Клаудиа Дэйн - Брачное ложе

И хотя Бертрада не нравилась Изабель, она всегда хотела быть похожей на нее: такой прекрасной и очаровательной, притягивающей к себе казалась эта женщина.

На стенах Молтона там и сям стояли лучники и охраняющие замок рыцари, двор быстро наполнялся оруженосцами, вновь посвященными рыцарями, поварами, кузнецами, конюхами, сокольничими, домашней прислугой. Может, Ричард и собирался пойти в Молтон в одиночку, но теперь он не был один.

Он почувствовал, что она стоит рядом с ним, и она поняла это. Но все же Ричард не отвел глаза от Хенли. Изабель не обратила на это внимания. Главное, что она с ним. Главное, что, когда он столкнется лицом к лицу с Хенли, он не будет один.

Хенли самодовольно смотрел на них, его напряженная и неприятная улыбка говорила о том, что он уверен в одном: Ричард приехал к нему и признал тем самым свое поражение, а цель его приезда не так уж и важна. Эта картина – Хенли с тупым превосходством в глазах и сдержанно-покорный Ричард – пробудила волну воспоминаний прошлого в Изабель. Прошлого, которое она оставила в Молтоне, когда покинула его, и которое вернулось к ней именно здесь, в замке ее детства и юности. Уезжая из Молтона, она оставила себе только воспоминания о Ричарде, нежно холя и лелея их, как грудного младенца. Но сейчас остальные картины прошлого всплыли так быстро, яростно и живо, что к горлу Изабель подкатил неприятный комок.

Они оба были одиноки. Юные, уязвимые, они оба очутились вдруг далеко от родного дома: Бертрада только-только вышла замуж, а Ричард был изгоем среди местных оруженосцев и рыцарей. Да, по природе своей он был лидером, и Изабель всегда видела это в нем, но никогда у него не получалось сблизиться с кем-нибудь настолько, чтобы быть друзьями, как сейчас с Роландом и Уильямом. Каждый человек нуждается в друге, союзнике, а у Ричарда не было никого. Хенли задавил его своим авторитетом, наслаждаясь тем, что играет роль светила в жизни испуганного мальчика. Повинуясь сиюминутным настроениям, он мог хвалить, а мог и жестоко наказывать своего юного оруженосца. И только от Бертрады, от милой, славной Бертрады он получал нежные улыбки и добрые слова. Изабель ясно понимала это, исходя из собственного опыта. Бертрада была женщиной мягкой и нежной, и поэтому Изабель еще больше ненавидела саму себя за то, что так не похожа на свою леди.

Она вспомнила, как однажды Бертрада улыбнулась Ричарду, и тот оступился во время тренировки. И Хенли был этому свидетелем. Это не было тайной. Сейчас, став уже опытной в постельных делах, Изабель поняла, что в их поведении было много чувственных жестов, полных желания взглядов, томных вздохов. И Хенли об этом знал.

Не успела она сказать и слова, как услышала приглушенное рычание Ричарда:

– Я не хотел, чтобы ты приходила сюда. Чтобы видела все это.

– На это может смотреть весь свет, но не я? – вспылила она. – Ты всегда выгоняешь меня, но сейчас знай: я не уйду!

Она была в гневе. На ее глазах блестели слезы ярости.

Ричард повернулся к ней, и его широкие плечи и грудь, словно щит, скрыли ее от любопытных глаз обитателей Молтона. Он будет закрывать ее собой, когда сам стоит обнаженный и безоружный перед мрачно сверкающими глазами Хенли? Из ее глаз потекли слезы, и она стала обеими руками вытирать их.

– Я вовсе не выгоняю тебя, Изабель, – сказал он. – Я хочу, чтобы ты держалась подальше от меня. Чтобы защитить тебя. Я не… я никогда не доверял себе, когда рядом была ты, – закончил он, и в его темных синих глазах она увидела боль, которую он пытался всеми силами скрыть.

О да. Теперь она все поняла. Она поняла, что думал о себе Ричард. Он избегал ее? Нет, таким странным образом он старался защитить ее от своего греха, который грыз его плоть денно и нощно. Он считал себя безумным похотливым диким зверем и изо всех сил старался уберечь ее от растерзания, защитить от себя самого. Как может мужчина так глубоко ошибаться относительно своей природы, своего естества?

– Как странно, – сказала она, улыбнувшись, но улыбка ее была скорее грустной, чем радостной. – Ведь я всегда доверяла тебе. Во всем. Без страха.

– Тебе всегда не хватало осторожности, Изабель, – улыбнулся он.

Его губы растянулись в улыбке лишь на мгновение, но затем распрямились, потому что он снова повернулся к Хенли. Около ворот стояли Уильям, Роланд, два оруженосца и Элзбет, ставшие невольными свидетелями того, что задумал Ричард. Они не знали, что сейчас произойдет, но Изабель знала. Она знала это, потому что знала Ричарда, знала, как он честен и верен Господу. Кто мог знать Ричарда лучше, чем она? Но она не хотела, чтобы он делал это, хоть он и сказал, что это его обязанность перед Богом. Пусть он лучше исполнит свой духовный долг в монастыре, за высокими стенами, пусть она никогда больше не увидит его… да, она согласна даже на это, только бы он остался жив.

По ее щекам текли слезы. Плакать в присутствии Хенли и Бертрады – ужасный позор, но Изабель ничего не могла с собой поделать. Она не уйдет.

Изабель лично передала бы Ричарда в руки аббата, только бы он отказался от следующего шага. Если он сделает его, возврата уже не будет.

– Тебя впустили в замок. Что тебе надо здесь, Ричард? – спросил Хенли с саркастической любезностью.

– Уезжай в монастырь, – прошипела Изабель, удерживая его за руку и не обращая внимания на Хенли и всех присутствующих. – Посвяти свою жизнь служению Господу. Я не стану тебе мешать.

Ричард посмотрел на нее сверху вниз. Выражение его лица было серьезным. Никогда еще он не был так решительно настроен. И никогда еще он не был так стоек духом.

– Однажды я уже бежал, чтобы спрятаться за стенами монастыря. И не сделаю этого снова, – мягко сказал он, глядя ей в лицо.

– Но ты должен! – упрашивала она, дергая его за руку, стараясь отговорить его встать на путь, который, несомненно, приведет его к смерти.

Он взял ее руки в свои и улыбнулся. Улыбка его была такой грустной и такой откровенной, что сердце у нее в груди перестало биться. Она перестала плакать. Даже ветер перестал дуть. Весь мир словно замер, ожидая услышать то, о чем Изабель молилась всю свою жизнь: услышать признание из уст Ричарда.

– Чтобы сделать это, мне придется покинуть тебя, Изабель. А я не брошу тебя. Никогда.

Радость, слившись с болью, проникла в ее душу, завладев всем ее существом. Он не оставит ее. Он готов пожертвовать собой ради того, чтобы быть рядом с ней.

Но она не хотела его гибели. Она хотела, чтобы он был жив, даже если бы это означало, что она потеряет его. В этот момент Изабель навсегда оставила все свои детские воспоминания в прошлом. Ее сердце наполнилось самоотверженной любовью женщины, любовью, которая зародилась много лет назад и зрела внутри ее все эти годы. И только сейчас Изабель поняла, сколько боли приносит такая любовь.