Шарлин Рэддон - Соблазнение строптивой

– Теперь кое-что начинает проясняться. Фэнни и Слид, видимо, догадались, что я приехал к тебе просить помочь оправдать Мигеля. Если Дженна права, и ограбления поездов совершал Слид, а вину перекладывал на Мигеля, Хендрикс меньше всего хочет, чтобы испанцу вернули его доброе имя. – Продолжая держать Дженну за руку, Бренч спустился еще на пару ступенек. – Пойдем. Надо выбираться отсюда. Тебе лучше пойти с нами, Голубка. Хендрикс, не колеблясь, убьет тебя – свидетели ему не нужны.

– Могу я подняться за вещами?

– Нет времени.

Только сейчас Голубка заметила чемодан в руках Дженны.

– Ты не можешь забрать ее с собой.

– Черта с два!

– Бренч, она новое сокровище Фэнни. Тут начнется ад кромешный, как только заметят ее исчезновение. В гостиной ждут по крайней мере пятеро мужчин, заплативших за нее.

– Не говори мне об этом, – буркнул Бренч. – Я пристрелю любого, кто попытается меня остановить.

– Как? – спросила Дженна. – У тебя нет револьвера.

Макколи перевел гневный взгляд на нее.

– Я найду его.

Бренч снова стал спускаться по лестнице, но Голубка остановила его, неожиданно сильно дернув за рукав.

– Позволь мне идти первой. Никто ничего не заподозрит, увидев меня, но стоит тебе попасться кому-нибудь на глаза, и тут же поднимут тревогу.

– Хорошо, – ответил Бренч. – Но мне нужен мой револьвер.

– Я добуду его, – пообещала Голубка.

Бренч и Дженна спустились вслед за Голубкой в кухню, потом бросились к черному ходу, пока индианка отвлекала Мейбл и повариху, споривших по поводу завтрашнего меню. Убедившись, что беглецы благополучно выскочили за дверь, Голубка сказала Мейбл, что ее ищет Фэнни. Как только экономка скрылась в вестибюле, индианка взяла в кабинете Фэнни «миротворец» Бренча и присоединилась к Бренчу и Дженне, которые поджидали ее на крошечном заднем дворе. Оттуда Макколи повел женщин на платную конюшню, где оставил Сатану. Наняв еще двух лошадей, беглецы тронулись в путь.

Было уже позднее утро, когда измотанная троица выехала на альпийский луг, где в сколоченной без затей хижине их ждал Черный Валет Мендоза. Мигель заметил приближение всадников и вышел им навстречу. На смуглом лице засияла улыбка, когда испанец увидел Голубку. Он поспешил снять ее с лошади.

– Querida , [74]что ты здесь делаешь? – спросил Мигель, заключив индианку в объятия.

– Слид, видимо, догадался, зачем я к ней приехал, – опередил Голубку Бренч. – Это его люди меня оглушили и связали у Фэнни.

Мигель поднял бровь.

– Тебя держали пленником в публичном доме? Dios , [75]да ведь об этом мечтает каждый мужчина, друг мой.

Взгляд Бренча непроизвольно метнулся к Дженне. Его голос был низким и тихим, будто он говорил только для нее.

– Должен признать, мне еще никогда не доводилось так хорошо проводить время в подобных заведениях.

На щеках Дженны вспыхнули красные пятнышки. Она отвернулась, чтобы не видеть пылкого взгляда Макколи, и стала снимать седло с кобылы, которую он взял для нее напрокат. Когда Бренч положил руку на плечо молодой женщины, та отстранилась, не поднимая взгляда.

– И как же тебе удалось сбежать, amigo? – спросил Мигель.

– Я его нашла, – проворчала Дженна, когда рассердившийся Бренч отошел. – Но он еще не осознал, что должен быть мне благодарен за это.

Макколи наградил молодую женщину таким взглядом, что она поняла: в ближайшее время не стоит ждать от него благодарности.

