Сьюзен Грейс - Леди-судьба

– Это кольцо Райлендов, – сказала она. – Адам надел мне его на палец в день нашей помолвки. В день его смерти я сняла кольцо и спрятала подальше. Теперь, мне кажется, пришла пора вернуть его новому владельцу. Возьми, оно твое.

Майлс только молча покачал головой.

– Ты отдашь это кольцо той девушке, на которой захочешь жениться.

Он взял ладонь Виктории и сложил ее в кулак.

– Оно уже у этой девушки, – сказал он.

Виктория удивленно посмотрела на свой сжатый кулак, а затем подняла глаза на спокойное лицо Майлса.

– Не понимаю, – прошептала она.

– Странно, что мне приходится растолковывать свои слова женщине, которая владеет пятью языками, – улыбнулся Майлс. – Я хочу, чтобы ты стала моей женой, Тори.

– Ты всегда был моим лучшим другом, Майлс, – медленно заговорила Виктория, тщательно подбирая слова. – Ты мне очень нравишься, но я… Я не люблю тебя. Я до сих пор безуспешно пытаюсь забыть Адама. И потом, скажи, разве дружба может перерасти в любовь?

– Я знаю, что нам с тобой будет хорошо идти по жизни вместе. Ты говоришь – дружба? А я уверен в том, что со временем ты научишься любить меня.

– А как тогда быть с нашей компанией? Разве могут муж и жена работать вместе? А наши родители? Ах, Майлс, я в таком замешательстве. Я не знаю, как мне поступить.

– Как поступить? – мягко переспросил Майлс, целуя сжатую в кулак руку Виктории. – Очень просто: быть моим другом, быть моим партнером – и быть моей женой.

– Это означает, что тебе придется терпеть меня рядом с собой все двадцать четыре часа в сутки.

Майлс вскочил на ноги, обежал стол, крепко обнял Викторию и сказал, целуя:

– Я мечтаю о том, чтобы ты была рядом со мной весь день, всю ночь и всю мою жизнь.

– Если ты дашь мне немного времени, чтобы привыкнуть к этой мысли, я стану твоей женой, Майлс, – вздохнула Виктория. – Не будем пока объявлять о нашей помолвке, но родителям нужно сказать. И нужно хорошенько подумать о том, как нам с тобой теперь держаться на людях. Я не хочу, чтобы по Лондону поползли слухи. Эй, Майлс, ты слышал, что я сказала?

– Да, – совершенно счастливый, он кивнул головой. – Да. Ты сказала, что будешь моей женой.

– Но тебе придется подождать. Я не хочу никаких слухов, сплетен, ничего, что могло бы бросить тень на нас или на наших родителей. Если уж я стану твоей женой, то я хочу быть самой лучшей женой на свете.

– Хорошо, Тори, – согласился Майлс и поцеловал Викторию в лоб. – Я ждал тебя столько лет, подожду еще немного. Терпения мне не занимать.

– И не возражай, папа. Доктор сказал, что тебе нужен отдых, и я отвезу тебя в Четэм.

– Но это же смешно, Виктория, – недовольным тоном откликнулся Джеффри. – Мне всего сорок семь, я никогда не курил и не увлекался бренди. Я выгляжу лучше многих тридцатилетних.

Виктория положила руку на отцовское плечо и заставила Джеффри опуститься на подушки, с которых тот порывался подняться.

– Внешний вид бывает обманчив, папа. Я знаю, что в последнее время у тебя болит грудь и тебе тяжело дышать. А сегодня утром ты упал прямо на свой рабочий стол. Нет, ты должен выполнять все предписания доктора. – Предписания доктора! – с сарказмом повторил Джеффри. – Сплошные «нельзя»! Нельзя работать, нельзя волноваться, нельзя есть жирного, нельзя… Да ничего нельзя! У меня есть дела, которыми я должен заниматься, какого черта я должен следовать каким-то дурацким предписаниям?

– Ты сейчас не можешь работать. Я справлюсь сама. Твой главный управляющий ежедневно будет присылать мне туда отчет о состоянии дел в «Карлайл Энтерпрайсез». То же самое будут делать управляющие имениями. И, кстати, я уже предупредила миссис Оливер, чтобы она приготовила дом к нашему приезду.

– А как быть с «Райленд Шиппинг»? Разве Майлсу не нужна твоя помощь?

– Какое-то время Майлс обойдется без меня, – покачала головой Виктория. – Сейчас моя главная забота – это ты.

На следующий день они вернулись в Четэм. Джеффри заметно успокоился. Его даже радовало то, что он получил возможность хоть какое-то время провести вместе с Викторией перед тем, как она навсегда покинет их дом. Их брак с Майлсом был делом решенным, и, хотя о своей помолвке они решили сообщить лишь накануне Нового года, был уже назначен и день венчания – четырнадцатое февраля. У Джеффри оставалось около полугода на то, чтобы подготовиться к одинокой жизни. Что ж, хотя бы сейчас они немного побудут вдвоем.

В Четэме они были неразлучны – вместе читали, играли в карты и шахматы, выезжали на прогулки в карете. За эти дни Джеффри рассказал своей дочери о себе больше, чем за всю жизнь. Теперь она знала и о детстве отца, и о своем покойном деде. Рассказал ей Джеффри и о том, как в его жизнь вошел Эдвард.

О своем брате герцог всегда говорил с большой теплотой и любовью, но образ темноволосого оборванца в дырявых башмаках никак не вязался у Виктории с ее дядей Эдвардом – холеным и лощеным.

Эдварду она не доверяла никогда, но сейчас задумалась над тем, что, по сути, она совсем его не знает. Виктория решила сделать отцу подарок – втайне от него разыскать Эдварда и пригласить его в Четэм.

Эдвард с женой в последние годы постоянно колесили по Европе, редко бывали дома. Время от времени братья обменивались письмами, но в Четэме Эдвард не был со дня похорон Евангелины.

Виктория написала письма своим друзьям и деловым партнерам с просьбой сообщить ей, если им известно местонахождение дяди. Через две недели Виктория узнала, что Эдвард с Лорелеей находятся сейчас в Уэльсе. Она написала Эдварду, сообщила о том, что отец нездоров, и пригласила навестить их в Четэме.

Спустя десять дней к их дому подкатила большая дорожная карета с золоченым гербом Седвиков на дверце. Миссис Оливер поспешила встретить приехавших. В холл спустилась Виктория.

– Дядя Эдвард, неужели это вы?

Он обернулся и пораженно замер. У него перехватило дыхание и едва не остановилось сердце.

Виктория подбежала к нему и сказала, целуя его в щеку:

– Как я рада, что вы приехали, дядя Эдвард. А уж папа-то как будет рад!

Небольшая пауза помогла Эдварду прийти в себя.

– Виктория, до чего же ты похожа на свою мать! – восхищенно выдохнул он. – Просто поразительно! Но как же мало в тебе от Карлайлов!

– Папа говорит, что от него я унаследовала только рост, зеленые глаза и родимое пятно.

– Да, да, оно у всех у нас имеется, – рассмеялся Эдвард. – У леди такое пятно, вероятно, выглядит весьма соблазнительно, но на мужской груди, на мой взгляд, – просто ужасно. В школе приятели дразнили меня…

– Виктория, чья это карета? – раздался голос Джеффри, выходящего из библиотеки. – О, боже, вот так сюрприз! Эдвард! Как я рад, что ты приехал! Давненько ты здесь не бывал!