Николь Джордан - Воин

Ариана чуть не застонала, протестуя, когда почувствовала, что его твердое естество покидает ее тело.

Но Ранульф не собирался полностью выходить из нее. Наоборот, он скользнул рукой между их тел, и его пальцы отыскали горячий гладкий бугорок – центр ее вожделения.

Мир исчез, осталось только жаркое, как огонь, желание. Ее пальцы впились в широкие, напряженные плечи мужчины, лежавшего сверху, а бедра подались вперед.

– Да, милая, – хрипло выдохнул Ранульф, поощряя ее страсть.

Ариана смутно слышала этот хрипловатый голос, шептавший что-то ей прямо в ухо, смутно ощущала под руками рубцы от шрамов. Все ее чувства свелись сейчас к одному – к языческому желанию, и она цеплялась за Ранульфа, сходя с ума от необходимости немедленно освободиться от неимоверного напряжения. Еще несколько мгновений, и она выгнулась в судорожном оргазме. Всхлип наслаждения, который вырвался у Арианы, потряс Ранульфа до глубины души.

– Пресветлый Иисус! – Ранульф на миг замер, прикрыв глаза от сладострастной боли, и, не в силах больше сдерживаться, заработал бедрами, вонзаясь, в Ариану в страстном настойчивом, ритме. Пытаясь оставаться нежным, он входил в нее осторожно. Ариана цеплялась за него, дрожала и трепетала.

Неукротимый, первозданный взрыв потряс Ранульфа с такой силой, что пришлось стиснуть зубы.

После они долго лежали, слившись воедино, и не шевелились, только оба тяжело, неровно дышали. Ранульф с трудом втягивал в себя воздух, пытаясь собраться с мыслями.

То, что она заставила его утратить самообладание, ошеломило его. Женщины не воспламеняли его так сильно с тех пор, как он был совсем юным. Конечно, он уже несколько недель воздерживался, но даже это не могло объяснить его неистовства, его необузданного желания обладать Арианой.

Подобные ощущения возникли у него впервые. После того как он овладел ее телом, вожделение должно было притупиться. И все же он хотел Ариану так же сильно, как и раньше…

Его глаза торжествующе потемнели. Он победил, получив ее девственность. Он был первым мужчиной, обладавшим Арианой. Единственным.

– Ты моя! – объявил он негромким шепотом и с нежностью, совершенно незнакомой ему, привлек Ариану в свои объятия, положив ее голову себе на плечо, и закрыл глаза.

Внезапно проснувшись, Ариана почувствовала, как слезы обожгли ей глаза. От нежности Ранульфа после того, как он овладел ее телом и научил ее чуду быть женщиной, хотелось плакать. Если бы не случилось ничего непредвиденного, этот сильный обаятельный мужчина стал бы ее мужем, а это было бы ее брачное ложе, ее первая ночь.

Там, в глубине сердца, она знала, что они действительно сочетались браком. Ранульф отказался признать ее своей супругой, но Ариана чувствовала, что соединилась с ним и принадлежит только ему.

– Доброе утро, сладкая моя.

Она открыла глаза и, заморгав, увидела, что над ней склонился Ранульф, опиравшийся на локоть. Он улыбался, и ее поразило изменившееся выражение его смуглого лица. В утреннем свете оно казалось подкупающе мальчишеским и невероятно притягательным.

– Ты что, не можешь хорошенько поздороваться со своим любовником?

Еще не очнувшаяся от сна Ариана отвела от Ранульфа взгляд и попыталась собраться с мыслями. Солнечные лучи просачивались сквозь ставни, и она сообразила, что час уже довольно поздний.

– Почему ты не разбудил меня раньше?

– Ты слишком устала этой ночью.

Чувственные воспоминания нахлынули на Ариану, и она вспыхнула: жаркий облик этого мужчины, лежавшего у нее между ног, его крепкое тело, содрогавшееся, когда он вонзался в нее, его мощь – безмерная, но сдерживаемая. Он заставил ее испытать восторг, о котором она и не подозревала.

Не зная, что за буря эмоций бушует в душе у Арианы, Ранульф склонился над ней и легко поцеловал ее истерзанные страстью губы.

– Ты угодила мне этой ночью.

Ее уязвило столь яркое напоминание о том, как она сдалась и как распутно себя вела.

От унижения Ариана зажмурилась. После сцены, которую она устроила вчера вечером в большом зале, все его люди будут точно знать, что произошло между ними в постели ночью.

– Я не хочу, чтобы меня застали, в твоей комнате, – пробормотала Ариана, – а тем, более – в твоей постели. И не собираюсь весь день лениться.

– Ну, как хочешь. Но я хочу отменить твое наказание.

– Твое великодушие безгранично.

Не обратив внимания, на ее сухой ответ, Ранульф вытащил что-то из-под подушки и протянул Ариане.

Он держал в руках что-то вроде золотого ожерелья, увидела Ариана с приятным удивлением. Крученые золотые нити, на концах которых висели скандинавские фигурки драконов с драгоценными камнями вместо глаз. Длинное золотое ожерелье застегивалось, впереди.

Просунув руку ей под шею, Ранульф осторожно надел на нее ожерелье.

– Предполагалось, что это будет свадебный подарок, – пробормотал он, – но хотя никакой свадьбы не предвидится, я не вижу причин, почему нельзя его тебе отдать. Считай, что это плата за дар, который я получил от тебя этой ночью.

«За мою непорочность», – в смятении подумала Ариана, чувствуя, что холодный металл давит ей на шею как ледышка. И пусть она любит Ранульфа, но сама для него значит не больше, чем любая потаскушка в замке, он утолил свою похоть и заплатил за удовольствие хорошенькой побрякушкой – и считает, что это вполне честный обмен.

– Прости, если я не сумею поблагодарить тебя подобающим образом, – резко бросила Ариана.

Ее язвительный ответ застал Ранульфа врасплох. Ничего не поняв, Ранульф наклонился и поцеловал ее поцарапанную ключицу.

– Можешь получить назад свои наряды, милая. Я не хочу, чтобы грубая крестьянская одежда портила твою нежную кожу.

– Неужели, милорд, я слышу в твоем голосе вину за столь низкое отношение ко мне?

Ранульф ухмыльнулся:

– Вина – это вовсе не то, что я испытываю. Что до отношения… Сомневаюсь, что еще один грех сделает мою душу чернее, чем она есть. Всем известно, что я одержим демонами.

Ариану слишком потрясло его еретическое заявление, чтобы заметить горечь в голосе Ранульфа.

– Может, твою душу и не спасти, а что насчет моей?

Он пристально всмотрелся в лицо девушки.

– А ты, стало быть, так чиста и невинна, леди? – Не услышав ответа, Ранульф пожал плечами.

Внезапно он прекратил ее дразнить и встал, чтобы одеться.

Ее удивило, что Ранульф не потребовал от нее выполнения обязанностей оруженосца, и когда он стал одеваться, она неохотно предложила свои услуги, но он отказался.

– Я уже сказал, что твоя работа окончилась.

– Почему это? – настороженно спросила Ариана.

– Потому что я признаю – приговор был слишком суровым. Я придумал для тебя куда более приятное дело – ты будешь моей любовницей. Снова станешь спать здесь, в моей комнате, и составлять мне компанию в течение дня.