Почувствовав, что между Бренчем и Дженной возникло напряжение, Мигель повел Голубку к хижине, оставив их наедине. Прежде чем Мендоза и индианка скрылись внутри, Дженна услышала, как испанец сказал возлюбленной, что та прекрасно выглядит. Голубка ответила, что это хорошо, так как одежда, которая сейчас на ней, – это все, что у нее теперь осталось. Дженна обтирала кобылу, остро ощущая присутствие Бренча, который занимался двумя остальными лошадьми и то и дело растерянно поглядывал в ее сторону.

Молодой женщине очень хотелось бы присоединиться к Голубке и Мигелю в хижине. Она знала: Бренч расстроился из-за того, что она дала ему отпор. Он, без сомнения, заговорит об этом при первой же возможности, как только они останутся наедине. Дженна не собиралась давать ему такого шанса. Макколи стоило лишь начать ласкать ее, и она забывала о намерении никому не отдавать своего сердца. Нужно держаться от этого мужчины подальше.

Бренч закончил приводить в порядок Сатану и перешел к мышастой кобыле, на которой ехала Голубка. Дженна вырвала пучок травы и как никогда быстро закончила обтирать свою лошадь. После этого она направилась к хижине. Молодая женщина сделала вид, что не услышала, как Бренч окликнул ее по имени.

Когда Дженна проходила мимо открытого окна, до нее донесся чувственный голос Мигеля, разговаривавшего с индианкой.

– Почему ты не разрешаешь себя поцеловать, mi corazon ? [76]Всякий раз, когда я платил, чтобы провести с тобой время, ты не позволяла даже прикоснуться к себе.

– Я шлюха, Мигель. Меня использовало слишком много мужчин, чтобы я когда-нибудь почувствовала себя достаточно чистой для твоего прикосновения.

– Мне нет дела до других, querida. Они использовали только твое тело. А мне нужно твое сердце.

Дженна не хотела слушать остального. Боль пронзила душу, и причиной тому была зависть, откровенная и ничем не прикрытая. И ей это было противно. Противно, что она такая слабая. С самого детства, когда Дженна, потеряв отца, пыталась утешать мать, она строила и укрепляла стену вокруг своего сердца.

К ней шел Бренч. Его зеленые глаза были холодными, взгляд непреклонным и безжалостным. Дженна почувствовала себя загнанной в ловушку.

То, что Дженна стеснялась его прикосновений и даже не решалась смотреть на него, озадачивало Бренча в той же степени, в какой и раздражало. Что случилось с ведьмой, которая не моргнув глазом ворвалась в полную голых мужчин купальню? Которая нанялась в бордель проституткой, только чтобы поговорить с одной из тамошних «работниц»? Почему ее так мучает то, что он практически занимался с ней любовью? Или она просто боится?

Дьявол, глубина чувств к Дженне его самого пугала до смерти. Но он слишком хотел ее, чтобы позволить себе и ей убежать от того, что между ними происходило.

Дженна бросала испуганные взгляды то на хижину, то на Бренча, шагавшего к ней, то на лес. От него некуда было скрыться. Он приближался. Еще несколько секунд – и будет слишком поздно.

Движимая отчаянием, молодая женщина подобрала юбки и со всех ног бросилась к густой осиновой роще, подступавшей к хижине.

– Дженна! – услышала она крик Бренча. – Дженна, черт возьми, вернись! Нам нужно поговорить.

Мягкая почва поглощала глухой стук шагов, и только шелест приминаемых листьев и травы отмечал путь молодой женщины. В воздух с пронзительным криком взлетела малиновка. Не добежав нескольких футов до деревьев, Дженна рискнула бросить взгляд через плечо. До Бренча было меньше двадцати футов. [77]Ах, если бы вместо чертового платья на ней были штаны, ему ни за что не удалось бы ее догнать.