Вирджиния Хенли - Желанная

Целый день они выгружали коней — самый ценны груз. Скакунов, принадлежавших королю и дворянам завели в конюшню, остальных — в загоны под открыты небом.

Заметив выражение лица Пэдди, Хоксблад сразу заподозрил неладное.

— Что-то случилось?

— Вроде того, милорд.

Али, который последние восемнадцать часов без отыха возился с лошадьми, презрительно поморщился.

— Мы справились с тремя сотнями боевых коней ты не можешь успокоить двух женщин?!

— Трех женщин, и поверьте — они могут натворить больше бед, чем триста лошадей!

Уоррик вопросительно поднял брови.

— Насколько я понимаю, та французкая кобылка, за которую ты хочешь получить выкуп, скорее любовница, чем пленница?

— Нет, черт возьми! Она никогда не была моей любовницей! Христос, один раз переспать с девкой и потом расплачиваться за это всю жизнь!

Он в раздумье глянул на отца.

— Не согласишься ли приютить Сен-Ло, пока за них не заплатят выкуп?

— Придется, если я хочу, чтобы мой сын прожил в мире и согласии до конца дней своих, — ухмыльнулся Уоррик.

Все четверо направились к белым каменным дворцам, залитым лунным светом. Когда Уоррик отделился от остальных, чтобы зайти к себе, Кристиан предупредил:

— Мы сейчас вернемся.

Открывая дверь в высокой стене, окружавшей дворец, Кристиан осведомился:

— Миледи очень расстроена?

— Просто вне себя от злости. Нельзя держать двух женщин, с которыми спал, под одной крышей, — словно зеленому юнцу объяснил Пэдди.

— В Аравии мы так и поступаем, — сварливо вмешался Али, — там обычное дело — содержать четырех жен, да еще наложниц.

— Вот иди и объясни это леди Брайенне! — ехидно посоветовал Пэдди.

— Куда ты поместил баронессу?

— В комнату ее брата, и пригрозил кастрировать его, если тот не утихомирит сестрицу, — вздохнул Пэдди.

— Отправь их к Уоррику, — велел Хоксблад.

Сначала Кристиан осмотрел хозяйские покои, чтобы убедиться, все ли готово к приходу жены, и удовлетворенно кивнул. Пэдди прекрасно со всем справился и хорошо вышколил слуг.

В белой с золотом комнате стояла широкая постель, застеленная белоснежным бельем и заваленная пышными подушками. На простынях и наволочках красовались вышитые золотом инициалы «К» и «Б».

Полог из прозрачного шелковистого газа висел над кроватью. Белые ставни были открыты, что делало просторный балкон продолжением комнаты. Одну стену целиком занимал встроенный гардероб с зеркальными дверцами. Пол из белого каррарского мрамора с золотыми прожилками должен был оставаться прохладным в самую жару.

В одном углу была мраморная лестница, ведущая в комнату ниже этажом, где все пространство занимал прямоугольный бассейн. Одной стены не было, так что бассейн выходил в маленький внутренний садик, где весело искрился фонтан, посылая в небо водяные струи. Весь дом освещался огромными душистыми свечами в круглых стеклянных чашах. Общее впечатление было таинственно-романтическим.

Однако Кристиан Хоксблад ничуть не выглядел романтическим героем. Одежда была запачкана конской кровью, от него несло лошадиным потом. Кристиан, как никогда, нуждался в ванне, но будь он проклят, если станет купаться один, когда Брайенна здесь, в этом очаровательном, предназначенном для нее одной, дворце. Кристиан, отогнав усталость и раздражение, взглянул на оруженосца.

— Комната миледи?

Пэдди объяснил, где отыскать Брайенну, и пробормотал:

— Желаю тебе доброй ночи. Не могу выносить вида крови.

Хоксблад поднялся по извивающейся лестнице и остановился у двери спальни жены.

— Брайенна, приветствую тебя в твоем новом доме и ожидаю, что ты выйдешь и поздороваешься со своим повелителем и мужем. Мне необходимы ванна, ужин и постель, именно в таком порядке. Немедленно иди сюда!

Но Брайенна успела запереться и, чувствуя себя в безопасности с зажатым в кулачке ключом, дала выход ярости:

— Ты, арабская свинья! Не знаю, откуда ты набрался наглости произносить мое имя! Я никогда не стану мыть тебя, никогда не стану кормить и, уж конечно, никогда не лягу с тобой в постель. Предлагаю вымыться самому, приказать слугам принести ужин и позволить твоей французской шлюхе пригреть тебя. Не понимаю, зачем тебе жена? Объявляю, что отныне не желаю быть таковой, пока эта тварь не уберется из моего дома раз и навсегда! Надеюсь, тебе все ясно, чертов принц Драккар?!

Кристиан понимал, что Брайенна приготовилась к долгой, затяжной и выматывающей противника схватке. Она хотела, чтобы он вышиб дверь и начал трясти ее за плечи, пока не застучат зубы. Кристиан не собирался поступать в угоду ее капризам. Он вынул тяжелый клинок, поддел петли и без лишнего шума снял дверь. Брайенна, не веря глазам, ошеломленно наблюдала за происходящим. Аквамариновые глаза сверкали на его смуглом лице, и взгляд их был таким свирепым, что Брайенна почувствовала укол страха.

— Поскольку баронессу убрали из твоего дома раз и навсегда, — тихо, почти зловеще сказал Кристиан, — ты готова, надеюсь, вновь взять на себя роль моей жены… или у вас есть еще какие-то претензии, мадам?

Он лишил ее возможности спорить. Желание сопротивляться мгновенно угасло. Брайенна не находила больше подходящих язвительных слов.

— Так как же, мадам? Вы требуете чего-то еще?

Брайенна покачала головой.

— Тогда пойдем. Сейчас.

Брайенна беспомощно оглядела сундуки и коробки, громоздившиеся вокруг, и поняла, что должна повиноваться. Он был не в том настроении, чтобы вытерпеть еще один скандал.

Они вышли на хорошо освещенный балкон, и Брайенна заметила, что муж весь в крови.

— Ты ранен? — встревожено спросила она.

— Нет. Не трогай. Все отмоется.

Они прошли через весь дом, мимо бассейна, и оказались в саду. Брайенна молча наблюдала, как Кристиан, сбросив одежду, ступил в фонтан. Взяв кусок мыла, он начал намыливаться, и ненависть Брайенны немедленно улетучилась. Кристиан не собирался просить, чтобы она вымыла его, но неожиданно ей захотелось сделать именно это. Она была единственной женщиной, имевшей право мыть, кормить его, ложиться с ним в постель, и только теперь до Брайенны дошло, что она желает ревностно оберегать это право и пользоваться им. Она скинула тунику и, оставшись в тонком нижнем платье, протянула руку.

— Благодарю за помощь, но ты была права, я сам могу вымыться. Однако, если не боишься промокнуть, не хочешь ли искупаться со мной в бассейне после того, как я поужинаю?

Брайенна покраснела.

— Я… я не умею плавать.

— Прекрасно, — улыбнулся Кристиан, — тогда мы станем просто играть.

— Пойду распоряжусь насчет ужина, — уклончиво пробормотала Брайенна.

— Кухня в дальнем конце дома. У нас превосходный повар, если не ошибаюсь. Прелесть этого теплого климата в том, что холодная еда на вкус приятнее горячей.