Кэт Мартин - Опасные страсти

У Нины упало сердце. Итак, Джеймисон хочет избавиться от нее. Она взяла его за руку, чувствуя, как она напряжена.

— Все в порядке, Джейми, вам нет нужды беспокоиться обо мне. Вы помогли нам уехать от Ивара, и я всегда буду благодарна вам за это. Я привыкла к тяжелому труду и как-нибудь сумею прокормить себя и детей.

Джеймисон поднес к губам ее ладонь и запечатлел на ней нежный поцелуй, от которого по телу девушки пробежал легкий трепет.

— Вы не поняли. Я вовсе не собираюсь отказываться от вас. Я лишь пытался уговорить вас выйти за меня замуж, просто не сумел подыскать нужных слов.

Сердце девушки вновь ожило. Нина почувствовала, как его ровные медленные толчки отдаются у нее в ушах. На лице майора застыло напряжение, глаза блестели глубокой синевой.

— Вы просите моей руки?

Джеймисон вновь откашлялся.

— Я понимаю, мы знакомы не так долго, но порой люди способны сразу разгадать душу другого человека. Вы понравились мне с первого взгляда. Я увидел в вас силу и храбрость. К тому же вы внушили мне определенные… чувства, Нина. Если когда-нибудь… я имею в виду, в будущем… вы сможете хотя бы отчасти их разделить, я надеюсь, что вы ответите согласием.

У девушки перехватило дыхание. Она протянула руку, прикоснулась к щеке Джеймисона и дрогнувшими пальцами повернула к себе его лицо.

— Вы поступаете так из жалости?

— Из жалости? — Глаза Джеймисона расширились, словно он не верил своим ушам. — Господи, конечно же, нет! Вы прекрасны, Нина. У вас щедрая, самоотверженная душа. Вы умны и отважны. В вас есть все качества, которые мужчина хотел бы видеть в своей жене. Если вы согласитесь выйти за меня замуж, я буду самым счастливым человеком на свете.

Нина моргнула, по щекам у нее потекли слезы.

— А как же мои брат и сестра? Я не могу бросить детей. У них никого нет, кроме меня.

— Если вы согласитесь, у них будем мы оба.

Сердце Нины сжалось. Она улыбнулась сквозь слезы.

— В таком случае я сочту за честь стать вашей супругой, Джей-ми-сон… — Еще не осознав до конца, что произошло, она оказалась в его объятиях. — Я люблю вас. Я надеялась… молилась, чтобы вы хотя бы чуть-чуть полюбили меня.

— Нина… милая… — Джеймисон наклонил голову, и девушка поняла, что он хочет ее поцеловать. Она закрыла глаза, и его губы мягко прильнули к ее рту. Поцелуй был нежный, ласковый, но все же Нина ощутила в нем страсть, от которой по телу разлилось тепло пробуждающейся женственности.

Подчиняясь требовательной ласке, она разомкнула губы ему навстречу. Он еще крепче поцеловал ее, и в тот же миг девушку охватило невероятно сильное желание. Она с наслаждением отвечала на его поцелуи, чувствуя, как сердце переполняется счастьем.

Джеими застонал и оторвался от ее губ, но не выпускал Нину из объятий, крепко прижимая к себе.

— Я мечтал об этом с той самой секунды, когда мы впервые встретились. — Еще один жаркий поцелуй, и девушка обняла майора за шею, прильнув к его высокому крепкому телу.

Он улыбнулся Нине, глядя на нее сверху вниз; синева его глаз казалась темнее, чем прежде.

— В вас так много страсти, так много жизни… и все это скоро станет моим. — Он прижался щекой к ее лицу, и девушка почувствовала шероховатость его подбородка. — Вы не похожи на других женщин, — продолжал он, — и я очень рад этому. Мы поженимся, как только я устрою свои дела. Срок моей службы заканчивается через месяц… — Он нахмурился и чуть отстранился. — Вы согласны поселиться в Англии?

Нина кивнула, короткие черные волосы упали ей на лицо.

— Я полюблю Англию. Я слышала, это очень красивая страна. Но даже будь иначе, это не имеет значения, пока вы рядом.

Джеймисон рассмеялся; Нина впервые слышала из его уст такой беззаботный смех.

— Я не так богат, как полковник, но и не бедняк. У меня небольшое имение неподалеку от замка Уолвермонт — поместья, где живет Адриан, когда бывает дома, — и я надеюсь, детям там понравится. И вам тоже.

На глазах у Нины вновь выступили обжигающие слезы.

— Понравится, я знаю. Я сделаю все, чтобы вы могли мной гордиться. Я отращу волосы. — Она провела пальцами по коротко остриженным черным, как смоль, прядям. — Мне пришлось обрезать их перед тем, как отправиться в дорогу с армией.

— Вам не нужно ничего менять, — сказал Джеймисон. — Вы нравитесь мне такой, какая есть. Нина подняла лицо и улыбнулась.

— Вы подарили мне счастье, Джеймисон Сент-Джайлз. Обещаю сделать так, чтобы вы тоже были счастливы.

Джеими поцеловал ее и крепко прижал к себе. Впервые в жизни Нина узнала, что это такое — влюбиться.

Адриан стоял на гребне холма, с которого открывался вид на раскинувшийся внизу лагерь. Уже третий день подряд он приезжал сюда, всякий раз давая себе слово не возвращаться. И все же вопреки своей воле он вновь и вновь поднимался на вершину. Это была мучительная пытка, но он ничего не мог с собой поделать.

Перед ним было множество лошадей, шатров и пропыленных мундиров, среди которых, казалось, совершенно невозможно отыскать ее, но его глаза в мгновение ока выхватили из этого хаоса золотоволосую головку, блиставшую на красочном фоне, словно язычок яркого пламени.

Адриан по-прежнему находился в распоряжении генерала Кламмера и обитал вдали от британского полка, но Джейми все же нашел его и сообщил, что девушки приехали вместе с ним. Поначалу Адриан проклинал Элиссу за то, что она проявила глупое упрямство и не поехала в Баден, как ей было велено. Но потом ему пришло в голову, что больше он не вправе ничего от нее требовать. Он утратил это право в тот день, когда расстался с ней в Вене.

Он смотрел вниз, наблюдая за Элиссой, склонившейся над стиральной доской с кучей белья в руках. Адриана переполняла тревога, страх перед тем, что может случиться с ней, когда армия вступит в битву. Смотреть на Элиссу было истинным мучением, и все же он не мог заставить себя сдвинуться с места. Он хотел оказаться рядом с Элиссой, обнять ее, прикоснуться к ней, любить ее.

Гнев, который он испытал в момент разлуки, давно улегся. А может, никакого гнева и не было. Он решил бросить ее, и она сама дала ему повод. Но даже уезжая, он не мог забыть ее слез и горьких упреков.

Вы трус, полковник Кингсленд. Вам кажется, что вы попросту бросаете меня, но на самом деле вы убегаете.

Эти слова то и дело возникали в его мозгу, жаля сердце, пронизывая душу. Он и в самом деле оказался трусом. Он больше не мог обманывать себя. Он влюбился в Элиссу Таубер, и это пугало его больше, чем что-либо в жизни. Адриан знал, какую боль может принести любовь к другому человеку, и поэтому всю жизнь старательно оберегал себя от этого чувства. И вот он стоит на холме — снедаемый любовью глупец, жаждущий увидеть Элиссу хоть краешком глаза.