Арнетта Лэм - Строптивая невеста

— Нет. Зачем я была нужна тебе? Он не шевелился.

— Потому, что я люблю тебя, Элпин, — тихо признался он. — А ты, как мне кажется, пытаешься найти причину, которая позволит тебе не отвечать мне взаимностью.

Ее сердце запело от счастья. Элпин не ожидала, что Малькольм признается ей в любви сейчас, когда между ними так много невысказанного и нерешенного.

— Это нечестный ответ, Малькольм.

— Нечестно любить тебя? Почему?

— Потому, что ты сказал это, чтобы отвлечь меня.

— Тогда это честно. Ты тоже часто отвлекаешь меня. Ты прекрасна.

— Нет. Я слишком мала ростом, и загар не в моде.

— У тебя чудесная кожа. Ты моя неутомимая помощница.

— Откуда ты знаешь, какая из меня помощница? Ты сам ограничил мою деятельность кладовкой и кухней.

Он приподнял брови и выразительно обвел взглядом постель.

Смутившись, Элпин сказала:

— Ну… за стенами этой комнаты ты не интересуешься моим мнением по поводу важных дел.

— Например?

— Например, когда ты приказал перегнать стадо овец из Фарлетона на Дворничий пустырь.

Он посмотрел на диван.

— Осенью я всегда перегоняю овец поближе.

Элпин не собиралась докучать ему жалобами, но не могла остановиться.

— Если бы ты спросил меня, я сказала бы, что было бы лучше перегнать стадо в долину. Это было бы практичнее. Ведь ты платишь братьям Фрэзерам за то, что они выкашивают там траву. А овцы бесплатно объедят ее.

— Это правда, но на что тогда жить Фрэзерам? Они люди гордые.

— Гордые и прекрасные работники. Они могут научиться стричь овец или, что еще лучше, обзавестись собственным стадом. Фрэзеры немолоды, и у них нет земли. Что станет с ними, когда преклонный возраст помешает им размахивать косой?

Ее практичность изумила Малькольма. Он только что признался этой женщине в любви, а она восприняла это как еще одно домашнее поручение. Чтобы скрыть свое разочарование, он принялся искать пробелы в ее теории.

— Я забочусь обо всех моих людях, в том числе и о Фрэзерах.

— Но это благотворительность. Сомневаюсь, что их старость будет счастливой, если им придется жить на твои подачки.

Она вспоминала свою собственную жизнь бедной родственницы. Эта женщина расцветала при виде ответственности, как другая — при виде нового платья. Это было еще одной причиной, заставившей его влюбиться в нее.

— Признаю, что твой план лучше. В следующем году мы перегоним сюда овец и ты сообщишь Фрэзерам об изменениях в их жизни.

Восторг в ее глазах погас.

— Очень хорошо.

— Спасибо за интересное предложение. Ну что, теперь ты согласна признать, что я тебе немножечко нравлюсь?

Она в упор посмотрела на его обнаженную грудь.

— Можно сказать и так. Но я все еще зла на тебя. Зачем ты сказал Саладину, что я привязываю тебя к кровати?

Как можно объяснить женщине мужскую дружбу, длящуюся всю жизнь?

— Вчера Саладин рассказал мне, что у него на сердце. В ответ я был обязан раскрыть хотя бы один из своих секретов.

Она смущенно нахмурилась и проворчала:

— Это была твоя идея, а не моя.

Ему хотелось прогнать поцелуями тревогу и узнать, что же так беспокоит ее. Шелковые путы были ее идеей; она предложила это еще давно, в саду. Но Малькольм знал, что должен завоевать симпатию Элпин; она охраняла свое сердце столь же ревностно, как скупец сторожит золото. Нельзя спорить с ней. Впереди у него очень напряженный день. А придется еще бороться с последствиями ночного разгула. Но первым делом надо наладить отношения с Элпин.

Он знал, чем пробудить в ней интерес, как заставить блестеть эти глаза.

— Раз ты так удачно разобралась в ситуации с Фрэзерами, то, может, сумеешь дать мне совет относительно продажи плантации «Рай»?

Она дернулась, словно он ударил ее. Вместо заинтересованного блеска в ее глазах появился ужас.

— Что ты имеешь в виду, говоря о продаже? — возмутилась она. — Когда ты это решил?

Возможно, она не лгала, говоря, что хочет вернуться в Шотландию, но Малькольм знал, что у Элпин Мак-Кей остались незавершенные дела на Барбадосе. Он отчаянно хотел выяснить все подробности. Однако ее раздражение только что улеглось, и было бы неразумным снова злить ее. Только завоевав любовь Эл-пин, он сможет раскрыть ее тайны.

— Кодрингтон прислал мне список возможных покупателей. У них много денег и они готовы совершить покупку в любой момент.

— Кто это? Назови их имена.

— Не помню, но могу показать тебе письмо. А теперь или развяжи меня, или сделай что-нибудь, чтобы я не зря терял тут время.

Она очаровательно зарделась.

— Я думала, что у тебя болит живот.

Он испытывал чувства, которые в нем будила лишь она, Элпин Мак-Кей.

— Теперь у меня болит кое-что пониже…

Я люблю тебя.

Стоя на рынке и протягивая руку к горке зеленого лука, Элпин словно заново услышала слова Малькольма. Ей показалось, что все вокруг расплылось и болтовня торговок стихла. Ее душа парила высоко в небе, а тело пело от восторга.

Я люблю тебя.

Его слова стали осязаемы. Элпин посетило сумасбродное желание вплести их в венок из маргариток и повесить на ворота замка, чтобы увидели все.

Я люблю тебя.

Это было ответом на все молитвы, которые она когда-либо шептала в одиночестве. Обещание, наполнившее счастьем душу осиротевшего ребенка, отверженной девчонки, одинокой женщины. Залог того, что вся ее жизнь и то, что ей дорого, изменится. Пострадает только одно существо — ребенок, которого она носит в утробе.

От резкого запаха лука рот Элпин наполнился слюной, а желудок взбунтовался. Теперь она поняла причины обуревавшей ее раздражительности. Все это в сочетании с отсутствием месячных говорило об одном — у них с Малькольмом будет ребенок.

Посреди житейских бурь она обрела пристань, надежный якорь, и благодарила судьбу, приведшую ее в Шотландию. Ее брак не только утихомирил одолевавшую ее с детства боль, но и подарил то, о чем раньше она не осмеливалась и мечтать.

Дитя Малькольма. Любовь Малькольма.

Ее счастье было омрачено угрызениями совести. Счастье досталось Элпин Мак-Кей слишком поздно; она уже связала себя с людьми за тысячи миль отсюда и с их будущим. Но мальчик или девочка, надежно спрятанная в ее утробе, будут счастливее ее. Им не придется выпрашивать любовь и безопасность. Этот ребенок не будет выжидательно смотреть в лица чужих людей, надеясь на доброе слово или улыбку и получая в ответ равнодушие или тычок.

Она бросила в корзинку горсть лука и пошла дальше. Подойдя туда, где торговали яблоками, Элпин ощутила неясное беспокойство. Чувствуя, что за ней следят, она повернулась и увидела компанию улыбающихся ей женщин.

Она знала их. Миссис Кимберли, помогавшая печь хлеб, мисс Линдсей, незамужняя тетушка Александра; Нелл, жена хозяина таверны, и мать Доры, Бетси, управляющая рынком. Элпин не считала их своими друзьями. Они были шотландками, жестоко критиковавшими ее в прошлом и, не подозревая об этом, игравшими в ее жизни большую роль.