предвидения, нежели женское очарование.