Мэрилайл Роджерс - Воспевая утреннюю звезду

Кивнув, Ллис вспыхнула: ее поймали на том, что она молча смотрела на Адама. Не дожидаясь помощи мужчин, она быстро спрыгнула с седла и привязала поводья к ветвям. При других обстоятельствах она ни за что не стала бы совершать друидский ритуал в присутствии тех, кто в него не верил. Однако минувшей ночью они с Бриной вынесли четки из дому, чтобы некоторое время подержать их в лунном свете. На поляне, окруженной молодыми дубами, посаженными Вулфом много лет назад, просили женщины согласия и помощи природы в их деле. Чувствуя на себе взгляды мужчин, все еще сидевших верхом, Ллис опустилась на колени, сознавая, что сделала это с меньшей грацией, чем ей хотелось бы. Запустив руку в сумку из козьей кожи, привязанную к поясу и висевшую низко на бедре, она достала из нее бесценную реликвию Адама и положила на ковер из густой мягкой травы. Следующим она достала гладкий белый кристалл, поднялась, вращая кристалл в ладонях, и запела своим чудным голосом, но слова ее песни казались странными для непосвященных зрителей.

Адам старался не смотреть на нее, но не смог. Как и при их утренней встрече. Он был словно околдован странной мелодией, в такт которой начала двигаться женская фигурка неземной красоты. Зачарованный и лишенный дара речи, он молча следил за девушкой. Ему казалось, что он видит чудо, подобное застывшим в воздухе и превратившимся в драгоценные камни каплям дождя. Ему казалось, что волшебная мелодия изменила само время и, становясь все более мощной, околдовала весь лес и всех животных в нем. Но вдруг песня резко оборвалась. Воцарилась тишина. А кристалл, лежавший на изящной девичьей ладони, вдруг начал излучать таинственное сияние. Ллис вновь опустилась на колени и осторожно положила кристалл поверх четок, а поверх кристалла и четок свои ладони.

В необычайной тишине Ллис встала, держа, как в, чашах, в одной ладони четки, в другой – кристалл. Она повернулась к Адаму. Хотя не было произнесено ни слова, он инстинктивно протянул к ней руки ладонями вверх.

Таинство, свидетелем которого он стал, породило в Адаме неведомое чувство. Он не мог позволить себе поверить в то, свидетелем чего стал, и в то же время не мог примирить этот образ небесной чистоты и света с образом распутной колдуньи из монастыря.

Ллис осторожно положила тяжелую золотую цепь в его раскрытую ладонь.

– Чувствуя себя в безопасности среди людей, которым он доверял, встретил Элфрик свой конец.

Размышления Адама о двух образах девушки были неожиданно прерваны жестокой реальностью, словно его окатили ледяной водой. Ллис поделилась с друзьями бесценными знаниями, полученными ею от природы. Как ни осторожно это было сделано, известие о том, как погиб брат, открыло болезненную рану в душе – рану, которая только начинала затягиваться. И это потрясение только усилило отвращение Адама к себе и к девушке.

Ллис видела, как, услышав ужасное известие, которое открыл ей кристалл, Адам словно окаменел, и от него повеяло таким холодом, что девушка поняла, как глубоко задело его полученное известие. Ллис отвернулась, и синие глаза ее потемнели от горя. Но она заставила себя сосредоточиться на цели, которой им еще предстояло достичь: нужно было пройти сквозь зеленую стену леса по тропе, указанной сияющим кристаллом.

Вулф знаком велел Адаму следовать за девушкой, которая без малейших колебаний шла по тропе, указываемой ей светящимся кристаллом, и была уже довольно далеко, так что листва скрыла ее из виду. Адам кивнул и сделал, как велели. Однако, прежде чем последовать по тропке из примятого папоротника и сломанных сучков, он снял с черного как смоль коня седельные сумки и перекинул их через плечо.

Некоторое время путники шли параллельно выступу пологого холма, но вскоре вышли на поляну, устланную пышным зеленым ковром роскошной травы, усыпанной чудесными цветами. Но в центре этой поляны земля была взрыта. Судя по всему, сначала ее копали лопатами, а позже пытались разрыть звери.

Адам вышел на поляну вслед за Вулфом и увидел, что Ллис с глубокой печалью смотрит на мягкую землю. После некоторых размышлений он признал, что, видимо, этот клочок земли следует считать местом последнего пристанища брата. Он только напомнил себе, что нельзя верить искренности чувств девушки.

Отбросив ненужные беспокоившие его мысли, он сосредоточился на выполнении задачи, которую поклялся осуществить и ради которой терпел колдовские обряды. Он скинул с плеча седельные сумки и отбросил их в сторону, с облегчением заметив, что животным не удалось разрыть могилу и побеспокоить останки брата. Прищурив янтарные глаза, он окинул взором поляну в поисках камней, которые можно было бы сдвинуть с места без помощи лопаты или мотыга.

Чувствуя на себе неприязненный взгляд Адама, Ллис старалась не смотреть в его сторону до тех пор, пока он не отвел глаза.

Мужчины отыскивали большие камни и складывали их пирамидой, чтобы создать могильный холм. Ллис бессознательно следила за Адамом. Она смотрела так внимательно, что от нее не ускользнуло появление темного пятна на его одежде, и у девушки перехватило дыхание. Она поняла, что рана открылась и из нее снова сочится кровь.

Ей хотелось броситься к нему и уговорить его прекратить работу, пока он еще больше не навредил себе, но здравый смысл подсказывал ей, что ее добрые намерения сейчас могут быть превратно истолкованы. По всей вероятности, он стал бы работать еще упорнее. Выбора у нее не было – оставалось только помочь им поскорее завершить работу. Трудами трех пар рук был создан холм, предназначенный защитить тело юноши от диких животных.

Все с тем же мрачным выражением лица Адам подошел к седельным сумкам, брошенным в тень цветущего куста, и достал из них две тщательно обструганных доски разной длины и кожаный ремешок. Приложив короткий кусок к длинному, заостренному с одного конца, Адам связал их, затем воткнул этот самодельный крест глубоко в землю в одном конце могилы и укрепил его камнями. Закончив, он стал позади креста, склонив голову. Вулф встал у противоположного конца могилы.

– Господь, молю тебя принять Элфрика в свои объятия! – Адам помолчал. Он не хотел плакать в присутствии друидской колдуньи, которая радовалась смерти его брата, и только крепче стиснул зубы, стараясь совладать с охватившими его чувствами. Когда ему это удалось, он продолжал: – И я молю тебя. Отец наш, дать ему почетное место за твоим столом, рядом с самыми преданными твоими слугами.

Адаму хотелось побыть одному и наедине с собой преодолеть гнев и печаль, нахлынувшие на него при воспоминании о безвременно угасшей юной жизни. Он повернулся и стал взбираться на холм. На вершине он остановился и, отведя в сторону густые ветви ивы, плотно окутавшие ствол старого дерева до самой земли, огляделся. Он увидел то, что ожидал увидеть… и зловещие признаки того, чего никак не ждал.