Диана Гроу - Песня любви

— На новые поля, — отозвался Бьорн, награждая ее ослепительной… и обольстительной улыбкой. Лучи солнца играли синими бликами на его черных как смоль волосах. Она должна была себе признаться, что когда Бьорн хотел очаровывать, он был невероятно привлекателен.

«Наверное, таким становится проказливый бог Локи, когда стремится задурить голову какому-нибудь дурню», — напомнила себе Рика. Она с усилием оторвала взгляд от великолепной фигуры Бьорна, стараясь не обращать внимания на то, как возбуждается все ее тело и сжимаются внутренности от этого зрелища.

Бьорн махнул рукой в сторону тропы:

— Там есть чудесное ровное место. Когда срубим деревья и выкорчуем пни, мы сможем увеличить свои пахотные земли вдвое. Посадим больше ячменя и ржи. Сейчас в Согне живет довольно много людей. Гораздо больше, чем раньше. И всем им нужно есть.

— Но зачем мне это видеть?

— Лишняя пахотная земля необходима и важна для поселения в целом, — заметил Бьорн. — Я полагал, что скальдов интересует и жизнь людей, а не только возможность их развлекать. — И когда она неохотно кивнула, продолжил: — И вообще, это важно для меня.

— Но почему это должно меня интересовать? — резко откликнулась Рика, страстно желая забыть вкус его поцелуя.

— Потому что я этого хочу, — прищурился он. Окинув взглядом окрестности, он глубоко втянул в себя хрустальный воздух. — Земля дает нам все необходимое, если мы о ней заботимся, Рика. Я привез тебя сюда, чтобы показать то, что имеет для меня особое значение. Как иначе мне тебя убедить, что я вовсе не чудовище, каким ты меня считаешь?

— Действительно, как? Это ведь невозможно. — Она яростно сверкнула на него глазами и поджала губы. Лицо ее приняло выражение, от которого ее поклонники в местах, где они бывали, торопливо разбегались, возвращаясь к местным возлюбленным. — Я никогда не забуду, что ты отвечаешь за смерть моего отца, хотя не твоя рука нанесла последний удар. Ты зря тратишь время, Бьорн Черный.

— Моё время, мне его и тратить, — сказал он с обманчивой кротостью. — Но когда я целовал тебя прошлой ночью, мне показалось, что ты готова чуточку меня простить.

Кровь прилила к ее лицу. Значит, он почувствовал этот краткий миг, когда ее тело предало ее, открылось ему, упало в него, как ласковые воды фьорда, как она откликнулась на его поцелуй. Она сгорала от стыда при мысли об этом.

— Прошлой ночью ты говорил, что для всего есть свое подходящее время, — мрачно сказала она. — Наше с тобой время кончилось, не начавшись, когда умер мой отец.

Он вонзил пятки в бока лошади и, пока они ехали, больше не сказал ни слова. Крутая тропа продолжала подниматься в гору, в глухую чащобу. Вскоре Рика услышала удары топоров о стволы деревьев и скрежет двуручных пил. Еще раньше, чем она заметила людей, ее легкие наполнил запах умирающих деревьев, терпкий аромат сосновой смолы.

Через чащу они выбрались на прогалину, где люди и упряжки лошадей трудились над корчеванием мощных пней, оставленных дровосеками. Крупы лошадей, старавшихся исполнить волю своих хозяев, потемнели от пота.

Бьорн соскользнул с коня и нажал плечом на один из самых упрямых пней. Мощные мышцы его рук вздулись от напряжения, когда он с кряканьем присоединился к другим работникам.

— А ну-ка, все разом, — проревел он, и люди и лошади соединили свои усилия. Длинные змеистые корни наконец поддались, перестали цепляться за землю, выпростались наружу и, покорные воле людей, потянулись к небу. Все радостно закричали.

Бьорн одним прыжком вернулся в седло с грацией прирожденного наездника и, причмокнув, послал мерина вперед. Он искоса бросил взгляд на Рику, но она отвела глаза, твердо решив не позволить ему застать себя за рассматриванием его мышц. Вместо этого она уставилась на поля.

— Ты сказал, что Кетил будет здесь. — Она прикрыла глаза ладонью от солнца. — Но я нигде его не вижу.

— Он где-нибудь здесь работает топором. Сегодня утром он сказал мне, что ему нравится рубить деревья, — объяснил он, ища Кетила в дальнем конце делянки. — Он ведь сильный, твой брат. Я просил Сурта присмотреть за ним, но он сказал, что Кетил знает, как обращаться с топором.

— Это он знает… Кетил готов рубить дерево просто ради удовольствия. — Она была раздосадована тем, что Кетил разговаривал с Бьорном. Он не должен был этого делать. Одно дело она общается с человеком, взявшим их в плен… Особенно потому, что у нее нет выбора, а кроме того, хватает сообразительности быть с ним настороже… Но Кетил не может отличить ужа от гадюки. Ее кроткий брат был невероятно доверчивым. Он может стать легкой добычей для такого, как Бьорн, который легко повернет любые слова Кетила к своей выгоде.

— Вот он. — Бьорн протянул руку и указал на молодого человека, рубившего высокую сосну. Он пустил коня рысью, и Рика последовала за ним.

Когда они оказались достаточно близко, Рика сложила ладони лодочкой и выкрикнула имя Кетила. Он перестал работать топором и оглянулся. При виде Рики его потное лицо расплылось в широкой улыбке. Он вонзил лезвие топора в дерево и вперевалку зашагал к ней.

Резкий порыв ветра пронесся над вырубкой. Деревья закачались туда-сюда. Дерево, которое рубил Кетил, содрогнулось, затрещало и начало медленно падать.

— Беги, Кетил, беги! — взвизгнула Рика.

Кетил оглянулся, но вместо того чтобы броситься в сторону, чтобы уклониться от падающего ствола, он продолжал бежать по прямой, строго по линии падения сосны. У Рики перехватило дыхание, ее охватила паника. Кетил точно не успеет выбежать из-под падающего дерева.

Бьорн вонзил пятки в бока своего мерина и резко послал его в галоп. В мгновение ока он покрыл расстояние между ним и Кетилом, на глазах у потрясенной Рики соскочил с коня и отбросил Кетила в сторону как раз в тот момент, когда гигантский ствол обрушился на землю.

Рика ахнула, видя, как Кетил откатился прочь, в безопасность. Но брат ярла исчез под огромной грудой веток и хвои.

Люди суетились вокруг упавшего дерева, как пчелы вокруг перевернувшегося улья. Рика соскользнула со своей лошади и подбежала к Кетилу, избегая смотреть на Бьорна в страхе увидеть его раздавленное деревом тело. Слезы ручьями текли по ее щекам.

«Это от потрясения», — твердила она себе. И конечно, оттого, что Кетил оказался жив. Не может же она так переживать из-за Бьорна Черного, человека, сделавшего ее пленницей и навсегда изменившего ход ее жизни.

Друг Кетила, Сурт, пробрался сквозь ветки упавшей сосны и через несколько мгновений выполз обратно из-под древесной груды, потирая грязную шею.

— Он все еще жив, но…

Рика не стала дожидаться продолжения.

— Почему вы все стоите и ничего не делаете? — Голос ее звучал со всей приказывающей силой ее искусства. — Вырубите его оттуда. Сурт, покажи остальным, где он лежит, чтобы ему не причинили ббльшего вреда!