Донна Флетчер - Соблазнительная сделка

И все же…

Его тело болело от долгого воздержания. В какой-то степени он был рад тому, что ему представился шанс переспать с женщиной, с которой его ничего не связывало. Но Каллен знал, что не получит удовлетворения. Более того, он почувствует себя еще более одиноким.

Каллен понимал, что у него нет выбора, но если уж ему надо это сделать, то по крайней мере причина была уважительной. К тому же Сара не была ему неприятна. Он даже восхищался ее смелостью и бравадой, ведь она с риском для себя спасала его сына. За одно это Алэна простит его.

Но простит ли он себя?

– Я готова.

Каллен вздрогнул. Занятый своими невеселыми мыслями, он не слышал, как она подошла. Он оглядел ее. Она была слишком высокого для женщины роста, но не горбилась и держалась с достоинством. Ее буйные рыжие волосы пламенели в лучах яркого солнца. Что же такого было в ее глазах, что так его заинтриговало?

– А вы готовы?

Он кивнул.

– Нам далеко ехать? Может, нам потребуются лошади?

– А сюда вы пришли пешком?

– Я оставил свою лошадь неподалеку отсюда на одной ферме.

– На лошадях мы доберемся в течение недели.

– Отлично. Мне хочется увидеть сына как можно скорее.

– Вы его увидите, даю вам слово. Я и вашему сыну пообещала, что он будет в безопасности.

Каллен немного задержался, прежде чем перекинуть через плечо ее узел. Сара и вправду была чудной девицей – дала обещание новорожденному младенцу, который еще ничего не понимал.

– Расскажи мне о сыне.

Они пошли рядом.

– Для новорожденного Александр был очень сообразительным, – сказала Сара, когда они вышли за ворота монастыря.

– Что ты имеешь в виду?

– Он извивался, корчился и нервничал, когда определенные люди держали его на руках, как будто знал, кому он может доверять, а кому нет.

– А у тебя на руках он переставал нервничать?

Сара улыбнулась:

– Да. Он устроился у меня на руках, словно знал меня. Но ведь я ему сказала, что со мной он в безопасности, что ему незачем беспокоиться. В ту ночь, когда я выскользнула из монастыря, он мирно спал. Не издал ни звука, потому что я предупредила его, что он должен молчать и не плакать.

– И он послушался? – усмехнулся Каллен.

– Конечно, – ответила Сара таким тоном, будто считала такой вопрос дурацким. – Я же сказала, что он умный и сообразительный.

Вскоре они уже шли, непринужденно болтая, оставив позади монастырь и глаза, которые смотрели им вслед до тех пор, пока они не скрылись из виду.

Аббатиса закончила писать записку и, отдав ее мальчишке, которого она позвала из близлежащей деревни, строго ему наказала:

– Отнесешь записку графу Балфорду и отдашь ему в собственные руки, никому другому. Ты меня понял?

Мальчик шмыгнул носом и кивнул:

– Ага, графу Балфорду. – Он схватил записку и вытер нос рукавом.

– Сделай так, как я сказала. Это очень важно. Обязательно передай графу в собственные руки.

Мальчик снова кивнул.

– Хорошо, можешь идти.

Граф Балфорд был самым крупным жертвователем. Без его щедрых вложений монастырь не мог бы существовать. Граф распорядился, чтобы его дочь рожала в монастыре, а ребенка…

Аббатиса закрыла глаза и покачала головой. Что ей было делать? Отказать графу в его просьбе? Нет, это была не просьба, а приказ. Младенец должен был умереть до того, как попал в руки Сары. Никто не должен был знать о планах графа, но слухов избежать не удалось. Когда она узнала, что младенца погребли, то вздохнула с облегчением. Дело сделано.

Она открыла глаза и вздохнула. Ничего не сделано, все только начинается. Страшно даже представить ярость графа Балфорда, когда он обнаружит, что ребенок жив и что приехал его отец, чтобы забрать его.

Аббатиса знала одно – ее долг во что бы то ни стало защитить монастырь, а если беда грозит кому-то другому – так тому и быть.

Каллен Лонгтон и его жена Сара сами выбрали свою судьбу. Да поможет им Бог!

Как приятно снова оказаться на свободе! Сара вообще любила ездить верхом, гулять по лесам и холмам, рыбачить и охотиться, потом самостоятельно приготовить рыбу или дичь. Кроме того, она неплохо шила и вышивала. Так как у нее было мало друзей, она много времени проводила в одиночестве. Но она была натурой любознательной, если не сказать увлекающейся, и поэтому научилась всему, что ей нравилось.

И хотя она знала многое о многом, это не помогло ей найти мужа. Какому мужчине захочется иметь жену, которая лучше его сидит в седле и метко стреляет? Не говоря уже о том, что она была гораздо умнее многих мужчин клана и терпеть не могла идиотских рассуждений.

Ее сестра Тереза, тремя годами старше ее, уверяла Сару, что однажды она встретит мужчину, который оценит ее достоинства и будет уважать ее. Сара не верила, что такое возможно. Чтобы влюбиться в нее, мужчина должен быть либо очень смелым, либо глупым.

Каллен был далеко не глуп и, судя по всему, необычайно смел. Он не побоялся гнева могущественного графа и начал поиски своего сына. Это ее восхитило. Он доказал, что ради сына готов пойти на что угодно – даже жениться на ней.

Правда, Саре не нравилось, что пришлось заставить его сделать это, особенно после того, что он недавно потерял любимую женщину, но в конечном счете их сделка оказалась взаимовыгодной. Ни он, ни она не хотели вступать в брак и оставаться женатыми. Цель будет достигнута, дело будет сделано, и тогда браку конец.

Ей понравилось, что он щедро расплатился с фермером за лошадь для нее. Он явно был добрым, сильным и уверенным в себе и довольно молчаливым и верным в любви.

Одним словом, Сара была заинтригована.

Но хорошо ли это? Плохо, предостерегла она себя. Они заключили деловую сделку, а после он уедет. И вообще, ей показалось, что она не очень ему понравилась.

Тогда что же будет, когда они окажутся в постели?

От этой мысли у нее по спине пробежал холодок. Ей придется напоминать себе, что это всего лишь часть сделки, причем часть, важная для нее. Сара успокаивала себя тем, что не успеет она оглянуться, как все будет кончено. Ни у одного из них нет желания придавать этому значение.

День клонился к вечеру, а они не сказали друг другу и двух слов. Сара позволила ему сохранять молчание, понимая, что для него день прошел не так, как он рассчитывал, – у него появилась жена. Когда совсем стемнело, они остановились на ночлег. Пока Каллен занимался лошадьми, Сара разожгла костер.

Они расположились каждый на своем одеяле по обе стороны костра. Каллен разделил сыр и хлеб, и оба хлебнули из бутылки вина.

Вскоре Саре надоело молчать. Она прожила в относительном молчании два года, и ей очень хотелось с кем-нибудь поговорить. А кто подходит для этого лучше собственного мужа?

– Вы очень щедро заплатили фермеру за лошадь.