Барбара Картленд - Крылья экстаза

Она набрала в легкие побольше воздуха и на одном дыхании, зажмурив глаза, выпалила:

– Я – принцесса Мария-Терезия Виденштайнская!

Наступило гробовое молчание. Слезы лились по щекам девушки, и она подняла руки к лицу, чтобы закрыться.

– Это действительно правда? – медленно и тихо переспросил граф.

Будучи не в силах говорить, девушка только кивнула.

– И вы, дочь короля, отправились в Париж изображать распутную женщину, не имея ни малейшего представления об этой стороне жизни?

– Я… Мы с Кендриком были так несчастны… – уже в голос заплакала Тина. – Папа сказал нам, что его отправит в прусские казармы в Дюссельдорф, чтобы сделать настоящим офицером….

– О, как я понимаю его чувства! – воскликнул граф. – Но как он посмел взять в Париж вас?!

– Мы всегда и везде… были вместе… И с его стороны было бы очень жестоко… оставить меня одну…

– Но ведь он мог бы взять вас ив качестве сестры!

– Но в таком случае, как он думал, мы не могли бы повеселиться, потому что мне нужна сопровождающая, ну и все прочее… И поэтому мы выбрали вариант… любовницы…

– Мне понятен ход размышлений вашего брата, но, с другой стороны, вся идея ужасна и безнравственна с самого начала. И где были ваши сопровождающие?

– Нам удалось убежать, потому что мы ехали как раз сюда, в Эттинген. Парижский экспресс остановился на узловой станции как раз тогда, когда там стоял и наш поезд… Мы просто перешли с одного поезда на другой, а этим двум старикам, что ехали с нами… оставили письмо, в котором написали, что если они… все расскажут папе, то им не миновать неприятностей…

– Весьма изобретательно. Но день расплаты все же настал. Что же вы намерены предпринять в отношении нас?

Тина порывисто подалась к графу.

– Я хочу выйти за вас замуж! Я только об этом и молюсь, чтобы быть с вами всю жизнь и обожать вас… Но это невозможно. Никогда.

– Отчего же? Неужели роскошь и обстановка королевского дворца для вас дороже нашей любви?

Тина отошла от окна и положила обе руки графу на плечи.

Он же продолжал стоять неподвижно, и холодная улыбка блуждала по его окаменевшему лицу.

– Я люблю, люблю тебя… и клянусь, люблю больше жизни… Если ты женишься на мне, я пойду с тобой на край света, куда угодно…

– По, будучи принцессой, вы не можете этого сделать.

– Но я хочу! Если же мы сможем быть вместе, только скрываясь и оставив все, то я согласна и на это!

– Но, даже несмотря на такие столь пылкие чувства, вы отсылаете меня?

– Я… вынуждена это сделать.

– Почему? – В глазах графа теперь стоял холод.

Тина умоляюще подняла на него глаза.

– Прошлой ночью я как раз говорила Кендрику, что не могу без тебя жить, что готова бежать в Париж хоть сейчас, чтобы найти тебя…

– Но Кендрик, конечно, совершенно разумно отговорил вас от этого безумного шага?

– Он сказал, что если я сделаю это, то… то ты можешь умереть! Граф невольно вздрогнул.

– Из чего же он сделал такой вывод?

– Такая история произошла с одной нашей кузиной. Она влюбилась в дипломата, в то время как должна была выйти замуж за короля Албании…

– И что же произошло?

– Они с дипломатом решили сбежать, думая, что про их планы никто не знает, но в последний день ее возлюбленный поехал на верховую прогулку и с ним произошел так называемый несчастный случай – он был найден около лошади со сломанной шеей.

– И вы думаете, подобное может произойти и со мной?

– Кендрик в этом просто уверен, а если ты персона менее значительная, то тебя просто посадят в тюрьму, обвинив, например, в шпионаже.

– В случае шпионажа я буду не посажен в тюрьму, а расстрелян, – сухо заметил граф.

Тина вскрикнула.

– Так как же я могу позволить это?! Как я могу рисковать твоей жизнью?! Ведь я люблю тебя, люблю столь отчаянно, что, если бы не этот страх, я тотчас собрала бы чемодан и уехала с тобой прямо сейчас! Но если с тобой что-нибудь случится, мне останется тоже только… покончить с собой! – Последние слова Тина произнесла еле слышно, но граф уловил их.

Он решительно обнял девушку, что вызвало у нее новый поток слез.

– Я люблю тебя, – плакала она, – жить без тебя я не могу, без тебя словно сотни раскаленных ножей вонзаются в мое сердце! Но что же мне делать? Я не могу, чтобы ты ради меня… умер! – Рыдания готовы были перейти уже в истерику. По тут губы графа коснулись ее волос.

– Не плачь, родная моя, не плачь, наша любовь победит все преграды, и пусть мы встретились при таких странных обстоятельствах, ты никогда не пожалеешь об этом.

– Я и не жалею! Встреча с тобой – самое счастливое событие в моей жизни! По ведь тебе оно принесло так много горя, тебя мог убить на дуэли маркиз, а теперь мы и вовсе должны расстаться… И все это по моей вине! – продолжала рыдать девушка.

– Здесь вина не твоя, а, скорее, Судьбы. Это она сделала вас с братом настолько отважными, что вы отправились в Париж, она столкнула нас на Балу художников, она дала мне возможность вновь обрести тебя, когда я уже думал, что потерял тебя навеки.

– И все же ты должен покинуть меня… – Тина глядела на графа, заплаканная, с покрасневшим носиком, но даже и такой она казалась ему прекрасней всех на свете.

– Я люблю тебя, – повторил он. – Один Бог знает, как я люблю тебя, но и ты должна быть мужественной, моя девочка.

– Это не так легко… Ведь я сказала тебе еще не все…

– Что же?

– Папа с мамой уже приготовили мою свадьбу.

– Итак, ты помолвлена, но с кем?

– С… англичанином.

– И это ужасает тебя?

– Конечно! Англичане холодны, бесчувственны и жестоки… Мне придется всю жизнь жить среди таких бессердечных людей, людей, которые никогда не смеются и никого не любят… жить без тебя…

– Кто же этот суровый англичанин?

– Герцог Фэйверстоун. Он скоро приедет сюда на «Золотой приз». – Тина подумала, что граф не понял, и пояснила: – Это наши самые знаменитые скачки.

– Я наслышан о них. Но зачем тебе выходить за английского герцога?

– Потому что сейчас нет подходящих принцев в царствующих домах, а он родственник королевы Виктории.

– И ты думаешь, что будешь с ним несчастна?

– Как же иначе? Тем более после того, как полюбила тебя? – Тина тяжело вздохнула. – Моя сестра Мелани так отчаянно несчастлива со своим мужем, кронпринцем Фюрстенбурга… Так будет и со мной…

Граф немного помолчал, а затем решительно, но мягко уверил девушку:

– Итак, поскольку я не в силах буду вынести твое несчастье, моя радость, я спасу тебя.

– Спасешь? – изумилась Тина, и на мгновение свет надежды блеснул в ее глазах. Правда, он тут же погас, едва она прошептала: – Но ты не можешь ничего сделать. Кендрик не шутил, и папа никогда не простит мне бегства в Париж… Словом, я постоянно буду находиться в страхе и тоске за твою жизнь…