Элизабет Чедвик - Любовники поневоле

Она украдкой взглянула на своего попутчика. Кондуктор и еще несколько мужчин поздравляли его с победой над грабителями.

– Вы сунули ему револьвер прямо в ухо! – воскликнул кондуктор. – Проклятые грабители! – Он грубо выругался, но тут же спохватился и обратился к Кэт: – Простите меня за мой «французский», мэм.

Кэт поспешно отвернулась, когда сосед пристально взглянул на нее. Судя по его притягательным серым глазам и выражению лица закоренелого трезвенника, он, вероятно, до кончины супруги был покорителем женских сердец. Этим и объясняется его неучтивое обращение с нею. А вдруг он оставил свою жену… или она его? Мики как-то попробовал заниматься рукоприкладством, но Кэт не из тех, кто мирится с такими вещами или убегает из дому. Ночь на морозе у запертой двери отучила Мики поднимать руку на жену, даже когда он находился под воздействием винных паров. Воспоминание о той ночи в Чикаго заставило Кэт вспомнить о холоде, веявшем от окна. Стенка вагона становилась все холоднее, и девушка начала дрожать.

Кэт снова взглянула на незнакомца. Если бы он был джентльменом, то уступил бы ей более теплое место. Но она не станет просить его об этом. Она вообще не будет говорить с ним. Подумать только! Отругать ее в общественном месте. Следовало бы сразу попросить его удалиться. Но в таком случае к ней бы пристал тот пьяный. Что ж, этот человек по крайней мере трезвый. Грубый, но трезвый.

– А ну-ка, потише, вы там! – прикрикнул кондуктор. – Вы смущаете леди.

Грабители выкрикивали непристойности, сидя в товарном вагоне, и некоторые их замечания можно было услышать сквозь скрежет поезда. Коннор посмотрел на молодую даму, любопытствуя, как она это воспримет. Ее напряженное молчание наводило на неприятную мысль: уж не считает ли она его таким же разбойником, как и парень, над которым Коннор взял верх, защищая ее. Однако, девушка не потребовала, чтобы он ушел, наверное, в глубине души, предпочитая его тому пьяному, что сидел по другую сторону прохода. «Все-таки, не стоило быть таким резким с нею», – подумал Коннор.

Роза, его покойная жена, не раз говорила ему, что он бесчувственный человек. Коннор вздохнул. Трудно поверить, что двое таких любящих людей, как он и Роза, не смогли дать счастья друг другу. Коннор женился на изнеженной красавице, которая, очевидно, ожидала, что их союз принесет романтизм и дух приключений. Но вместо этого она обнаружила, что лагеря старателей лишены каких-либо удобств; что если она хотела есть, то должна была готовить сама, а ужаснее всего то, что следствием любовной страсти являлись дети, которых ей пришлось рожать и нянчить.

Обещания Коннора когда-нибудь разбогатеть бесили ее; Роза Лорел всегда была богата – по крайней мере до тех пор, пока не поехала отдыхать с родителями в Колорадо и не встретила Коннора. Ну что ж, теперь он богат, но его разочарованная жена не дожила до этого времени, оставив Коннора с чувством вины в душе и с двумя детьми на руках.

Девушка, сидевшая рядом с ним, права: лучше всего избегать романтических отношений и любви. Он поступал так вот уже восемь лет и собирался и впредь оставаться вдовцом. Но, Боже, какое благоухание исходило от его соседки – аромат восхитительных цветов. Коннор сжал зубы, подавляя желание завязать беседу, и устремил взгляд в окно, в то время как поезд прокладывал себе путь в горах, где леса становились все гуще, снег валил все сильнее, а рельсы петляли по нескончаемым американским холмам. Однако Коннор не замечал проплывающего за окном пейзажа, поглощенный мыслями о хорошенькой попутчице.

Когда кондуктор прошел по вагону, зажигая масляные фонари в красивых медных держателях, пейзаж за окном, наконец, заставил обратить на себя внимание.

– Не нравится мне это небо, – пробормотал Коннор, забыв, что его попутчица – не обычный пассажир, которому замечание о погоде близко и понятно. – Нам повезет, если удастся пройти через перевал до начала бури, – поспешил объяснить он. При этих словах Коннор отметил, какие тяжелые шапки снега накрыли высокие горные пики. Плохо дело, если они вздумают соскользнуть.

Девушка удивленно взглянула на него и задумчиво сказала:

– Мне всегда хотелось увидеть настоящую снежную бурю в Колорадо.

Коннор вскинул брови: и оттого, что это пожелание было столь безрассудным, и оттого, что она заговорила с ним. Девушка посмотрела на него, и Коннор смутился под взглядом ее огромных глаз, понимая, что пялится на нее, как зеленый юнец. Мысли его заметались в поисках темы для разговора. Ах да, снегопад.

– Никому не пожелаю попасть в снежную бурю в горах, – предостерег Коннор. – Январский буран может оказаться таким сильным, что собьет человека с ног, а снег таким густым, что в двух шагах ничего не видно.

Кэт кивнула и сказала:

– Тогда мне следовало бы помолиться Святому Кристоферу. – Коннор в изумлении глядел на девушку, пока та, склонив голову, читала молитву. – Ну вот, это поможет нам благополучно пересечь горы. – Она одарила Коннора улыбкой, вызвавшей незнакомое волнение в его груди.

Хорошо, что оба они равнодушны к романтическим бредням. Кэтлин слишком привлекательная девушка, разве что слегка наивная. В любом случае, она слишком молода для него. Коннор усмехнулся. Неужели она и вправду думает, что ее молитва защитит поезд, если эти черные тучи настигнут их прежде, чем удастся пересечь перевал?

Коннор уже сожалел, что отправился в путь в такое время года. Но ничего не поделаешь: новый рудник в «Гибсон-Хилл» обещает стать таким же прибыльным, как «Джамбо» или месторождения, находящиеся во владении Трентон Майнинг Компании. Коннор и его партнер нуждались в средствах для разработки нового месторождения и отражения нападок законников. Поэтому ему и пришлось предпринять эту поездку. Но почему родные девушки позволили ей путешествовать в январе… и совершенно одной? Он откинул голову на спинку сиденья и закрыл глаза, стараясь не обращать внимания па дразнящий аромат духов своей попутчицы.

Они сидели в темноте еще минут пятнадцать, в течение которых Коннор помышлял о возвращении па свое прежнее место. Пьяный заснул, и вряд ли кто-нибудь теперь пристанет к леди. Коннор уже собирался откланяться, как вдруг Кэт воскликнула:

– Вы слышали? Он слышал.

– В Чикаго не бывает грома и снегопада одновременно, – добавила Кэт, удивленно раскрыв глаза.

В горах раздался оглушительный гул, и Коннор, с лихорадочно бьющимся сердцем, толкнул Кэт и повалил ей на пол.

– Что вы делаете? – воскликнула она.

Но не успел Коннор ответить, как на поезд обрушился страшный удар, и их швырнуло в проход. На секунду он осознал, какое волнующее чувство вызвало в его душе прикосновение к нежному мягкому телу девушки, но опасность ситуации, в которой они оказались, потребовала от Коннора предельного самообладания. Если вагон, засыпанный лавиной, кувыркаясь рухнет вниз, они погибли. Даже если поезд останется на рельсах, они могут оказаться погребенными под тоннами снега.