Анна Грейси - Идеальный вальс

Она улыбнулась.

– Он плохо тебя знает, любовь моя, не так ли?

Он обнял ее, в надежде заглушить душевную боль.

– Ты можешь предположить, что...

Она отступила и взяла его руки в свои.

– Себастьян, ты должны позволить им рассказать нам. Все. Независимо от того, как это уродливо, или болезненно, или ужасно. Девочки должны высказаться открыто, без недомолвок. Только тогда они смогут оставить это в прошлом.

Он обдумывал ее слова с горестным выражением лица. Покачав головой, он отрывисто сказал:

– Я не могу, я не вынесу... не смогу их выслушать. Не стоит ворошить прошлое, пусть лучше все забудется.

Она взяла его лицо в свои ладони и прижала к груди.

– Нет, любовь моя. Если ты так поступишь, этот нарыв продолжит гноиться и в тебе, и в них, и твоя вина и их позор будут только расти. И пропасть между тобой и твоими сестрами увеличится. Любимый, ты должен их выслушать, ради всех вас.

– Ты не понимаешь, каково это – осознавать, что ты виноват в случившемся! Это была моя ошибка ! – простонал он.

Она вздохнула.

– Да, такая же, как и ошибка Кэсси, когда Дори похитили.

Он с ужасом посмотрел на нее.

– Нет! В этом нет вины Кэсси.

Она встряхнула его.

– Ты был в том же самом возрасте, что и Кэсси, когда твои сестры пропали, Себастьян!

Он молчал.

Она нежно провела рукой по его волосам.

– Ты должен простить себя, любовь моя. Все остальные уже простили.

– Возможно, – медленно выговорил он. – Но я не вынесу деталей их рассказа. Они – мои сестры . Совсем еще дети .

Она погладила его лицо и поцеловала в макушку.

– Тогда, мой любимый, просто останься здесь. Я послушаю за тебя. Поскольку девочкам нужно выговориться, и кто-то должен их выслушать. – Она снова его поцеловала. – Побудь здесь, любовь моя. Я приду за тобой, когда все закончится.

Она уже направилась к двери, когда услышала глубокий голос позади себя.

– Нет. Я иду с тобой.

Он встал.

– Ты сильнее, чем я думал. – Он неуверенно улыбнулся. – Помнишь, что ты сказала в сиротском приюте? «Если эти дети смогли пережить насилие, причиненное им другими, то я смогу выслушать об этом!» – Он взял ее за руку, и они вернулись в гостиную, где девочки ждали их с взволнованными лицами.

– Расскажи нам все, Кэсси. Мисс Хоуп убедила меня, что мы должны откровенно обо всем поговорить. И помни – независимо от вашей истории, Кэсси, – ты и Дори – мои сестры, и я люблю вас. Ничто и никогда не изменит этого.

Хоуп подошла к дивану. Опустившись на колени перед девочками, она взяла Кэсси и Дори за руки и сказала с теплотой в голосе:

– Я также люблю вас обеих, как родных сестер, и что бы вы ни поведали, я никому об этом не расскажу, обещаю.

Себастьян уставился на нее. Чем он заслужил эту чудесную женщину? Он подошел и опустился на колени рядом с ней. Она взяла его за руку, и они сели перед девочками в ожидании. Кэсси посмотрела на Дори, колеблясь.

– Альберт не только продал гостиницу, – отчетливо произнесла Дори чистым голосом. – Нас он тоже продал.

Это было похоже на удар под дых. Себастьян знал об этом в течение многих месяцев, но истина, облаченная в слова, ранила сильнее, чем он мог себе представить.

Кэсси продолжила:

– Он привез нас в Лондон и сказал, что найдет нам работу, раз уж мы были такими хорошими работницами.

– Но он продал нас мадам, которая владела борделем. – Сухой тон Дори ужасал его. Немногие двенадцатилетние девочки знали значение слова «бордель». Себастьян приготовился услышать остальное. В конце концов, он долго подозревал это. Он знал, что некоторые воспитанницы в приюте Тотхилл Филдс попали туда из детских борделей. И это знание убивало его.

Он стиснул зубы и ждал. Если они смогли это выдержать, он сможет это выслушать. Он сжал руку Хоуп. Его любовь, его смысл жизни.

Кэсси продолжила:

– Мы попытались убежать, но тетушка Сэди – именно так мадам велела нам ее называть, – позвала двух мужчин, которые схватили нас и крепко держали.

Дори вмешалась:

– Они привели нас в бордель и искупали. Тогда же они нашли нож Кэсси и отняли его. Она вернула его себе позже. Затем они заставили нас надеть ужасные платья и заперли в комнате, располагавшейся очень высоко. На чердаке, прямо под крышей. – Она наклонила голову, вспоминая, и сказала, погрузившись в себя, – крыша изгибалась, как и эта, на нее выходило небольшое окно, через которое виднелись верхушки всех крыш города. – Она скривилась. – Я не часто смотрела. Я слишком боюсь высоты. И все же было здорово видеть небо.

Себастьян прижал дрожащую руку к своему лицу. Хоуп обняла его, в попытке успокоить. Другой рукой он еще сильнее сжал руку девушки.

Дори продолжила:

– Но Кэсси нравилась высота. Именно тогда ей в голову пришла идея. – Она усмехнулась своей сестре и повела плечами в предвкушении.

Себастьян напряженно спросил:

– Что за идея?

Кэсси заговорила:

– Мы выкинула наши вещи из окна, и я влела Дори спрятаться под кроватью...

– Я прекрасно там поместилась, – с гордостью прервала ее Дори.

– ... затем я сама вылезла на крышу. Она была очень крутая и скользкая, так как оказалась сделана из гладкого шифера, но босиком было вполне удобно. – Она усмехнулась Себастьяну. – Вы же знаете – я и крыши.

Он попытался улыбнуться, но не смог побороть напряжение.

– Я поднялась на самый верх, где смогла усесться, свесив ноги по обе стороны крыши.

– Конек крыши, – глухо подсказал Себастьян.

– Да. Это было очень высоко, и я видела оттуда всю улицу. – Она улыбнулась каждому из них.

– Что случилось потом? – спросила Хоуп.

– Я подождала, пока на улице не появились люди, и затем начала бросать кусочки шифера вниз. Они разбивались вдребезги и наделали много шуму. Вот все и обратили на меня внимание. Я громко кричала, что мою сестру и меня похитили и продали в бордель, и просила нам помочь, поскольку мы не хотим тут оставаться.

Хоуп и Себастьян онемели от такой смелости.

– Я вопила и бросала шифер на улицу. Затем тетя Сэди выглянула из окна и приказала мне: «Возвращайся внутрь, ты, непослушная девчонка», – и попыталась доказать людям, что я ее племянница и просто сыграла с ней злую шутку...

– Но Кэсси кричала, что она не приходится никому племянницей, и что эта ужасная женщина – владелица борделя, и мы не хотим там оставаться! Я слышала ее, даже находясь под кроватью!

– А я вопила, что нас украли из нашего дома, и продолжала бросать шифер, пока он не закончился. К тому времени собралась целая толпа, они выбили дверь и ворвались в комнату на чердаке, затем какие-то мужчины отвели тетю Сэди в магистратуру и попросили меня слезть с крыши, что я и сделала! – закончила Кэсси торжествующе.

– А потом я вылезла из-под кровати, и все были поражены!