Джослин Келли - Любовь-целительница

Чайна вдруг снова заколебалась. Должна ли она оставлять Александра для того, чтобы идти за призраком среди ночи?

– Не будь глупенькой, – стала она себя увещевать, как делала часто с момента первой встречи с центурионом. Она не была объектом проклятия. Она поспешила за фантомом, говоря себе, что все, сказанное Квинтом, может быть чрезвычайно важным. Иначе он не увел бы ее от дома для разговора в укромном месте.

Ее шаги замедлились, когда она подошла к изломанной изгороди в саду. Куда девался Квинт? Она окинула взглядом темноту. Где же светящийся шар?

– Квинт! – шепотом позвала она, затем окликнула его громче: – Квинт, ты привел меня сюда, что ты хочешь мне показать?

Ответа не последовало. Похоже, центурион не собирался появляться. Что-нибудь случилось с ним? Кто-то мог причинить ущерб призраку?

За ее спиной поднялась тень, которая была выше поломанных кустарников, выше ее головы, выше верхних окон замка и которая затем заслонила луну. Чайна хотела крикнуть. Хотела побежать. Но она, словно парализованная, смотрела на великана. Этот ли рок поджидал Александра?

Она повернулась и побежала. Но она преодолела лишь две ступеньки, когда еще одна тень поднялась с земли. Она попыталась остановиться, но трава была скользкой от росы, и Чайна упала. Она ударилась головой обо что-то твердое. Ударилась сильно. Ощутила боль. Кажется, она снова падает… падает… падает. Свет исчез. Тени сделались гуще, боль поглотила ее. С последним вздохом она выкрикнула имя Александра в надежде, что он услышит ее и будет предупрежден.

Александр открыл глаза и улыбнулся. Яркие лучи солнца проникали через шторы и ложились на покрывало. Последние дни были удивительными. Кошмары более не посещали его. Более того, ему снились приятные сны с Чайной. Но даже эти сны не шли ни в какое сравнение с теми радостями, которые они делили с ней наяву.

Он прислушался к ее легкому дыханию. Должно быть, она во сне отвернулась от него, потому что он ничего не услышал. Он снова улыбнулся. Когда он заключит ее в объятия, она задышит часто и горячо, согревая ему кожу и распаляя его.

Она ни разу не спросила его, что он собирался делать после Дня страшного суда, как они стали его называть. Он иногда думал о женщинах, которые были бы рады заполучить его титул и престиж в обмен на что-то такое, чего хотел бы он. Они не привлекали его, он был слишком погружен в свое горе и неудачи. Чайну не интересовали ни его титул, ни его слова. Она хотела лишь одного – уберечь от смерти и защитить от его собственных тягостных переживаний.

Но сейчас пришло время поговорить об этом откровенно.

– Чайна, я думаю, что нам следует…

Он повернул лицо в ее сторону и осекся. Постель была пуста.

Где Чайна? Она ни за что не оставила бы его одного в это утро. Все последние двенадцать дней она настойчиво требовала, чтобы они были вместе весь день.

Александр отбросил в сторону покрывала. Ночной халат Чайны исчез. Одеваясь и на ходу завязывая галстук, он бросился к двери. Его вдруг остановил леденящий холод.

– Квинт? – позвал он. – Ты здесь? Ты куда-то увел Чайну целой и невредимой?

Ему показалось, что уголком глаза он заметил мерцание света, но он не был в этом уверен. Это могло быть солнечным лучиком. Он подошел к окну, откинул тяжелые шторы и ахнул. В саду были повалены новые участки изгороди. На них болтались клочья материи. Он подумал о том, что надо понять, где искать Чайну. Где? И почему-то он не сомневался: он должен отправиться в Римский лагерь.

– Проклятие! Либо ты, либо я! – воскликнул он, отпрянув от окна. Он взял пистолеты, хотя и понимал, что они будут бесполезны против призрака, античного бога или того, что его там ожидало. Повернувшись к двери, он сказал:

– Квинт, я надеюсь, что ты где-то здесь. Я думаю, что мне понадобится твоя помощь.

В лесу стояла тишина, когда Александр прискакал к окраине Римского лагеря. Загадочная тишина способна была вывести его из равновесия, но он сосредоточил все свое внимание на поиске Чайны. Перед ним находились тысячи футов древних полуразрушенных сооружений. Где-то среди них должна быть спрятана Чайна.

Соскочив с лошади, он привязал повод к сломанному молодому деревцу. Сунув руку под китель, он потрогал пистолет. Курок взведен, оружие готово к стрельбе. Сделав глубокий вздох, он зашагал к древним сооружениям.

– Квинт, где ты? – крикнул он.

– Кто такой Квинт? – спросил его низкий голос, донесшийся слева из-за деревьев.

Александр окинул медленным взглядом говорившего. Вместо привычной одежды в ярких тонах сквайр был одет в костюм черного цвета.

– Сквайр Хейвуд, что вы здесь делаете?

– Ожидаю вас. – Он поднял дуэльный пистолет и зашагал навстречу Александру, нацелив длинное дуло ему в грудь. Пистолет дрожал в его руке, но с такого расстояния даже никудышный стрелок вряд ли мог промахнуться.

– Чего вы хотите, Хейвуд? – спросил Александр.

– Разве это не ясно? Я хочу возмездия.

– Возмездия?

– Да, возмездия за женщину, которую я люблю. Я не знаю, что ты сделал с ее разумом, но она ведет себя очень странно с тех пор, как откопала тебя в этих развалинах.

Александр ничего не сказал. Одно неосторожное слово могло привести к выстрелу. Где Чайна? Он не сводил взора с Хейвуда.

– Она бы не предпочла тебя мне, – Продолжал сквайр. – Мы знали друг друга с детства. Помню, что как только увидел ее впервые, я сказал себе, что она будет принадлежать мне. – Глаза его блеснули, когда он прищурился, чтобы прицелиться в Александра. – Ты великий герой! Ты мог бы завладеть любой женщиной. Та блондинка, которая обручена с Тернбуллом, ждет не дождется твоего внимания. – Выражение боли появилось на лице сквайра. – А я любил только одну женщину всю свою жизнь – Чайну Недеркотт, и она будет моей. Я не позволю тебе украсть ее у меня!

– Я не уводил ее, – возразил Александр. Только теперь он понял, почему у него сердце разрывалось, когда Нора Тернбулл решила выйти замуж за другого мужчину. – У женщины не больше выбора, чем у мужчины. К этому выбору их толкает любовь, поселившаяся в сердце.

– Мое сердце отдано Чайне. Это судьба!

– Даже если это сделает ее несчастной?

Лицо у сквайра побагровело.

– Я сделаю ее счастливой. Она полюбит меня так, как не любила никого, включая и тебя.

– А если не полюбит?

– Это тебя не касается. Ты никогда не получишь моей прелестной Чайны. Все, что ты получишь, – это один из старинных камней, которые тебя так зачаровали, в качестве могильного постамента. Ты будешь похоронен здесь, и тебя никто никогда не найдет.

Александр тихонько чертыхнулся. Логические доводы не сработают против человека, чей мозг затуманен ревностью.

– Ладно, – сказал он с сожалением, поскольку до этого лелеял надежду, что больше никогда не будет стрелять в человека. – Если ты хочешь с помощью дуэли разрешить то, что ты считаешь для себя оскорблением, я согласен.