Кейси Майклз - Дерзкая интриганка

– Все это верно, – тихо согласилась Трикси. Где-то внутри нее разгорелся пожар, когда она осознала, где они находятся и как она одета. – И, кроме того, она сможет снова сбежать, после того как мы вернем ее назад. Бедное дитя было так несчастно. Теперь мы понимаем, почему, все из-за любви к Перси. Да, она, вероятно, снова сбежит. Елена может быть очень настойчивой. Наши действия ни к чему не приведут.

Гарри согласно закивал, уже в который раз замечая, что аромат жасмина очень шел Трикси. Преследовать Елену? Но зачем ему это делать, если в комнате Трикси так тепло и уютно?

– Мне кажется, Евгения их благословила, иначе она не стала бы им помогать. А ведь она единственный близкий человек Елене, если не считать их папашу. Кто мы такие, чтобы запрещать эту свадьбу, если Евгения не возражает?

– Вы дадите ей приданое, как обещали? – спросила Трикси, намеренно смотря не в его глаза, а на узел галстука, потому что тембр его голоса стал более низким и соблазняющим, даже если слова были далеко не романтические.

Он снова согласно закивал головой.

– И даже выплачу ей содержание, если она пообещает держаться на сотни миль от всех моих домов, – добавил он с тихим смешком. – Итак, вся эта суматоха с невестами закончилась не так уж плохо. Одну пристроили, а вторая ушла сама.

Трикси старательно отводила глаза.

– Я думаю, есть способ, как преодолеть сопротивление миссис Солтер, – произнесла она, мечтая, чтобы ее дыхание было ровным и спокойным. – Эта женщина очень увлечена благотворительностью. Евгения тоже интересуется этим. Если нам удастся свести их вместе, чтобы они поговорили друг с другом…

– Солти и Евгения будут женаты еще до дня рождения короля! – продолжил за нее счастливый Гарри, когда разрозненные кусочки стали собираться в полную картину. Герцог как будто внезапно протрезвел и убрал руки с плеч Трикси, но потом медленно опустил их ей на талию. – А что потом, Трикси? Вы все еще мечтаете о коттедже на берегу моря или ваши планы тоже изменились?

Девушка попыталась высвободиться из его объятий, но позади нее была кровать, и некуда было отступать.

– О чем вы думаете, Гарри? – затаив дыхание, спросила она и осмелилась посмотреть на него.

– Я думаю, что Родди влюблен в вас. Он зануда и может извести, но на него можно положиться. Думаю, он захочет на вас жениться, даже если я расскажу ему всю правду о вас.

Ее взгляд встретился с его взглядом. В ее сердце пылала любовь. Трикси знала, что если она сейчас признается в этом, откроется ему, то герцог отвергнет ее признание.

– А какую правду обо мне вы хотите ему открыть, Гарри? Вы знаете? Вам не все ли равно?

Гарри погладил Трикси по лицу, а затем запустил свои пальцы в ее распущенные волосы.

– Мне, конечно, не все равно. Думаю, я знал правду. Но сейчас я, сомневаюсь. Иногда мне кажется, что вы специально делаете все, чтобы я думал о вас самым худшим образом. Когда я вижу, как вы добры к моей тете, как воспитываете девочек или смеетесь и шутите вместе с Вилли и Энди, то вы совершенно не такая, какой бываете со мной, – он глубоко вздохнул. – В эти моменты я верю, что допустил ужасную несправедливость, предложив вам стать моей любовницей.

Это было неправильно. Все это было неправильно. Они были одни в ее комнате, забыв про все приличия. Трикси чувствовала, что еще чуть-чуть, и Гарри не остановить. Его глаза горели ярким огнем страсти, и Трикси казалось, что она сама сейчас вспыхнет от этого пламени, если не придумает способ, как затушить пожар, готовый поглотить их обоих.

Утром он осознает, что позволил страсти захватить себя и что он потерял контроль над собой только из-за нее – отъявленной шантажистки. И завтра он возненавидит Трикси еще больше.

А Трикси: больше всего хотела, чтобы Гарри поверил в ее невиновность, чтобы он понял, что обстоятельства, а не наклонности заставили ее требовать платы за молчание. Но в глубине души она знала, что не смогла сдержаться перед соблазном улучшить свое положение, раз уж ей представилась такая возможность. Тогда она и придумала всю эту историю, и какое-то время ее план работал. Она испорченная женщина, преступная, неважно, какими бы благородными ни были ее мотивы. Она не успела пристроить близнецов, а уже необдуманно требовала, чтобы ее тоже хорошо пристроили!

А Гарри продолжал стоять близко к ней. Его губы в нескольких миллиметрах от ее губ, его тяжелое тело прижато к ее телу. Девушка не могла оторваться от него, но и не могла принять то, что мужчина предлагал. Она не хотела видеть, как потом эта любовь снова превратится в презрение, когда Гарри вспомнит, как Трикси манипулировала его жизнью. Но разве она не могла сорвать с его губ последний поцелуй – на память, прежде чем она завершит свои благородные дела и исчезнет из его жизни?

– Гарри, я, – начала она, поднимая руки и кладя их ему на грудь, чтобы спрятать их в причудливых складках его белоснежного галстука.

– Трикси, дорогая, – хрипло вторил он ей, прижав свою голову к голове девушки.

– Какая чудесная картинка и недвусмысленная. Забавляетесь с его светлостью? Для вас достаточно только подумать о деньгах – и все, готовы? Вам случайно не интересно узнать, что случилось, пока вы здесь занимаетесь тем, чем занимаетесь? Моя Елена проснулась и уехала, чтобы выйти замуж за того французского танцора-учителя, вот что!

– Лэси! – воскликнула Трикси, чуть не упав на кровать, когда герцог резко повернулся, защищая ее своим телом. – Это не то, о чем ты подумала, – произнесла девушка, выглянув из-за плеча Гарри и напрягая все свои извилины, чтобы придумать приличное объяснение и не опозорить Глинда. – Его светлость успокаивал меня. Он нашел записку Елены о том, что она решила сбежать с мистером Совье, и я упала в обморок, когда герцог мне сообщил эту новость.

Горничная только присвистнула и продолжила рассуждения о своих проблемах:

– Эта маленькая хитрая девочка напоила меня настойкой опия, так что я заснула. А проснулась, когда Евгения стала меня будить. Она-то и рассказала мне обо всем, что случилось. Пресвятая Дева и все святые, я никогда не думала, что такое произойдет. Никогда еще не встречала девушку, которая из-за мужчины потеряла бы последние остатки разума и вела бы себя, как глупый младенец. Елена все равно что потеряна для нас, я полагаю. Кроме того, догадываюсь, она вернется сюда сразу же, как дело будет сделано. Однако теперь у нас только одна девочка, за которой нужно приглядывать, и ни один лис не проберется теперь в наш курятник, не встретившись со мной, понимаете, о чем я?

Она направилась к выходу, качая головой и жалуясь на дьявольскую головную боль, затем повернулась и снова посмотрела на Трикси.