Лидия Джойс - Тени в ночи

– Давайте прогуляемся к Олд-Стейн, – предложил он, кивнув на широкий треугольник газона, разделенный тропой. – Может, он сейчас и не так моден, как раньше, но исторически привлекателен.

– Интересно, – ответила Ферн, хотя он заметил, что на этот раз ее взгляд был прикован к морю.

Тем не менее она без возражений последовала за ним к фонтану, который главенствовал на Олд-Стейн. Тугие струи воды разбрасывали в воздухе сверкающие брызги, ветер, подхватив блестящие капельки, осыпал ими Ферн.

– Я испорчу платье! – воскликнула она, поспешив отойти на безопасное расстояние.

Пока она снимала перчатку и тянула руку к струе воды, Колин оглядывал кучки туристов, стоявших вдоль тропинок. Это были главным образом незнакомцы в отвратительных костюмах и дешевых платьях – железная дорога сделала Брайтон поразительно демократичным. Несмотря на удобства поезда, Колин чувствовал отсутствие изысканного общества, которое преобладало здесь в пору его детства.

Он узнал несколько человек, однако не сделал попытки окликнуть их. Не потому, что испытывал отвращение к светскому обществу, просто, на его взгляд, новобрачные должны вести уединенную жизнь. По этой причине он и выбрал Клифтон-Террас для их временного убежища. Хотя в фешенебельном Кемп-Тауне предлагалось много домов для съема, но весьма респектабельный Клифтон-Террас был несколько удален от вихря развлечений, и тут они могут избежать пристального внимания света.

– Давайте сойдем к воде. – Он предложил Ферн руку. – Скоро здесь будет невыносимая толкотня.

– Прекрасная мысль, – сказала она и снова натянула перчатку.

Спускаясь по дороге, идущей вдоль набережной, они увидели пляж, и Ферн издала удивленный возглас:

– Там столько народу!

Колин осмотрелся. Вчера берег походил на широкую, покрытую гравием дорогу с пятнами гуляющих, а сегодня лишь клочки серого проглядывали среди кишащей толпы. Тысячи детей, бегающих между гуляющими у края воды, не обращая внимания на крики матерей и нянек. Две тысячи юбок-колоколов, раскачиваемых бризом, а рядом с ними джентльменский эскорт, прямой и невозмутимый, как морская гладь в безветренную погоду. Десятки взятых на прокат лодок, иногда подбрасываемых большой волной, которая заставляла пассажиров кричать от ужаса или восторга, пока гребцы умело и стоичеи вели их к берегу.

– Я думала... – Ферн покачала головой и улыбнулась. – Не важно. Это было глупо с моей стороны.

– Вы думали, что прошлый вечер был обычным? – спросил Колин, но вместо ее ответа раздался знакомый голос:

– Ба! Кого я вижу! Редклифф.

Повернувшись, Колин увидел слегка покрасневшую физиономию Алджернона Морела. Из-за его плеча выглядывал Джек Уэкфилд, лорд Гиффорд.

– Гиффорд, Элджи, – немного скованно произнес он.

Ни к тому, ни к другому Колин не чувствовал неприязни. Тем более к Гиффорду, которого радушно принимали в любых слоях общества благодаря его манерам и безупречному происхождению. Но вместе ничего хорошего они не предвещали: у Гиффорда была весьма уступчивая нравственность, а репутация Элджи запятнана активностью, о какой его жена не могла даже помыслить. Колин холодно думал, что ему, вероятно, нужно бы смутиться, встретив мужа своей любовницы, да еще сразу после того как он покинул ее постель ради жены.

– А это, должно быть, твоя малышка, – прямо заявил Элджи, по своему обыкновению, игнорируя правила хорошего тона. Затем приподнял густую светлую бровь. – Нравится ли вам замужняя жизнь, мадам?

Колин вздрогнул и посмотрел на Ферн, ожидая увидеть шок на ее лице. К его изумлению, она сдерживала смех. Она протянула свободную руку Элджи, и тот с энтузиазмом ее пожал.

– Одного дня замужества недостаточно, чтобы это понять, – вежливо произнесла она.

Элджи загоготал, и если бы он стоял достаточно близко к Колину, то попытался бы ткнуть его под ребра. Деликатность и пристойность были ему совершенно не знакомы. Колин понятия не имел, знает ли он о связях Эммы, и даже сомневался, волнует ли это приятеля.

– У тебя настоящая чаровница, Редклифф, – со смехом выдавил Элджи. – Она произведет впечатление на сегодняшнем параде.

– Парад? – Ферн удивленно посмотрела на Колина.

– Ежедневно в полдень общество Брайтона и те, кто хотел бы к нему принадлежать, собираются в северном конце города и гонят свои экипажи в южный конец, – объяснил Колин.

– Зачем?

– А зачем люди прогуливаются в Гайд-парке? Так принято. Я хотел день или два не появляться в обществе, но... – Он отвесил поклон Гиффорду и Элджи. – Кажется, общество само нашло нас.

– Очень интересно, – сказала Ферн, но ее выражению не хватало энтузиазма.

– Не так интересно, как танцы, которые я устраиваю сегодня вечером, если вы согласитесь прийти, миссис Редклифф. – Мягкий баритон Гиффорда раздался неожиданно, и Ферн, к раздражению мужа, покраснела.

– Не думаю, что мы сможем принять это приглашение, – ответил Колин, опередив жену.

– Ха! Посмотри на него, Гиффорд, он стыдится нас, – заявил Элджи. – Не беспокойся, старина, это не вечеринка холостяков. Приезжает мама Гиффорда, чтобы выразить соболезнование по поводу его недавнего изгнания из семейного круга. Ну, там, стесненные обстоятельства и прочий вздор.

Это уже лучше, хоть и в малой степени, но Колину очень не понравился взгляд Гиффорда, обращенный на Ферн, и его побуждения. Другой или недруг, наследник графа был печально известен своим интересом к любой женщине, принадлежавшей другому. А неопытная молодая жена – идеальная добыча, и Ферн... можно доверять так же, как и всякой женщине, считал Колин, только женщины легко поддаются комплиментам.

– Конечно, мне было бы приятно снова увидеть леди Рашуэрт, – ответила Ферн, опередив мужа. – Какая досада, что из-за плохого самочувствия ее не было в Лондоне, мы все хотели видеть графиню на свадьбе.

Колин был настолько поражен непослушанием Ферн, что на миг потерял дар речи. Его жизнь действительно становится неуправляемой. Бросив на жену хмурый взгляд, он притянул ее к себе.

– Я уверен, леди Рашуэрт не ожидает, что мы так скоро появимся в обществе. Мы сможем навестить ее завтра, когда она будет дома.

– Ерунда. Завтра там будет масса гостей после сегодняшнего бала. А мне очень хотелось бы потанцевать. Я так давно не танцевала.

Да, целую неделю, подумал Колин, не сказав этого вслух перед Гиффордом и Элджи, которые наблюдали за их спором с повышенным интересом и слишком большим удовольствием.

Он подавил гнев и решил играть роль снисходительного мужа. Пока. Им незачем знать, что он считает недопустимым такое поведение жены.

– Хорошо, дорогая, если вы очень хотите, мы посмотрим. – Колин милостиво улыбнулся всем троим. – А теперь, если вы нас извините, джентльмены, мы продолжим нашу прогулку.