Карин Монк - Чужая вина

Нужно поскорее уйти из этого дома, пока на эту девушку и ее домочадцев не обрушился всей своей суровой тяжестью закон.

— Ну, приятель, если вы съели достаточно, чтобы потерпеть до обеда, вам лучше вернуться в постель, — предложил Оливер. — Если мисс Женевьева вернется домой и застанет вас шатающимся по дому в одном пледе, я уверен, это ей не понравится.

— Когда вы их ждете домой?

— Обычно после похода в галерею мисс Женевьева ведет их в кафе, чтобы они учились прилично вести себя на людях, — отозвалась Дорин, ставя на плиту кастрюлю с морковью. — Их не будет еще часа два, если не больше.

Хейдон почесал многодневную щетину на подбородке.

— Мне нужна бритва и какая-нибудь одежда. — Он вопросительно посмотрел на Оливера. — У вас не найдется чего-нибудь, что бы пришлось мне впору?

— Разве что вы согласитесь носить рубаху с рукавами до локтей и штаны до колен, — пошутил старик. — Думаю, нам лучше поискать что-нибудь еще, если мы не хотим, чтобы вас арестовали за непристойный вид.

— А как насчет одежды виконта? — предложила Дорин. — На чердаке целых два сундука. Там хорошие вещи — мисс Женевьева хранит их для мальчиков, если мода не слишком изменится, когда они подрастут.

— Пожалуй, это подойдет, — сказал Оливер, окинув Хейдона придирчивым взглядом. — Насколько мне известно, виконт был ниже и толще вас, но если мы кое-где подошьем, а кое-где распустим, то получится вполне сносно. Юнис и Дорин умеют обращаться с иголкой и ниткой, а я могу так начистить пару ботинок, что они засверкают, как стекло.

— Думаю, хорошая ванна пойдет вам на пользу, — заметила Юнис. — Почему бы тебе, Олли, не отвести его наверх и не приготовить ванну, пока мы с Дорин подберем что-нибудь подходящее среди вещей виконта? Если мы все постараемся как следует, к возвращению мисс Женевьевы и детей его светлость будет выглядеть вполне презентабельно.

— Ладно, дружище, — кивнул Оливер, довольный, что избавился от обязанностей на кухне. — Посмотрим, удастся ли нам сделать вас более похожим на того джентльмена, которым вы были до того, как началась эта история с убийством.

Парадная дверь с шумом распахнулась, и дети с криками ворвались в дом.

— Я выиграл! Я прибежал первым! — торжествующе заявил Джейми.

— Только потому, что ты меня оттолкнул, — пожаловался Саймон, толкая его в свою очередь. — Так нечестно.

Грейс потянула носом воздух.

— Пахнет имбирным печеньем!

— Это не имбирь, а перец, — сказала Аннабелл, недовольно наморщив нос. — Юнис опять делает ливер в телячьем рубце.

— Может быть, она делает и печенье, и ливер, — с надеждой предположила Шарлотта.

— Даже если итак, Юнис все равно не даст тебе печенья, — с уверенностью сказал Джейми. — Она скажет, что уже скоро обед.

— А ты скажи ей, что видел сегодня на картинах голых леди, — посоветовала Аннабелл. — Тогда она даст тебе печенье, чтобы ты поскорее об этом забыл.

— Если ты хочешь рассказать Юнис о картинах, это очень хорошо, — сказала Женевьёва, входя в дом. — Но вы только что пили чай с пшеничными лепешками, и до обеда вам этого хватит.

— Я выпил только одну чашку, а Саймон — две, — пожаловалась Грейс. — Это несправедливо.

— В следующий раз ты выпьешь две чашки, — пообещала Женевьёва. — Тогда справедливость восстановится.

— А можно я в следующий раз сяду рядом с Джеком? — спросил Джейми, улыбаясь старшему мальчику, шагнувшему через порог.

— По-моему, тебе лучше спросить об этом его самого.

Джейми с обожанием посмотрел на Джека.

— Можно?

Джек пожал плечами и отвернулся.

Женевьева внимательно наблюдала за ним. Весь день он держался поодаль от остальных детей, едва отвечая на их вопросы, словно его смущал их явный интерес к нему. Она понимала, что Джек все еще полон мыслей о бегстве, и это огорчало ее. Джек старше остальных детей и, конечно, более самостоятелен. Его будет трудно удержать.

Женевьева могла лишь надеяться, что Джек поймет все преимущества пребывания здесь в сравнении с сомнительной свободой и независимостью, которых он, очевидно, жаждал.

— Повесьте в шкаф пальто и шляпы, — велела она детям, — и пойдем в гостиную читать дальше «Путешествие Гулливера». Саймон, пожалуйста, повесь мою накидку.

Похожий на эльфа мальчик взял у нее тяжелую накидку, которая почти полностью накрыла его своими складками. Его маленькие ручонки не могли удержать больше ничего, поэтому Женевьева надела свою шляпу ему на голову, к удовольствию всех детей.

— Смотрите на меня — я Женевьева! — пискнул Саймон, поворачиваясь, чтобы все могли его видеть.

— Не помни, — с притворной строгостью предупредила Женевьева. — Все готовы? Ну, пошли. — Она распахнула двери, ведущие в гостиную, и застыла как вкопанная при виде высокого, элегантно одетого мужчины, поднявшегося ей навстречу с кресла, в котором он удобно устроился.

— Добрый вечер, мисс Макфейл, — поздоровался Хейдон, церемонно поклонившись. — Надеюсь, вы и дети приятно провели день.

Свирепый преступник с всклокоченными темными волосами, обросший щетиной, с трудом державшийся на ногах, исчез бесследно. Подбородок Хейдона был тщательно выбрит, демонстрируя чеканные линии, которые могли бы вдохновить художника эпохи Ренессанса, а густые, черные как смоль волосы — вымыты и причесаны. Его мускулистое тело было облачено в черный сюртук, серый жилет, белую рубашку с аккуратно завязанным галстуком и свободного покроя брюки. Женевьева сразу узнала одежду своего отца, но каким-то образом она была идеально приспособлена к внушительной фигуре ее странного подопечного. Хейдон выглядел вполне здоровым. С головы до пят — безукоризненный джентльмен, готовый то ли принимать гостей на званом обеде, то ли просто отбыть в свой клуб.

А скорее всего в свой особняк в Инвернессе…

На Женевьеву нахлынуло острое чувство утраты, как будто у нее отбирали недавно найденное сокровище.

— Женевьева показывала нам картины с голыми людьми, — сообщил Джейми, плюхаясь в кресло у камина, где весело потрескивал огонь. Преображение Хейдона ничуть его не удивило. Казалось, он не находил в этом ничего особенного.

— В самом деле? — Хейдон насмешливо приподнял брови. — И тебе они понравились?

Джейми пожал плечами.

— Картины с кораблями куда интереснее.

— Самое интересное было, когда мы пошли пить чай, — заявил Саймон. — Я выпил две чашки с молоком и медом и съел лишнюю лепешку со смородиновым вареньем. Шарлотта дала.

Шарлотта робко улыбнулась Хейдону.

— Мне достаточно одной.

— В следующий раз я тоже выпью две чашки, — добавила Грейс, — чтобы все было по справедливости.

— А я в следующий раз сяду рядом с Джеком, — сказал Джейми, явно возбужденный такой заманчивой перспективой. — Хорошо, Джек?