Карен Хокинс - Ты лишила меня сна

Ей нравилось то, что на груди у него были волосы: она бессчетное количество раз проводила пальцами по мягкой поросли.

Он бросил мокрую рубаху на пол и стащил бриджи.

Триона не могла отвести от него взгляда.

— Это, — сказала она, указывая пальцем, — никогда не поместится в твои бриджи.

Он рассмеялся:

— Придется постараться.

Она нахмурилась:

— И тебе не больно?

— Нет. Хотя если думаешь, что это поможет, поцелуй меня.

Ее губы дрогнули:

— Ты должен подойти поближе. Там, снаружи, мне будет слишком холодно.

— В обычных обстоятельствах я бы перенес тебя сюда и кое-что предложил, но мне пора идти.

Она сделала над собой усилие, чтобы не показать своего разочарования, но, должно быть, ей это плохо удалось, потому что он добавил более нежным тоном:

— Постараюсь вернуться как можно скорее.

Она кивнула и молча смотрела, как он заканчивал одеваться, как сменил галстук на простой шейный платок. Потом достал удобный жилет из толстой тяжелой шерсти, застегнул его и следом надел плащ.

— Там, куда ты отправляешься, холодно?

— Да. Лошади поднимаются в горы и выбирают одну долину, и это много выше, чем здесь.

— Тогда ты правильно оделся.

Она оперлась о бортик ванны, наблюдая, как он достает несколько свежих рубашек из гардероба. Хью свернул их в узел и взял под мышку.

— Ты не хочешь взять с собой саквояж?

— Только седельную сумку. В ней одежда будет защищена от непогоды.

Он провел рукой по волосам и повернулся к ней. Внезапно лицо его помрачнело:

— Катриона, должен попросить тебя об услуге.

— Хочешь, чтобы я присмотрела за девочками? Конечно, я это сделаю.

— В этом нет надобности.

Улыбка Трионы поблекла:

— Почему же?

— Девочки отправятся к Дугалу. Я уже поговорил с ними об этом, прежде чем прийти сюда.

Триона нахмурилась:

— Тебе незачем просить брата об одолжении. Я бы присмотрела за ними.

— Нет. Это решено.

Триона замерла:

— Почему ты так упорствуешь?

— Нынче утром я подслушал их разговор — что-то насчет панталон, у которых были сшиты штанины.

— Ах это! — Она вздохнула. — Я должна объяснить…

— Не надо. Они уже все мне рассказали, и поэтому отправятся к Дугалу. Сейчас они упаковывают вещи. У меня нет времени разбираться во всей этой ерунде. Я должен извиниться перед тобой, Катриона. Я имею в виду свою просьбу держаться подальше от девочек. Я не думал, что это вызовет столько проблем. Они раздражены и настроены против тебя, считают тебя чужой, непрошеной гостьей и вбили себе в голову, что должны избавиться от тебя, заставить уехать.

— Я поняла это.

Он покачал головой.

— Они вели себя возмутительно.

— Хью, они проявляют характер и просто защищаются таким образом. Из-за этого я не стану относиться к ним хуже. — Она ухитрилась улыбнуться. — К тому же я не осталась в долгу. Подожди до завтра, когда они станут причесываться.

Его губы дрогнули:

— Ты забрала их шпильки?

— Это было бы слишком просто. Я намазала крахмалом их щетки для волос.

Он рассмеялся:

— Решила действовать их методами.

— Да, но… тут нечто большее. Хью, я не могу оставаться здесь и не быть частью их жизни. Мы подначиваем друг друга, что тут плохого? — Она с трудом перевела дух: — Больше я не могу этого терпеть. Или я буду общаться с тобой и с девочками на равных, или покину этот дом.

Его лицо мгновенно утратило веселость, а смех замер:

— Что ты такое говоришь? — спросил он почти грубо. — Еще не время.

— Мы ведь так и планировали, что я пробуду у тебя не более месяца или двух. Пока что месяц еще не прошел, но…

— Прошу тебя, замолчи. — Он бросил взгляд на часы: — Сейчас у меня нет времени, я тороплюсь. Мы обсудим это после моего возвращения.

Он взял свою одежду и направился к двери, чувствуя какую-то странную пустоту в груди.

— Хью?

Он остановился у двери:

— Да?

— Пожалуйста, не отсылай девочек к Дугалу. Оставь их со мной. Я позабочусь о них. Обещаю!

Он расслышал боль в ее голосе и не смог не отреагировать.

— Катриона, уезжая, я всегда оставляю девочек с Дугалом. Это вовсе не из-за тебя, а из-за их матери.

Лицо Катрионы выразило недоумение, и он заколебался. Если бы он покинул ее сейчас, не дав объяснений, она могла вообразить худшее. Хью не хотел вдаваться в излишние подробности, но она заслуживала того, чтобы знать, почему его так тревожит безопасность девочек. Он со вздохом бросил на кровать узел с одеждой:

— Как раз перед тем, как уехать в Лондон, чтобы урезонить твою сестру, я получил письмо от Клариссы.

— Что же она пишет?

— То же, что во всех остальных письмах: хочет забрать девочек обратно и скоро приедет за ними.

— Думаешь, она в самом деле способна на это?

— Она уже пыталась это сделать раньше. Она знает, какие чувства я питаю к ним, что я готов на все, чтобы защитить их… Я заплачу сколько угодно, чтобы оставить их у себя.

Никогда еще Триона не видела столь холодного и решительного выражения на лице мужа.

— Но ведь это шантаж.

— Да. Я совершил ошибку, позволив Клариссе понять, что значат для меня девочки. В то время она сочла это забавным. Позже увидела в этом возможность поживиться.

— Но как она могла насмехаться над твоими чувствами?

— Я был убежденным холостяком и не проявлял никакого интереса к детям, но позже привязался к девочкам, — он бросил на нее суровый взгляд, — к моим девочкам. И тогда все изменилось.

— Ты полюбил их.

Он кивнул:

— Думаю, в этом есть некая ирония. Кларисса предложила оставить их здесь, если я заплачу ей за это две тысячи фунтов.

Кровь Трионы закипела от возмущения:

— И потом она стала просить еще денег?

— Несколько раз. Однажды я отказал, и она явилась сюда со своим поверенным требовать, чтобы я отдал детей.

Его губы сжались в тонкую жесткую линию:

— Я отдал десять тысяч фунтов, чтобы заставить ее убраться.

— Ты должен перестать платить ей!

— Она готова обратиться в суд, а я не могу этого допустить.

— Как отец ты имеешь на них больше прав, чем она. И в суде тебя поддержат.

— Это не факт.

— Почему?

Он взял в руки полотенце:

— Позволь мне вытереть тебя.

Она поднялась, и он закутал ее в полотенце, потом отнес на постель.

— Благодарю тебя. — Она с благодарностью взяла у него пеньюар.

— Значит, ты хочешь оставить девочек с братом, на случай если вернется Кларисса?

— Да. Скоро они повзрослеют, и она не сможет угрожать их благополучию. Тогда ее требования ничего не будут значить. А пока я должен проявлять осторожность. — Он замолчал и добавил страдальческим тоном: — Но даже если она и не подаст в суд, то все равно постарается похитить их, увезти силой. Она знает, что я заплачу любую сумму, чтобы вернуть их.