Барбара Картленд - Очаровательная лгунья

По его тону Ноэлла поняла, что это не простые слова, а клятва.

– Я тоже этого хочу, я всегда об этом… мечтала. И теперь, когда это… свершилось, я очень-очень счастлива.

– Я тоже счастлив, – сказал граф. – И серьезным голосом добавил: – Когда священник совершал обряд венчания, мне показалось, что сам Господь, познакомив нас друг с другом, тем самым благословил нас. Мы принадлежим друг другу, моя хорошая, не только телом, но и душой.

Поскольку Ноэлла никак не ожидала услышать от графа такие слова, она тихонько вскрикнула от полноты счастья. И, обхватив его рукой за шею, притянула к себе его голову, приговаривая:

– Мой любимый, дорогой, научи меня… научи, какой мне стать, чтобы… ты еще крепче… полюбил меня. Я люблю тебя… Люблю! И сердцем, и душою!

Граф еще теснее прижал ее к себе, и Ноэлла поняла – ее слова нашли ответный отклик в его душе. Он приблизил свои губы к ее губам, и Ноэлла тихонько прошептала:

– Я хочу… кое-что… сказать тебе.

– Что же это, моя дорогая, любимая?

Губы его, коснувшись ее щеки, скользнули ниже, дотронулись до ее шеи. Подобного ощущения Ноэлле еще не доводилось испытывать, оно было такое острое, восхитительное, что несколько секунд она не могла даже слова вымолвить.

Однако, понимая, что граф ждет, что она ему скажет, наконец, проговорила:

– Как… тебе уже известно… я ничего не знаю… о любви, – прошептала она, – за исключением того, что она нисходит от Бога. Но поскольку… я люблю тебя… то хочу… чтобы ты… подарил мне сына. Чтобы никогда больше… такие охотники за титулами… как Джаспер, не пытались… тебя убить и чтобы я была спокойна.

Граф замер, и Ноэлла испугалась, что сказала что-то не то. Подняв голову, она заглянула в его глаза и поняла: именно этих слое он и ждал от нее. Он смотрел на нее с таким выражением, словно она сама дева Мария.

А потом прильнул к ее губам, сначала нежно, но мало-помалу все более страстно, словно уже не в силах был больше сдерживаться.

Ноэлла почувствовала, будто огонь, разгоревшийся в нем, перекинулся на нее и увлек ее за собой. Это был очищающий огонь, который, сжигая все злое, недоброе, подлое, делал человека добрее и лучше. Это был священный огонь, жаркий, как солнце, олицетворяющий все самое чистое и прекрасное – красоту цветов, пение птиц.

И Ноэлла, переступив следом за своим суженым через врата рая, поняла, что их любовь, дарованная Господом, будет вечной.