Мелинда Мак Рэй - Король воров

— Из уст вора это звучит довольно высокопарно, — заметила она язвительно.

— Мораль не имеет ничего общего с социальным положением или общественной репутацией человека, — отпарировал Джек. — Некоторые люди самого аморального поведения носят высочайшие титулы.

— Так среди воров существует понятие чести?

— Гораздо больше чести, черт побери, чем вы найдете в кругу знатных и всемогущих. — В глазах Джека появился угрожающий блеск. — Как вы знаете, мисс Стерлинг, нельзя сказать, что в вашей семье существует представление о чести и порядочности.

Онория вынуждена была согласиться и признать его правоту. Никто никогда бы не поверил, что собственный дядя так вероломно с ней обошелся.

— А кроме того, — продолжал Джек, — почему я должен отказываться от прекрасной жизни, которую вы здесь для меня устроили? Думаете, воровством легко зарабатывать? В конце концов я — Джентльмен Джек, а не какой-то заурядный бандит с большой дороги.

— Мне кажется, возникни необходимость, вы бы с легкостью принизили свое достоинство.

— Ах, но вы так заманчиво расписали мне жизнь в высшем свете, которая ожидает меня в Норкроссе, — вкрадчиво и льстиво проговорил Джек. — Почему же я должен спать в какой-нибудь канаве, когда я могу попировать за столом вашего дядюшки?

— Да, вы правы, — она села в кресло напротив, — но я беспокоюсь, сможем ли мы найти ожерелье, когда прибудем в Норкросс.

— Почему ваш дядя хочет продать его?

— По той же причине, что и я, — ответила Онория. — Деньги. Ему нужны деньги.

— Но он же унаследует недвижимость, разве этого недостаточно?

Девушка покачала головой.

— Поместье, честно сказать, очень небольшое. Нам с отцом этого вполне хватало, но у дяди Ричарда более высокие запросы.

— Политические?

— Личные, я думаю. Он считает, что баронет — слишком скромный титул для него.

— А деньги, направленные по нужным каналам, могут принести кое-что получше, — соглашаясь, подхватил Джек. — Принцип устройства общества. За деньги можно купить все, что угодно, — он ухмыльнулся, — кроме счастья, говорят.

— Я тоже так думаю, — проговорила Онория с горечью,

— Я знаю, что жить, имея деньги, значительно проще, — сказал Джек. — Как только мы найдем ожерелье, мы проверим, правда ли это.

— Расскажите, тяжело вам приходилось в тюрьме? — попросила Онория.

— Крайне неприятно, уверяю вас, — насмешливо проговорил Джек, — я вам не рекомендую.

— А вы… вы испытывали страх перед казнью?

— Тогда мне уже было все равно, умру я или нет.

— Вы когда-нибудь жалели, что занялись воровством?

— Я жалел только о том, что дал себя поймать, — ответил он. — Но если бы мне снова пришлось выбирать, я не стал бы взваливать на себя такое бремя.

, — Вас поймали в первый раз? Джек насмешливо поднял бровь.

— Вы же читаете газеты. Джентльмен Джек стал легендой.

— Очень преувеличенной, — возразила она. — Вам пришлось бы находиться одновременно в десяти местах, чтобы совершить все то, что вам приписывали.

— Моим талантам нет предела.

— Много вы зарабатывали вашим… вашим ремеслом?

— Иногда много, иногда нет. — На его губах появилась циничная улыбка. — Я имел прискорбную привычку быстро тратить деньги.

— А что вы сделаете со своей долей от продажи ожерелья?

— Уеду в Париж.

— Что, разве нельзя выбрать что-нибудь поэкзотичнее? — поддразнила она. — Я думала, вы предпочтете Левант или загадочный Восток.

— Возможно, я и люблю разнообразные впечатления, но не люблю терпеть нужду. Мне хватило этого в тюрьме. В Париже я найду все, что мне необходимо.

— А вы знаете французский?

— Вполне, чтобы как-то устроиться.

— Думаю, ошибочно предполагать, что вы собираетесь начать там новую жизнь.

Джек расхохотался.

— Ах, вот оно что! Вы хотите знать, собираюсь ли я и дальше продолжать воровскую жизнь? — Он хитро посмотрел на нее. — Это зависит от того, на какое время мне хватит денег. А я всегда живу на широкую ногу, пока они у меня есть.

— Вам хватит, чтобы жить респектабельно.

— Я? Респектабельно? Мне дурно от одного этого слова, — он схватился за сердце.

— Я же спасла вас от виселицы! Его лицо вмиг стало серьезным.

— Поверьте мне, у меня нет никакого желания снова там оказаться. Свой урок я получил.

— Тогда вам следует жить честно, как все люди, — с робкой улыбкой проговорила девушка.

— Нет, мне просто следует теперь вести себя осторожней, чтобы снова не попасться.

Онория покачала головой.

— Вы безнадежный человек.

— Не думайте, что сможете перевоспитать меня, Онория. Поверьте, многие пытались, но безуспешно.

Онория встала и расправила юбки. Уже в дверях она остановилась и оглянулась.

— Вопрос в том, пытались ли вы, мистер Дерри.

Черт с ней, подумал Джек, глядя, как она удаляется. Он то знает, что делает. И не нуждается в советах женщины, которая пытается его переделать. Бог свидетель, многие пробовали сделать это и раньше.

Но, как уже знала его семья, Джек делал, что хотел, и плевал на чье-то мнение. Онория Стерлинг поймет это со временем. Он не собирался менять свои привычки — ни из-за нее, ни из-за кого бы то ни было.

Хокинс подал к крыльцу карету, едва забрезжил рассвет.

Онория выглядела возбужденной и взволнованной — вероятно потому, что настало время приводить план в действие. Джек понимал ее, он сам тоже нервничал.

Чемоданы погрузили, Хокинс вспрыгнул на козлы, и няня давала своей Норри последние указания. Джек просто отстранил ее с дороги и забрался в карету, захлопнув за собой дверь. Карета двинулась в путь, скрипя и качаясь на ухабах.

— Где мы встретимся с вашим кузеном?

— В Глочестере. Там есть гостиница, где относительно спокойно.

— А сколько оттуда до Норкросса?

— Тридцать миль. Я думаю, мы переночуем в Глочестере, а утром продолжим путешествие.

— Итак, грандиозное представление начинается.

Она кивнула.

— Нет ли у вас каких-нибудь вопросов? Вы ничего не забыли из того, что я рассказывала о своей семье?

— Вроде бы нет.

— Давайте я расскажу еще что-нибудь о дяде Ричарде.

— Мне кажется, вы не упомянули цвет его постельных драпировок.

— Перестаньте дурачиться. Это серьезное дело. Я не смогу нашептывать вам на ухо инструкции в последнюю минуту, когда мы приедем в Норкросс.

— Сомневаюсь, знает ли ваш кузен о вашей семье больше, чем я.

Она тяжело вздохнула.

— Я хочу, чтобы вы постарались.

— Расслабьтесь, — посоветовал ей Джек. — Вы предусмотрели все. Теперь остается ждать, когда работает ваш план, — он улыбнулся, желая подбодрить ее, она ответила растерянной улыбкой.

— У меня нет сомнений на свой счет, я беспокоюсь за вас, . — сказал Джек. — Если вы будете все иремя так нервно ломать руки, ваши родственники догадаются, что мы что-то затеваем.