Жюльетта Бенцони - Три господина ночи

Калиостро открыл перед гостем дверь комнаты, убранной с чисто восточной роскошью, блистающей красотой пышных ковров и затканных золотом драпировок, но полностью лишенной мебели, за исключением единственного стола, застеленного черной тканью. Различные предметы теснились на этом столе вокруг хрустального шара, наполненного чистой водой. У стола стояла на коленях совсем юная девушка, застывшая в каменной неподвижности, с закрытыми глазами, в белоснежных одеждах, с распущенными по плечам светлыми волосами.

Приблизившись, кардинал разглядел, что, кроме шара и черного покрывала, на котором были вышиты красные каббалистические знаки, на столе размещались еще и зажженные свечи – кроме них, другого освещения не было, – египетские глиняные статуэтки, распятие слоновой кости и скрещенные обнаженные шпаги. Указав на девушку, кардинал тихо спросил:

– Это и есть девственница?

– Да, монсеньор, – ответил чародей. – Как вы видите, ваше преосвященство, она уже находится в состоянии транса.

В подтверждение своих слов он приподнял пальцем веко девушки и показал совершенно белое глазное яблоко. Принц Луи кивнул и пробормотал слегка изменившимся голосом:

– Хорошо! Спрашивайте ее!

Тогда, взяв со стола одну из лежавших на нем шпаг, Калиостро легонько ударил ею по хрустальному шару. Вода замутилась, потом стала дымиться. Затем чародей, не выпуская шпаги, опустил клинок на голову девушки.

– Сейчас вы будете читать в этой воде так же уверенно, как читали бы по книге, – медленно проговорил он. – Вы слышите меня?

– Я слышу вас… – Голос девушки казался далеким и словно бесплотным. – Я готова читать. Что вам угодно?

– Особа, находящаяся рядом со мной, нуждается в сведениях. Она встревожена из-за некоторых ожидаемых ею известий. Можете ли вы увидеть, что для нее готовится?

Девушка, не вставая с колен, изогнулась всем худеньким телом и прижала руку к груди так, будто старалась унять жестокую боль. В углах ее губ показалась пена.

– Я вижу всадника. Он только что проехал Рульскую заставу… едет через предместье Сент-Оноре… так спешит, что почти летит над землей… О! Я вижу письмо, которое он прячет на груди… это из-за него он скачет так быстро…

– Откуда едет этот всадник?

– Из… из Версаля. Он вымок под дождем, но ему приказано торопиться. Я все еще вижу его… он проезжает Пале-Рояль… Сворачивает в маленькую улочку… Подождите! Я читаю… улица… Вьей-дю-Тампль. Останавливается перед роскошной гостиницей.

– Над входом в эту гостиницу должна быть какая-нибудь вывеска. Читайте, я хочу этого!

Голос неуверенно смолк, потом медленно проговорил:

– Гостиница… «Страсбург».

Кардинал, едва удержавшись от восклицания, схватил Калиостро за руку.

– Это письмо… – начал он.

Но девушка уже заговорила снова:

– Всадник стучит у дверей. Ему открывают… Он вручает письмо привратнику…

– Кто написал это письмо?

Девушка мучительно застонала и стала ломать руки.

– Я плохо вижу… Мне кажется, это женщина…

– Подпись!.. Прочитайте ее… хотя бы первые буквы! Ну, читайте же!

– Вы делаете мне больно! Ох, как вы меня мучаете!.. Сейчас прочитаю… Это трудно! Подождите!.. Мари!.. Мария-Антуа…

– Довольно!

Этот крик вырвался у кардинала. Услышав его, девушка упала и стала биться в судорогах. Калиостро бросился к ней.

– Вы едва не убили ее, монсеньор! – упрекнул он. – Никогда нельзя резко выдергивать из транса. Боюсь, что на сегодняшний вечер…

Но кардинал, сияя лучезарной улыбкой, уже не слушал его.

– Я знаю вполне достаточно! Спасибо, друг мой! Мне пора идти.

– Но… как же наши опыты превращения?

– В другой раз! Потом! Я только что получил слишком важное известие. До скорой встречи! Примите мою искреннюю благодарность.

И кардинал, завернувшись в плащ, с силой захлопнул дверь и сбежал по лестнице так проворно, словно все еще был юным аббатом. Калиостро, с загадочной улыбкой на губах, слушал, как его карета быстро выезжает со двора, как затихает вдали стук ее колес. Перестав прислушиваться, он поднял на руки безвольно поникшую девушку и отнес ее на диван в соседней маленькой гостиной. Позвонил, и на звонок явился черный слуга.

– Алкандр, скажи госпоже де Ла Мотт, что опыт закончен, а потом возвращайся сюда ухаживать за этой девушкой.

– Госпожа графиня уже ждет господина графа в магическом салоне.

– Готов поклясться, что она подслушивала у дверей! – с саркастической улыбкой произнес чародей.

В салоне, теперь опустевшем, его действительно ждала молодая женщина лет двадцати восьми. Она была высокого роста, хорошо сложена, изысканно одета и без видимого труда удерживала на огромном напудренном парике одну из тех нелепых, перегруженных украшениями шляп, какие тогда были в моде. На ее тонком лице, которое было бы совершенно прелестным, если бы не выражение напряженной хитрости, опасным огнем горели голубые глаза. Впрочем, в эту минуту прекрасная графиня казалась задумчивой.

– В конце концов я поверю, что моя племянница в самом деле обладает даром ясновидения, – медленно произнесла она.

Калиостро пожал плечами:

– Этот дар приходит к ней по моей воле, потому что она девственно и безупречно чиста. В этом и заключается весь секрет…

– Нет, но все-таки! То, что она смогла прочесть в этом хрустальном шаре сведения, которые, как я думала, знала я одна – я имею в виду, что наш кардинал получит сегодня вечером записку… из высоких кругов, – это просто-напросто совершенно поразительно. В иные дни, Александр, ты внушаешь мне страх…

Снова пожав плечами, Калиостро взял со стола хрустальный шар и спрятал в ларец, который затем запер маленьким золотым ключиком, висевшим у него на шее.

– В мире есть много совершенно поразительных вещей, и тем не менее мы почти не обращаем на них внимания! Ты тоже внушаешь мне страх, Жанна! Ты не знаешь, куда идешь, но идешь туда очень быстро… слишком быстро!

– Я иду к богатству, и это всего лишь справедливо для женщины, рожденной Валуа, пусть даже от побочной ветви, да еще женщины с моей внешностью. Наш милый кардинал всего лишь исправляет незаслуженную обиду, нанесенную мне судьбой, которая заставила меня родиться в бедности; впрочем, ему это тоже на руку. Без моей помощи он не может рассчитывать выпросить у королевы место, которое так жаждет получить.

– А с твоей помощью он его получит?

– Королева удостаивает меня своей дружбы, и ты прекрасно это знаешь. Для тебя я тоже многое могу сделать… если ты этого захочешь!

Калиостро засмеялся. Сняв свое одеяние, он остался в немыслимом костюме из голубой тафты, по всем швам обшитом золотым галуном. С годами, из-за необходимости всегда быть заметным, он привык одеваться с подчеркнутой элегантностью, порой граничившей с безвкусицей.