Альвера Албул - История Кларибэль

«Полноценный житель дома» – все ещё произносил голос хозяина дома в её голове, когда она залазила под одеяло.

Все казалось огромной странностью, когда утром в восемь (что было непозволительно поздно для пробуждения прислуги) Бэль ласково разбудили Эмма и София, хоть их лица выражали недовольство.

– Мы обслуживаем третий этаж, – говорила Эмма, – сейчас здесь один проживающий.

– Это ты, и теперь ты наша работа, – добавила София.

– Я все могу сделать сама, спасибо…

– Боюсь, что нет, – выдохнула Эмма, – тебя ждёт платье настоящей маленькой леди.

– Что? – Бэль испугано глянула на платье, что лежало на краю кровати.

Оно было золотым и пышным. Виднелись шнурки корсета и пенье.

– Нам надо в это тебя одеть, – заметила взгляд девочки Эмма.

Смиренно кивнув, Бэль стала вылазить из-под одеяла.

Панталоны, корсет, пенье, миллион шуршащих подъюбников и платье. Эмма умело завязала на спине большой золотой бант в то время, когда София заплела волосы девочки в жесткий пучок на затылке. Новые туфли на небольшом каблучке были неудобны, и ноги Бэль быстро устали. Выбирать не приходилось, поэтому девочка направилась в столовую.

– Ровнее спину, – дала совет Эмма.

– Но не выпячивай грудь, – поправила София.

Бэль в ответ тяжело вздохнула.

В столовой уже все собрались, сидели за столом и обсуждали выпавший ночью снег. Бэль тихо прошла в комнату и замерла, не понимая, как себя нужно вести. Она была рада, что её сразу заметил мистер Гилмор.

– Доброе утро, Кларибэль, – произнёс он.

– Доброе утро, сер, – ответила она, – и доброе утро миссис и мистер Гилмор младший.

Пожилая женщина в ответ кивнула, слабо дружелюбно улыбаясь.

Кровавые стены учебной комнаты мадам Дюпре сначала испугали Бэль, когда после завтрака её отправили на первый урок. Она сидела за деревянным столом на небольшом деревянном стуле, на таком же как в церковной школе, где училась до этого. Только мебель была сделана из дорогого темного дерева.

Мадам Дюпре была относительно молода, пышна и очень разговорчива – сказывалась горячая французская кровь. Своё лицо от рождения розоватое, она обильно пудрила, желая придать коже благородный оттенок слоновой кости. На ней было темно-зеленого цвета платье с жёстким корсетом, и она сидела в богатом кресле, разглядывая Бэль.

– Кларибэль, – произнесла она с французским акцентом.

– Можно просто Бэль, мадам Дюпре, – произнесла девочка.

– Мадмуазель, Вы встали на путь становления леди, Вам необходимо принять то, что теперь Вас никто не станет называть «просто Бэль». Вы Кларибэль Ванесса Дэй, мисс Дэй или Кларибэль.

Глубоко вдохнув через рот, девочка кратко кивнула.

– Вы знаете французский? Vous avez peut-être appris cette langue à l'école.

Она что-то говорила на незнакомом языке, быстро, мягко, округляя каждую букву.

– Нет, мадам Дюпре. Я знаю только английский и латынь.

– Значит, на этих языках Вы читаете?

– Библию, мадам.

– А это?

Женщина поднялась из кресла, прошла через комнату и достала из шкафа небольшую книгу с жестким переплетом. Она раскрыла её и положила на стол перед Бэль.

Текст был на латыни, но что это, Бэль не знала.

– Сначала на латыни, а потом переведите.

Бэль послушно стала читать вслух рассказ. Это оказалась самая обычная детская сказка, поэтому перевод не составил труда.

– Но знать латынь и английский недостаточно! Леди необходимо знать французский. Мы займёмся его изучением.

– Мадам Дюпре, – тихо заговорила Бэль, – чему ещё вы будете меня обучать?

– Французский язык главное, что Вы должны изучить за этот год. Я и планирую, что Вы будете знать его в совершенстве. Вы обязаны знать географию, историю. Я научу вас шить или вязать на выбор – леди обязана иметь увлечения и таланты. Так же я обучу Вас игре на фортепиано. А также манеры!

– Простите, мадам Дюпре, но успела ли я за время нашего разговора показать, что у меня ужасные манеры?

– Мистер Гилмор считает, что Вы не плохо показали себя за завтраком. Я не привыкла есть в общей столовой, но я верю мистеру Гилмору, но думаю, правила поведения за столом мы с Вами ещё обсудим. Как с кем общаться, как и на кого смотреть. Даже как танцевать вальс! Но вальс – это позже. Vous êtes trop jeune pour danser.

Бэль снова молча кивнула.

– Сегодня мы займёмся французским, потом я дам время определиться – вязание или шитьё, позже я проверю Ваши знания географии и начну объяснять то, что Вам ещё неизвестно. Историю оставим на завтра. А после ужина я хочу посадить Вас за фортепиано.

Учиться никогда не было так сложно, пусть в церковной школе и били за ошибки и прилюдно унижали, Бэль поняла всю тяжесть обучения, оказавшись в кровавой комнате мадам Дюпре. Она объясняла много, много заставляла учить, и если Бэль в чём-то ошибалась, смотрела на неё с читаемым вопросом в глазах: «Что этот ребёнок тут делает? Этой девчонке явно место не здесь». Французский язык начался с алфавита и чисел, и Бэль было необходимо покорить «картавую» букву «р», а также научиться произносить звуки мягко. Мадам Дюпре произносила одно и то же слово, показывая, как нужно двигать губами и языком, заставляя Бэль повторять.

– Не правильно! Посмотрите на мои губы, Кларибэль! – она уже явно злилась. – Afriquе!

Звуки казались невозможно сложными, поэтому отложив учебник французского, мадам Дюпре вытирала с лица пот платком – с этой ученицей, по её мнению, было просто невозможно работать.

Каждый день одно и то же. Французский язык уже снился Бэль в кошмарах, и она боялась прихода утра. Она знала, что утром придут Эмма и София, помогут собраться, и после завтрака её ждёт мадам Дюпре.

Из вязания и шитья Бэль выбрала первое, и быстро об этом пожалела. Петли слетали с крючка, в то время, когда мадам Дюпре рядом быстро (почти профессионально) вязала шарф.

– Вяжите усерднее, Кларибэль! Будет, что пожарить хозяину в благодарность на рождество.

Бэль действительно стала более внимательно относительно к шарфу из синей шерсти, что должна была связать.

В то время, когда мадам Дюпре и Бэль пропадали в учебной комнате, в дом приезжали гости. Все они планировали встречать с семьёй Гилмор рождество, поэтому у Эммы и Софии появилось много работы, и они не всегда имели возможность больше времени провести с Бэль. Сама она била неумелыми пальцами по клавишам фортепиано, когда дом украшали остролистом, а в большом зале (где проходили балы) установили большую ель, украшенную яблоками в карамели, мандаринами и свечами.

Бэль то и дело отвлекалась от нот, глядя через приоткрытую дверь кровавой комнаты, когда по коридору несли украшения, и раздавались счастливые голоса о приближающемся празднике. На улице выпало ещё больше снега, тяжёлыми хлопьями он опускался с хмурого зимнего неба. Хотелось выбежать на улицу и поиграть хоть с кем-нибудь в снежки, но за все это время Бэль ни разу не разговаривала с мистером Гилмором младшим.