Мэри Кингслей - Маскарад

– Кто он был? Этот Миллер?

Лицо Саймона напряглось.

– Очень неприятный человек.

Сердце Бланш упало, она так надеялась, что Саймон был незнаком с убитым.

– Так, значит, ты знал его?

– О да. Даже лучше, чем мне хотелось бы.

– Я слышала… ты был знаком с его женой…

– Только не надо меня ни в чем винить. Я никогда не был монахом.

«Кроме как только со мной», – подумала Бланш и уткнулась в колени.

– Неужели у него не было причин сердиться на тебя?

– Что? Нет. Слухи о том, что у меня была интрижка с его женой, пошли уже после моего ареста.

– Я слышала, Миллер был богатым купцом.

– Да, он торговал в основном с Востоком, а, кроме того, давал деньги в рост.

– По-моему, рядом с ним нашли мешок денег, – произнесла Бланш, пытаясь вспомнить все, что она слышала.

– Да, в нем были золотые монеты.

– Ты держал мешок в руках?

– Нет, у меня в руках был нож. Деньги нашли в моей комнате.

– Значит, это правда?

Саймон пристально посмотрел на нее, и Бланш пришлось отвести глаза.

– Правда то, что по глупости я поднял нож. Бланш, когда я нашел его, купец уже был мертв.

Саймон упал перед ней на колени. Бланш опустила глаза, как бы она хотела поверить ему.

– Тогда кто его убил?

– Я не знаю, – сказал Саймон и снова начал ходить по сараю. – Я бы мог подумать, что его убили ради того, чтобы ограбить. Но тогда золота бы не обнаружили. Бланш, я знаю, это звучит дико, но кто-то очень хотел, чтобы обвинили именно меня.

Бланш нахмурилась, его слова и правда звучали нелепо.

– Но для чего?

– Я не знаю. Я тоже много об этом думал.

Теперь он опустился на пол рядом с ней.

– Есть кое-что, чего я никак не могу понять. Как этот человек мог знать, что ты окажешься на месте убийства?

– Я договорился с Миллером о встрече, – произнес Саймон после короткого молчания. – Я был его должником. Неважно, зачем мне понадобились деньги. Он назначил такие большие проценты, что я никогда не смог бы их выплатить, я собирался попросить его снизить ставку.

Бланш опустила глаза.

– Значит, у тебя была причина желать его смерти, – сказала она тихо.

– Но я не убивал его, Бланш, я клянусь тебе. Ты веришь мне?

Бланш открыла рот, чтобы ответить, затем снова закрыла его и отвела глаза.

– Мне бы очень хотелось, – сказала она, наконец.

– Но ты не веришь.

– Я бы очень хотела сказать что-нибудь, чтобы успокоить тебя.

– Не надо ничего говорить, – сказал Саймон и поднялся. – Нам нужно поспать, прежде чем мы двинемся дальше.

Бланш осталась сидеть на полу.

– Я не думаю, что мне необходимо идти с тобой. Саймон удивленно посмотрел на нее.

– И что же ты собираешься делать? Остаться здесь и позволить им себя схватить?

Бланш отбросила на спину прядь волос.

– Возможно.

Такая перспектива в настоящий момент показалась ей не такой уж и страшной. В любом случае это было лучше, чем находиться рядом с Саймоном. Она любила его, любила всем сердцем, а он, похоже, совсем ничего к ней не чувствовал. Эта мысль была просто невыносима.

– Не глупи. Неужели ты думаешь, что я позволю тебе остаться, чтобы ты потом сказала им, где я.

– Не потащишь же ты меня за собой силой?

– Почему же? Тем более я уже неоднократно так делал. И ты не забываешь напоминать мне об этом.

У Бланш было два выхода, и оба не очень приятные: оказаться в тюрьме или следовать за ним. Второй вариант был для нее как огонь для мотылька.

– Хорошо, я пойду с тобой. Но если представится возможность, я вернусь домой.

– Прекрасно, я не стану тебя удерживать. А теперь нам лучше лечь поспать.

Саймон завернулся в одеяло и лег спиной к ней.

Такое впечатление, что это она его обидела, подумала Бланш. Он врывается в ее жизнь, все летит кувырком, она не знает, что ее ждет в будущем, а он строит из себя оскорбленного. Но Бланш готова была стерпеть все, если бы он только любил ее. Если бы он любил ее, она, не раздумывая, пошла бы за ним на край света. Если бы только он был невиновен!

Театрально вздохнув, она взяла другое одеяло, расстелила его на порядочном расстоянии от Саймона и легла. Бланш уже привыкла к подобным условиям существования, но сомневалась, что сможет уснуть, уже через несколько минут спала.

Девушку разбудил странный звук, она рывком села и стала прислушиваться. Саймон все еще спал. Или он ничего не слышал, или усталость сыграла с ней злую шутку, и звук ей только приснился. Скорее всего, так оно и есть.

Но звук повторился, на этот раз она узнала его. Лошадь! Бланш вскочила. Боже! Их нашли!

Она запуталась в одеяле, когда попыталась подползти к Саймону, чтобы предупредить его. Она только собралась тронуть его за плечо, как дверь сарая распахнулась, впуская солнечный свет. Саймон вскочил на ноги.

– Саймон… – только и успела выдохнуть Бланш.

Он схватил ее за руку и толкнул себе за спину.

Выглянув из-за его плеча, Бланш увидела, как в дверном проеме появился человеческий силуэт и мужчина шагнул внутрь.

– Так, – протянул он. – Похоже, я, наконец, нашел беглецов.

– О нет, – простонала Бланш.

Они столько пережили, а теперь еще и это. Какое теперь имеет значение, виновен Саймон или нет. Она окажется в тюрьме, а его… Ей пришлось сглотнуть ком в горле. А его повесят.

– У вас есть, что сказать в свое оправдание? – продолжил мужчина.

– Да, почему так долго? – спросил Саймон, и Бланш неожиданно почувствовала, что он расслабился.

– Мы едва смогли выбраться из Рочестера, похоже, где-то поблизости бродит беглый убийца.

– Саймон, – прошептала Бланш.

Он взял ее за руку.

– Это – друг.

– Мы слышали, ты теперь путешествуешь не один, – сказал мужчина и присвистнул, когда Бланш появилась-таки из-за спины Саймона. – Да она прекрасна! Саймон, позволь мне самому представиться.

Он низко поклонился.

– Меня зовут Ян Монтень. Мадемуазель, как вы могли находиться в столь дурном обществе так долго?

– Я и сама не знаю, – ответила Бланш.

Мужчина перед ней был очень молод и довольно красив с общепринятой точки зрения. У него были тонкие черты лица, волосы не напудрены и собраны в хвост, но Бланш была больше по душе мужественная красота Саймона.

– Чем вы занимаетесь? – спросила она.

– Он актер труппы Вудли, – ответил Саймон вместо него, шагнул вперед и похлопал молодого человека по плечу. – Ты даже не представляешь, как я рад тебя видеть. Так что же случилось в Рочестере?

Ян поморщился.

– Возникли проблемы с городским судьей. Ты знаешь его? Нет? Тем лучше. Он кричал, что мы оскорбили его, грозился засадить всех в тюрьму и держать там, пока мы не скажем, где ты.

Ян так мастерски изобразил разбушевавшегося городского судью, что Бланш не смогла удержаться от улыбки.