Рона Рэндалл - Надменный герцог

Время шло, тикали большие стоячие часы. Я решила, что герцог вызовет меня, когда уляжется суматоха, а может быть, еще позже, когда он выпьет вина и поужинает с гостями. Чем дольше про меня не вспомнят, тем лучше. Ожидание далось мне нелегко, зато я получила возможность собраться с духом и обдумать план действий. Если он ждет от меня смиренных извинений, то ошибается! Меня воспитывали нетрадиционно: я не склонна была слепо подчиняться мужской власти. Мой отец был редким исключением для своего поколения. Он видел в женщине человека, а не рабыню. Я была его спутницей, а не угнетаемой дочерью.

На крышу меня затащила его воспитанница. Перекладывать вину на ребенка не хотелось, но что оставалось делать? Хранить ледяное молчание? Нет, молчать мне никогда не удавалось в силу вспыльчивости характера.

Быстро сгустились сумерки, и Полли, юная румяная хохотушка, зажгла лампы. За ней явилась и вторая горничная, которая принесла мне ужин. Она небрежно бухнула поднос на стол, словно давая понять, что ей неприятно прислуживать мне.

– Как вас зовут? – спросила я.

– Алиса Гарни, – неприязненно буркнула девица.

– Вы родственница миссис Гарни?

– Племянница, – отрывисто бросила она и вышла, хлопнув дверью.

Я пообедала с аппетитом, свойственным молодой девятнадцатилетней женщине, которая проделала долгий путь и столько всего пережила в один день. За едой я размышляла об Алисе. Почему горничная невзлюбила меня с первого взгляда? Так ли она относилась к моим предшественницам, а может, ей не понравилось что-то именно во мне? Какими были другие – старше, некрасивее, а может, неувереннее в себе? Скорее всего, Алиса, по Примеру Пенелопы, относится враждебно ко всем гувернанткам.

Когда Алиса пришла, чтобы забрать посуду, я спросила:

– Бывшая гувернантка мисс Пенелопы тоже жила в этих комнатах?

– Которая из них? – высокомерно спросила Алиса. – У нее их была целая куча.

– И все они жили здесь?

– Конечно нет. Здесь раньше никто не жил.

Так я и думала! Апартаменты открыли специально для меня. Значит, герцогу очень хочется удержать очередную француженку. Но в таком случае… возможно, он сквозь пальцы посмотрит на мою эскападу на крыше.

Ожидание затянулось. Я начала мерить комнату шагами. Ее старомодная пышность стала меня раздражать. Интересно, кто жил в этих комнатах, когда их обстановка была верхом элегантности? В викторианскую эпоху женщины находились в еще более зависимом положении, чем сейчас… А здесь есть совершенно необычная для тех времен вещь – великолепная ванная комната, оформленная с любовью и со вкусом.

Кем была моя предшественница? Почему жила в удаленных, хоть и пышно обставленных комнатах? Ответ напрашивался сам собой. Она была исключением из правил, о ней заботились, ее любили.

Может, здесь жила любовница герцога, мать Пенелопы – женщина, которую он любил?

Ответ был столь очевиден, что я удивилась, как не додумалась до него раньше. Всем известно, что знатные владельцы огромных поместий селили своих любовниц в удобных и удаленных апартаментах, чтобы держать их поближе к себе и подальше от взглядов других мужчин.

Вот только… зачем удаленное крыло замка открыли для меня?

В дверь постучали. После моего «Войдите!» в комнату вошел один из красивейших мужчин, каких я когда-либо видела. На вид ему было едва за тридцать; тщательно завитые светлые волосы не закрывали высокого лба.

– Я Дюваль, Саймон Дюваль, секретарь герцога, – поклонившись, представился он. – Его светлость прислал меня узнать, не окажете ли вы ему любезность и не спуститесь ли к нему в библиотеку.

Вот, наконец то, чего я ждала с таким страхом! Посмотрев секретарю в лицо, я увидела, что в его удивительных ярко-синих глазах светится неприкрытое восхищение. Его взгляд придал мне уверенности.

На повороте лестницы он учтиво придержал меня под локоть. У меня потеплело на душе. Заметив, что он по-прежнему не сводит с меня восхищенного взгляда, я вспыхнула и отвернулась. Когда мы спустились на нижнюю площадку, я увидела наше отражение в большом зеркале: высокий блондин и высокая блондинка. На цвете волос сходство между нами заканчивалось. В Саймоне Дювале было что-то иностранное. У него был сильный акцент, какой я слышала в Европе у американских туристов.

– Вы американец? – спросила я.

– Нет, – поспешно ответил он, – канадец. Многие путают канадский и американский акцент, мисс Пенроуз.

Смутившись, я замолчала. Дюваль рассмеялся:

– Ничего страшного, мисс Пенроуз.

Мы почти добрались до первого этажа; внизу я увидела огромный банкетный зал. Пол был вымощен каменными плитами, на цветных витражных окнах я увидела фамильные гербы. Под потолком висели портреты кисти Рейнолдса и Ромни. Люди, изображенные на портретах, величественно взирали вниз.

Зал был огромный и внушал страх. Видимо, Саймон Дюваль угадал мои чувства, потому что тихо сказал:

– Не поддавайтесь страху и не позволяйте герцогу запугать себя.

Значит, герцог способен внушать страх, поняла я.

– Вы пытаетесь успокоить меня, мистер Дюваль?

– Да. Вы не возражаете?

– Наоборот, – возразила я. – Я вам признательна, но еще и встревожена, потому что вы считаете нужным меня утешать.

Он резко остановился, взял меня за руку и потащил назад, не обращая внимания на мой изумленный вид. Когда мы поднялись на один пролет, он развернул меня лицом к зеркалу и приказал:

– Посмотрите на себя. Что вы видите?

Сам он стоял сзади, положив руки мне на плечи. Я медленно переводила взгляд с его на свое отражение.

– Я вижу себя, разумеется.

Из зеркала на меня смотрела девушка с золотой короной волос на голове и бледным лицом над кружевной косынкой, ее стройную фигуру облегало серое платье.

– На кого вы похожи?

Я пожала плечами:

– Не знаю… Наверное, на гувернантку.

К моему удивлению, он расхохотался:

– Моя дорогая мисс Пенроуз, я никогда не видел такой гувернантки, как вы! Жаль, что король сейчас не в Фэрмайле. С другой стороны, может, это и к лучшему. Он не пропускает ни одной красотки.

– Вы мне льстите, мистер Дюваль.

Он удивился.

– Клянусь Юпитером! – медленно проговорил он. – Неужели вы действительно полагаете, будто я вам льщу? Вы настоящая красавица! Такой вас видят другие – например, я… такой же вас увидит и герцог.

– Мне пора вниз…

– Да, пора. Но помните: то, что я вам сказал, – правда. Вы красивая девушка, мисс Пенроуз. С вашей внешностью вам следует бояться только одного… – Он осекся, словно передумал, а затем продолжил: – В библиотеке вам нечего опасаться, мисс Пенроуз.

– Благодарю вас, мистер Дюваль.

– Первый поворот налево. Двойная дверь. Постучите один раз и, как только он пригласит вас войти, входите и ничего не бойтесь.