Сергей Бычков - Евангелие от Сергея или смертельная ошибка Иисуса Христа

Елисавета тоже улеглась и стала ждать тихого стука в дверь. Она понимала, что ещё рано, что Иоанн придёт не раньше, чем через час, но всё равно прислушивалась к каждому шороху за дверью.

-Только бы Мария не проснулась, – тревожилась она. – Нет, не проснётся, – тут же успокаивала она себя, – молодая: сон крепкий, гром грянет – не разбудит.

Наконец Елисавета услышала тихий шорох у двери, словно кошка, просящаяся в дом, царапала дверь. Елисавета бесшумно поднялась и, тенью пройдя по комнате, отворила дверь. Показав Иоанну знаком: молчи, она провела его за руку по темноте в свою комнату и они, стараясь не издать ни одного шороха, улеглись.

Елисавета тихо лежала рядом с Иоанном. Она положила голову ему на грудь и Иоанну даже показалось, что она уснула. Обычно, стоило ему только прийти, как Елисавета, словно вихрь, набрасывалась на него: прижималась, целовала, а её язык не успевал за мыслью. Елисавета шептала нежные слова, рассказывала какие-то истории, опять шептала, что он самый-самый. Это был нескончаемый поток слов, прикосновений, поцелуев. Но не сегодня.

-Ты никогда не была такой грустной, – шепнул ей на ухо Иоанн.

– У меня что-то тяжело на сердце, словно перед бедой, – ответила печально Елисавета. – Всё, видимо, оттого, что скоро мы надолго, если не навсегда, расстанемся, и это сжигает меня до кончиков пальцев. Я лежу и вспоминаю каждую проведённую с тобой ночь. Ты можешь мне не поверить, но я помню каждую ночь. За эти последние месяцы я стала совершенно другая и порою даже спрашиваю себя: неужели это я? Неужели это я – та женщина, которая без устали может повторять ранее незнакомое мне слово милый? Неужели это я – та женщина, которая может заниматься любовью по несколько раз за одну ночь и это не пресыщает меня? Неужели это я? Как случилось, что за короткий промежуток времени я из обыкновенной набожной женщины и верной жены, чтящей закон и мужа, превратилась в женщину, ставящую во главу угла любовь и с бесстыдством попирающая все представления о порядочной женщине. Ещё полгода назад я бы первая осудила такую женщину, а теперь? Теперь я считаю это нормальным и даже больше: я считаю ненормальным для женщины жить с человеком без любви к нему. Только вот кто нас спрашивает: любишь ли ты? Наши родители выдают нас замуж, стараясь побыстрей избавиться от лишнего рта в семье и неподчинение их воли – грех… Бог накажет меня Иоанн: встретив тебя, я стала великой грешницей. Накажет, только я не понимаю – за что. Святые писания учат, что всё в нашей жизни даётся от Бога: и власть, и деньги, и счастье, и любовь. Так если Бог дал мне любовь, так как это может быть грехом?

Иоанну было непонятно, то ли Елисавета спросила его, то ли разговаривает сама с собой и он молчал.

-Что ты всё время молчишь? – Слегка толкнула она его в бок, – ответь мне.

-А я откуда знаю, – прошептал опешивший Иоанн, – ты столько наговорила, что у меня ум за разум зашёл.

-Я спрашиваю тебя: любовь – это божье наказание или награда?

-Наверное…, – тут он замялся, – не знаю я, Елисавета, что ты меня спрашиваешь, вот Бога и спроси. Он отстранил голову Елисаветы и стал целовать её губы, шею, плечи. Она замерла, дыханье её участилось, а когда Иоанн чуть сжал губами её напухший сосок, Елисавета застонала и, выгнув спину, подалась к Иоанну всем телом…

Иоанн откинулся на спину и дышал как загнанная лошадь. Опомнившись Елисавета, боясь, что они разбудят Марию, закрыла его рот ладонью.

-Тише ты, – прошептала она прерывистым голосом, – Марию разбудишь.

-Сама-то, – только и прошептал сквозь её пальцы Иоанн.

Отдышавшись, Елисавета из печальной женщины превратилась в весёлую болтушку.

-А у тебя до меня были женщины? – спросила она.

-Не – а, – соврал Иоанн.

-Врешь!

-Я тебя умоляю, – искренне возмутился Иоанн, – откуда? Я стеснительный и робкий. Для меня легче переплыть Галилейское море, чем попросить у женщины.

– Врешь, – опять прошептала Елисавета, – да кто откажет такому красавцу?

– Ей-богу, Елисавета, – взмолился Иоанн. – Хотела одна соблазнить в Египте, всё приставала, а я у её мужа служил и не позволил себе оскорбить хозяина.

– А как она к тебе приставала? – заинтересовалась Елисавета, – расскажи.

– Ну, я уже и не помню, – ответил Иоанн, – глазки строила, заигрывала. Ей-богу, не помню, забыл.

-А ты теперь к ней собрался? – с ревнивыми нотками в голосе спросила она его.

-Нет, что ты, я и забыл давно её, это ты своими расспросами напомнила мне о ней.

-А что ты там будешь делать?

-Ещё не знаю, Елисавета. Египет большой и найти работу там гораздо проще, чем здесь.

-Ну, а меня ты будешь вспоминать? – с надеждой в голосе спросила его Елисавета.

-Как же я могу тебя забыть? До самой смерти ты будешь в моём сердце.

От его слов Елисавета расплакалась и Иоанн никак не мог её успокоить.

-Ну, ну, перестань, Елисавета, – шептал он ей, – бог даст – ещё свидимся. Да и не сейчас я ухожу, а как тепло станет, месяца через три.

Под самое утро Иоанн, в сотый раз поклявшийся Елисавете в любви, тихо выскользнул из её дома.

Глава 8.Гора соблазна

После полудня, когда Елисавета прилегла отдохнуть, Мария решила подняться на Елеонскую гору, у подножия которой была расположена Вифания, чтобы оттуда полюбоваться Иерусалимом. Елеонская гора представляла собой возвышенность с тремя вершинами и дорога на Иерусалим проходила по средней. Чем выше поднималась Мария, тем величественнее открывался вид, а когда она, наконец, поднялась на высшую точку горы, сердце её замерло. Впереди, если смотреть на запад, раскинулся Иерусалим с его красивейшим сооружением – мраморным храмом царя Ирода. Даже отсюда, с расстояния в несколько километров, красота и величие этого чуда поразили Марию.

-Надо выбрать день и посетить его, – подумала она, – кто знает – увижу ли я его снова когда-нибудь.

Со стороны Иерусалима по пустынной в этот час дороге шёл путник. Когда он приблизился настолько, что можно было разглядеть черты лица, сердце Марии ёкнуло: это был Иоанн, их сосед. Мария никак не ожидала встретить его здесь. Сердце её запрыгало, как у воробья, а к лицу прилил жар.

– А-а, Мария, – воскликнул подошедший Иоанн. – Что ты тут делаешь одна?

-Пришла полюбоваться Иерусалимом, – скромно ответила Мария, стараясь не глядеть на него.

-Нравится? – с улыбкой спросил Иоанн.

-Очень! – воскликнула она. – Я никогда не видела такого чуда. Особенно этот храм. И Мария показала рукой в сторону храма.

-Воистину, – поддавшись её восторгу, с жаром подтвердил Иоанн, – хотя, как говорят, храм Соломона был красивей. Но мы его не видели: простояв 416 лет, он был разрушен войсками Навуходоносора.

– Откуда ты это знаешь? – спросила осмелевшая Мария.