Вирджиния Хенли - Желанная

Наконец Глинис молча, с болью в душе, распрощалась с мечтами и спрятала подвенечный наряд с глаз долой. Она сделала все, чтобы ускорить возвращение Али, — читала заклинания и заговоры, даже приносила жертвы древней языческой валлийской богине. Адель же начала усматривать связь между отсутствием Хоксблада и исчезновением Лизетт Сен-Ло. Ей казалось слишком странным то обстоятельство, что оба пропали одновременно.

От Брайенны отнюдь не ускользали полные жалости взгляды окружающих, в том числе и Джоан.

Эдуард получил послание от Хоксблада, в котором тот сообщал, что подал Папе прошение и теперь должен срочно уехать на некоторое время по неотложному делу. Эдуард рассказал обо всем Джоан, но та ни за что не осмелилась бы расстроить подругу. В конце концов, что может быть важнее для Кристиана де Бошема, чем возвращение к собственной жене?

Брайенна тоже получила письмо, из которого узнала, что муж некоторое время будет отсутствовать. И, хотя записка была короткой и Кристиан ничего не объяснил подробно, Брайенна была счастлива и спокойна, потому что прочла в конце три слова: «Всегда верь мне».

Мирный договор наконец был составлен и подписан. Король Эдуард отказывался от претензий на трон Франции и возвратил северные территории, которые раньше захватил, в обмен на подтверждение права владения Ангулемом, Бигарром, Гасконью, Жьеном, Гизом, Лиможем, Пуату, Пуатье, Руергом, Сентонжем и Кантоном, объединенными отныне под общим названием Аквитания. Без всяких оговорок Эдуард получил и Кале. Кроме того, французы согласились выплатить три миллиона золотых крон шестью частями в течение года в счет выкупа за короля, дофина и дворян.

Король Англии решил отдать Аквитанию принцу Эдуарду, наделив его властью над всеми французскими владениями английской короны. Когда принц сообщил Джоан радостную весть, оказалось, ей тоже есть, чем поделиться с возлюбленным. Они резвились в бассейне дома у Брайенны, подальше от любопытных глаз придворных, но Джоан решила подождать до тех пор, пока они не будут в постели, чтобы разделить драгоценную тайну с Эдуардом.

Поцелуи его становились все требовательнее, но Джоан накрыла руку, сжимавшую ее грудь, осторожно передвинула себе на живот и, приложив губы к его уху, прошептала:

— Дорогой, ты снова собираешься стать отцом, но на этот раз — я чувствую — будет мальчик.

Эдуард, застонав, спустил ноги на пол. Джоан в тревоге, зажала рот рукой. Зачем только она сказала ему? Кажется, принц не слишком рад.

— Одевайся, — пробормотал он.

— Ты сердишься? — тоненьким голоском спросила Джоан.

— Сержусь? — недоуменно переспросил принц.

— Похоже, что ты расстроен!

— Дорогая моя крошка Жанетт, если я и раздражен, то только потому, что ты выбрала самое неподходящее время! Я сгораю от страсти, но твоя новость не дает мне спокойно заняться любовью.

— Но почему? — тихо шепнула она.

— Потому что должен повести тебя к священнику, чтобы тот поженил нас.

— Но… разрешение Папы…

— Черт с ним, с разрешением!

— Эдуард, ты уверен?

Принц подхватил ее огромными руками и поставил на кровать, так, что глаза их оказались на одном уровне.

— Милая, я еще никогда ни в чем не был так уверен! Если ты права и в самом деле носишь моего сына, он может стать королем, только если происхождение его не будет подвергаться сомнению. И я не хочу, чтобы хоть кто-то задавал ненужные вопросы. Получим разрешение и можем пожениться еще раз. В Вестминстере! Я настаиваю на этом! В присутствии королевской семьи! И вся английская знать будет воздавать почести новой принцессе Уэльской! Но сегодня мы соединим наши судьбы по закону!

— А что мне надеть? — выдохнула Джоан. Эдуард невольно рассмеялся.

— Уже далеко за полночь, и нас увидит только дряхлый старичок-священник.

— Это не важно! На своей свадьбе я хочу быть самой красивой!

Эдуард чуть прикусил мочку ее уха.

— Надень то, что можно легко сбросить, а поверх накинь мой плащ. Я намереваюсь потом отнести тебя сюда и завершить то, что мы начали.

Он нежно потерся набухшим фаллосом о мягкое бедро Джоан, но ее воображение уже разыгралось.

— Можно мне надеть алый бархатный плащ с золотыми леопардами на спине?

Эдуард снова застонал:

— Да… наверное, но это означает, что мне придется вернуться во дворец и отыскать его!

— Бедный Эдуард! Я такое тяжкое бремя для тебя!

Но принц поцеловал кончик хорошенького носика, не в силах ей ни в чем отказать.

— Ты моя Прекрасная Дама, а я твой Верный Рыцарь. И для тебя готов совершить этот подвиг

Джоан хихикнула.

— Я сумею вознаградить тебя, Эдуард Плантагенет!

Король Франции, его четверо сыновей и дворяне, взятые в плен при Пуатье, наслаждались в Бордо щедрым, не знавшим границ гостеприимством короля и королевы. Они хотели бы остаться в Южной Франции до тех пор, пока выкуп не будет заплачен, но Плантагенеты были достаточно практичны, чтобы сообразить: искушение сбежать в этом случае будет слишком велико.

В конце октября корабли были готовы перевезти высокопоставленных пленников через Ла-Манш, и король Эдуард в приступе великодушия подарил французскому королю только что выстроенный на берегу Темзы дворец, названный Савойским, в честь временного пребывания Иоанна на английской земле. В качестве прощального жеста доброй воли король решил устроить пышную охоту, которая должна была закончиться празднеством и шумным пиром, прежде чем гости Плантагенетов отправятся в Англию.

Брайенна и Джоан с нетерпением ждали охоты. Стоял прекрасный осенний день. Угнетающая жара наконец уступила место ласковому теплу и освежающему морскому ветру.

Брайенна только откинула простыню, чтобы встать, но покачнулась от нахлынувшей волны тошноты. Она надеялась, что все скоро пройдет, но доносившиеся из кухни аппетитные ароматы сделали свое черное дело. Брайенна едва успела добежать до умывального таза, как ее вывернуло наизнанку. Тут она почувствовала, как нахлынула еще одна волна, на этот раз — жалости к себе, залившая душу. Мысли об охоте доставляли теперь примерно столько же удовольствия, как перспектива быть похороненной заживо. Поэтому Брайенна упросила Джоан ехать без нее. Новобрачная сияла здоровьем и красотой и выглядела поистине неотразимой в новом камзоле для верховой езды из абрикосового бархата.

Брайенна медленно потащилась к фонтану смыть омерзительный запах рвоты, потом осторожно поднялась в спальню, боясь вновь растревожить мятежный желудок. Чтобы хоть немного развеселиться, она выбрала лучшее платье переливчато-синего цвета, оставив волосы распущенными, чтобы они подсохли на солнце, и вышла на балкон посмотреть, как охотники выезжают из дворца вверху это походило на оживший многоцветный гобелен.