Линда Ли - Во власти любви

– Кимберли использовала тебя, твои деньги, твое положение в обществе, но ты был слеп. Ты не оправдал ее ожиданий! – На них уже стали оглядываться прохожие, и Брэдфорд подошел к Мэтью. – Эта история сказывается и на мне! – прошипел Готорн-старший. – На мне, Брэдфорде Готорне. Я всю жизнь восстанавливал честное имя семьи и вот теперь вынужден сгорать от стыда. Такого громкого скандала в Бостоне не было по крайней мере сто лет. Я был склонен терпеть твое пристрастие к живописи, но не снесу оскорблений. – Брэдфорд подошел совсем близко. – Готорны удовлетворяют своих женщин, а если не могут, – добавил он с пренебрежительной усмешкой, – то держат их в узде. Тебе же не удалось ни то ни другое. – Он прищурился. – Твое обезображенное лицо постоянно напоминает мне, да и всем остальным, скандал, который в Бостоне будут помнить еще лет сто. Вот почему мне неприятно общаться с тобой.

Брэдфорд тяжело дышал, лицо его покрылось красными пятнами. Он никак не мог взять себя в руки.

– Мы с тобой пообедали, так что позволь откланяться.

Брэдфорд зашагал прочь и смешался с толпой, а Мэтью так и стоял, не в силах двинуться с места.

В душе Мэтью закипал гнев. Собравшись наконец с силами и справившись с дыханием, он круто повернулся и вдруг увидел Финни. Та, хмурясь, стояла всего в нескольких ярдах от него, на углу улицы, и смотрела то на него, то на удалявшегося отца.

Поймав ослепительный взгляд ее зеленых глаз, он на миг почувствовал себя прежним мужчиной.

Но того мужчины уже нет. Отец достаточно ясно сказал ему об этом.

Боль не отпускала Мэтью, и он чувствовал слабость во всем теле.

Не произнеся ни слова, Мэтью прошел мимо Финни, гоня прочь мысли об отце. Хоть бы скорее добраться домой!

Прохожие то и дело толкали его, причиняя невыносимую боль, и Мэтью приходилось останавливаться, переводя дух.

– Мистер Готорн!

Даже не глядя, Мэтью знал, что она стоит справа от него. Он всегда ощущал ее присутствие. Ему захотелось привлечь ее к себе, уткнуться лицом ей в плечо и забыться.

Собственное бессилие то приводило его в смятение, то вызывало ярость и гнев.

Готорн продолжал идти и, чтобы его не задевали, сошел на проезжую часть дороги, рискуя попасть под колеса экипажа.

– Мистер Готорн, пожалуйста!

Он не замедлил шаг.

– Черт подери, Мэтью, стойте!

Он застыл на месте. И, медленно повернувшись, бросил на нее уничтожающий взгляд. Финни наконец удалось протиснуться к нему через толпу.

– Что вам нужно? – грубо спросил он.

– Объясните, что случилось.

Мэтью зашагал дальше. Финни устремилась за ним, едва поспевая. Они уже дошли до улицы Тремон и стали удаляться от центра.

– Почему бы вам не поговорить со мной? – спросила Финни, чуть ли не бегом следовавшая за Мэтью, чтобы не отстать от него. – Вы поссорились с отцом?

Готорн по-прежнему хранил молчание.

Обледеневшие ветви висели над их головами, когда они направлялись через общественный парк к улице Карла по очищенной от снега дорожке. В морозном воздухе пахло березой и сосной. Под солнечными лучами поблескивал лед.

Финни никогда не смотрела под ноги и, поскользнувшись, упала бы, если бы Мэтью не поддержал ее.

Какое-то время они стояли прижавшись друг к другу. Сердце Финни взволнованно билось. Мэтью прикрыл глаза.

– Что с вами? – спросила она.

Он шумно втянул в себя воздух и поднял веки, не отпуская Финни. Она даже подумала, что они примерзли друг к другу.

Наконец он разжал руки, и когда Финни отошла от него на шаг, то едва не вскрикнула от испуга. Она увидела его опустошенный взгляд и ходящую ходуном челюсть.

– Вы когда-нибудь бываете дома? – отрывисто спросил Мэтью.

Вопрос застал ее врасплох.

– Стараюсь бывать как можно реже, – призналась Финни, но тут же добавила: – Ведь мне приходится делать покупки.

Он бросил на нее злобный взгляд:

– Вы имеете в виду странные наряды, которые носите?

Она растерянно заморгала.

Мэтью пошел дальше.

Финни посмотрела ему вслед и бросилась за ним вдогонку.

Они миновали улицу Карла и приблизились к широко распахнутым, искусно выкованным воротам парка. По обеим сторонам широкой дорожки стояли, словно часовые, высеченные из гранита столбы. Финни брела за Мэтью по перекинутому через лагуну пешеходному мостику, под которым было много конькобежцев. Всякий раз, приходя сюда, Финни удивлялась, глядя на мужчин с обмотанными вокруг шеи шерстяными шарфами, – они напоминали скользивших по льду длинноногих птиц.

Но сейчас Финни охотно промчалась бы с ними по ледяной поверхности, чтобы избавиться от мучивших ее мыслей.

– Мэтью, расскажите, что случилось!

Финни едва не налетела на Готорна, когда он неожиданно остановился перед своим особняком.

– Ничего не случилось, Финни. А теперь отправляйтесь домой или в магазин за нарядами, в общем, делайте что вам угодно. Только оставьте меня в покое.

Готорн стал подниматься по мраморной лестнице, и Финни могла бы поклясться, что он считает про себя. Он хотел захлопнуть перед ее носом дверь, но она взмолилась:

– Я только хочу помочь!

Мэтью даже не взглянул на нее.

Впервые ей удалось разглядеть внутреннее убранство его роскошного дома. Куинси с важным видом стоял в вестибюле, слуги выстроились перед ним в ряд. Повар, несколько горничных и конюх. Все чопорные и самодовольные.

– Надеюсь, вы не будете возражать, сэр, – проговорил дворецкий, вздернув подбородок, – но я взял на себя смелость развесить обнаруженные мной на чердаке картины, с которых вы сняли покрывала. Они великолепны, не правда ли?

При виде полотен Финни в молчаливом благоговении открыла рот. Все они, и большие, и маленькие, были выполнены с изрядным мастерством.

– И все это вы написали? – изумленно спросила Финни и, не дожидаясь приглашения, вошла внутрь.

Мэтью не ответил, лишь пристально посмотрел на нее.

– Да, мадам. – Куинси кашлянул. – Впечатляющее зрелище.

Готорн стоял не шелохнувшись, пока Финни переходила от одного полотна к другому, пораженная его талантом. Ничего подобного она не ожидала.

Затаив дыхание, она увидела на одной из картин всю семью Мэтью. Его мать, братьев и Готорна-старшего, который был столь мастерски написан, что Финни казалось, будто он сейчас сойдет с картины и заговорит. Ее особое внимание привлек женский портрет. Белокурые волосы, холодные голубые глаза. Потрясающая красавица. Именно на такую женщину Финни стремилась быть похожей.

– Кто это? – спросила Финни. Во рту у нее пересохло.

Мэтью не проронил ни слова.

На лице Куинси появилось скорбное выражение.

– Это миссис Готорн. Да упокоит Господь ее душу.

Все стало на свои места. Мэтью потерял жену и, чтобы забыться, отправился в Африку.