Сьюзен Грейс - Леди-судьба

Эдвард встал и направился к платяному шкафу.

– В последние пять лет ты пристрастилась к грязным играм, Лорелея. Сам я не хотел принимать в них участие, и ты заменила меня многочисленными любовниками. Но сегодня я решил нарушить свои правила и сыграю с тобой в эту игру! Правда, водить на этот раз будешь не ты, а я.

Он открыл верхний ящик и вытащил оттуда «игрушки» Лорелеи – кинжал и «девятихвостку», плеть, сделанную из девяти кожаных ремешков, прикрепленных к деревянной рукоятке. Он, пробуя, хлестнул ею по краю постели, и глаза Лорелеи остекленели от страха.

– Что такое, киска? Разве тебе не нравится игра? – Эдвард распорол кинжалом ночную рубашку, обнажив тело Лорелеи. – Прости, твоей ночной рубашке пришел конец, но я не хочу, чтобы даже она разделяла нас. Это помешает получать наслаждение тебе и… мне тоже.

Эдвард отложил кинжал и плеть и быстро разделся. Ничуть не смущаясь своей наготы, он снова взял в руки плеть. Лорелея испуганно следила за каждым его движением и вздрогнула, когда ремни хлестнули по постели перед самым ее лицом.

– Не пойму, что написано на твоем лице, дорогая, – хищно улыбнулся Эдвард, – страх или предвкушение радости? Ты так всегда любила наказывать. Может быть, оказаться наказанной тебе понравится еще больше?

И Эдвард хладнокровно принялся осыпать ударами обнаженную спину Лорелеи. Она пыталась визжать, но изо рта, плотно заткнутого кляпом, не прорывалось ни единого звука, лишь струйка слюны поползла по подбородку. Все ее тело извивалось и вздрагивало при каждом новом ударе, но Эдвард не останавливался, методично занося вверх руку с зажатой в ней плетью.

– Я вижу, тебе это очень нравится, Лорелея. Наслаждайся, дорогая, наслаждайся! – Он отбросил плеть, снова запустил пальцы в волосы жены и резко запрокинул ей голову. – Я хочу тебя, киска, так хочу, как никогда прежде, и ты дашь мне, верно? Конечно, дашь, сучка поганая!

Он взгромоздился на кровать между раздвинутых бедер Лорелеи и грубо, безо всяких предисловий погрузил на всю глубину ее лона свое мужское орудие. Лорелея пыталась извернуться, но Эдвард не отпускал ее и продолжал брать жену с какой-то звериной жестокостью. Лорелея больше не сопротивлялась. Она лежала, уткнувшись лицом в подушку.

Разрядка, которую получил Эдвард, потрясла его своей интенсивностью – такого он не испытывал уже много лет. Содрогнувшись в последний раз в сладкой конвульсии, он слез с кровати и пересел на скамеечку, стоявшую возле туалетного столика.

– Ты сама во всем виновата, Лорелея, – сказал он, покачивая головой и рассматривая тело жены, покрытое кровоподтеками. – Я же предупреждал: меня трогать нельзя. Еще ни один из тех, кто становился мне поперек дороги, не остался в живых, чтобы рассказать об этом. Господь всю жизнь наказывал меня за мои грехи, и это было справедливо. Ты мучила меня для того, чтобы самой получить наслаждение. Однажды я сказал, что когда-нибудь отомщу тебе за все, но ты только рассмеялась мне в лицо. Час расплаты настал, моя дорогая! Я выиграл!

Лорелея отодвинула языком промокший, слипшийся кляп, и с кровати донесся ее глухой голос.

– Ты дурак, Эдвард. Ничего ты не выиграл. Последнее слово все равно останется за мной.

– Проваливай в ад, Лорелея! – воскликнул Эдвард и бросился к кровати.

Жена подняла голову и с презрением посмотрела на мужа.

– Мы встретимся там с тобой, и очень скоро, милый.

Эдвард схватил со стола кинжал и принялся полосовать им тело Лорелеи. Когда все было кончено, он проговорил, выронив из рук окровавленное оружие:

– Ты всегда была исчадием ада, Лорелея. И сам Сатана не мог бы принести столько зла.

Эдвард быстро оделся и вышел из дома. Вскоре он снова оказался в Четэм-Холле.

Отведя жеребца в конюшню, Эдвард поднялся к себе и переоделся в то же платье, в котором был вечером. Спустившись вниз, он перевел стрелки часов, стоявших в холле, с четырех на половину второго. Вновь поднялся наверх, в библиотеку, и проделал то же самое с каминными часами. Затем уселся в кресло напротив спящего Джеффри, прикинулся спящим и уронил на пол свою чашку. Звон разбитого стекла разбудил Джеффри, и он сказал, протирая глаза и глядя на часы:

– Просыпайся, Эдвард, уже половина второго. Должно быть, мы с тобой стареем, – смотри-ка, оба заснули за чаем. Пойдем по постелям.

Он встал и слегка покачнулся на ногах.

– О, боже, что-то я на ногах не держусь, – удивился Джеффри. – Пожалуй, я так и свою спальню не найду.

Эдвард делано зевнул, потянулся и ответил, обнимая Джеффри за плечи:

– Не бойся, брат, я тебя доведу, я-то дорогу знаю. Уложу тебя как маленького в постельку.

Братья рассмеялись, вышли из библиотеки и стали подниматься по лестнице.

Приехав в «Райленд Шиппинг», Виктория обнаружила, что офис похож на пчелиный улей или на армию, готовящуюся к сражению. По стенам были развешаны карты, и кипы бумаг устилали все столы, как толстый слой снега. Возле одной из карт спиной к Виктории стоял Майлс и о чем-то оживленно спорил с двумя незнакомыми ей джентльменами.

– Я сам отправлюсь на поиски этого проклятого О'Бэньона и заставлю его заплатить за все! – воскликнул Майлс, ударяя ладонью по столу.

– А кто это такой – О'Бэньон? – не удержалась Виктория.

Мужчины обернулись и увидели ее, стоящую в дверном проеме. Раздражение сменилось на лице Майлса лучезарной улыбкой, и он поспешил навстречу Виктории.

– Друзья мои, – сказал он, целуя Викторию в щеку и обнимая за плечи. – Позвольте представить вам мою невесту и делового партнера, Викторию Карлайл. Тори, познакомься, это Джейми Кемпбелл, капитан «Фоксфайра», а вот этот длинный мошенник – капитан Гаррет Морган с «Сокровища Тори».

Гаррет был на добрых десять сантиметров выше Майлса – тридцатилетний красавец с влажными темными глазами, черноволосый, с маленькой элегантной бородкой и усами. Джейми Кемпбелл, хотя и был по рождению шотландцем, больше походил на скандинава – мускулистый, с льняными волосами и прозрачными голубыми глазами.

Гаррет сделал шаг вперед, взял руку Виктории и сказал, целуя:

– Счастлив от того, что вижу вас, миледи, и несчастен от того, что вижу вас впервые. Если бы наша встреча произошла раньше, этому плуту не видать бы вас как собственных ушей. – Он весело подмигнул Майлсу и добавил с улыбкой: – Поздравляю, старина. Наилучшие пожелания.

Джейми тоже взял Викторию за руку и сказал:

– Я не такой соловей, как наш красавчик Гаррет, но примите и мои искренние поздравления, миледи.

– Рада познакомиться с вами обоими, – ответила Виктория. – Майлс много говорил мне о вас. Мне кажется, что я знаю вас уже много лет. А теперь расскажите мне, кто такой этот О'Бэньон, о котором вы говорили, когда я вошла сюда.