Александра Турлякова - Берг

Он даже сам испугался своих мыслей. Любовь? Нет, он не мог полюбить его дочь, не мог этого сделать…

Служба закончилась, и все начали потихоньку расходиться, а дочь графа зашла в исповедальную комнату. Алдор проводил девушку глазами и остался сидеть на своём месте. Что она скажет священнику? Расскажет всё, как было, кто она? И их арестуют… Алдор не верил, что святые отцы хранят тайну исповеди, за деньги покупаются любые секреты и тайны.

Наконец, она вышла, молчаливая, бледная, вместе с Алдором они покинули церковь. Шли рядом, молчали. Он первым спросил её:

— Что тебе посоветовали?

Она помолчала, словно решала, говорить или нет.

— Я уйду в монастырь… — прошептала. Алдор аж остановился.

— Зачем? Это же… это всю жизнь насмарку!

Теперь уже она остановилась и, обернувшись к нему, глянула исподлобья.

— Почему насмарку? Что за… Я стану невестой Христа и буду замаливать грехи свои и чужие…

— А есть, что замаливать? — Она только сухо поджала губы и нахмурилась. — Это же не твоя вина! В чём ты виновата, чтобы что-то замаливать?

— Вы не понимаете. — Она отвернулась и пошла дальше. Алдор догнал её и взял за локоть.

— Монастырь — это могила. Я видел, как они живут, это же не жизнь. А тебе надо выходить замуж, рожать мужу детей, заниматься хозяйством, воспитанием…

— Да? — Она вопросительно глянула на него огромными глазами, и Алдор не мог отвести от них взгляда. — Вы так считаете, что я могу выйти замуж и иметь детей, вы думаете это возможно? После всего…

— Ну… — Он замялся, не зная, что сказать. Они молча смотрели друг на друга, стояли посреди улицы. — Вы же знаете, какое сейчас время, сколько войн вокруг, десятки женщин страдают, переживают насилие… Они потом выходят замуж и рожают детей… — Она перебила его:

— Да? А вы хоть раз разговаривали с одной из этих женщин? Они любят своих мужей? Они же ненавидят их…

— Женщины вообще редко любят своих мужей.

— Откуда вы знаете это?

— Я помотался со своим сеньором по замкам, поглядел, как живут там семьи… У жён вассалов такие лица, словно они всю жизнь несут кару небесную, и детей своих ненавидят, потому что ненавидят их отцов…

— И, наверное, есть за что… — Вэллия отвернулась и пошла вперёд, плотнее запахивая на себе плащ. От холодного воздуха в лёгких появилась хрипота и боль, скоро начнётся кашель. Алдор догнал её и заговорил негромко:

— Большинство мужчин — неграмотные жестокие свиньи, я знаю, как они обращаются с жёнами и детьми… Как говорят: "Гость мало гостит, да много видит…" Я видел синяки и выбитые зубы, но бывают и хорошие семьи… Мой отец любил мою мать, а она любила его и нас всех…

— Просто ей повезло… Отцы сами выбирают женихов своим дочерям, что самим выгодно, никто не спрашивает их мнения… Неужели вы думаете, что со мной будет по-другому? — Она посмотрела через бровь, наклонив вперёд голову. — Он и Келле выбрал жениха сам… А я пойду в монастырь, — повторила упрямо своё решение. — Я не хочу замуж, я не позволю им… никому не позволю… — шептала чуть слышно, и Алдор улавливал лишь обрывки. И ужасался. Ценой попытки их мести графу стала искалеченная жизнь его дочери. Она не выйдет замуж, не станет матерью, она сгинет в монастыре… Его единственная дочь…

Она спросила вдруг его, перебив все мысли:

— Вы так ругаете мужчин, а сами? Считаете, что будете хорошим мужем и отцом? Считаете себя грамотным и не жестоким, и не свиньёй?

Он аж опешил, остановился, сморгнул растерянно.

— Многие из них даже читать не умеют, или не хотят… — проговорил смятенно.

— А вы?

— Я несколько лет прожил в монастыре, меня многому научили… Но я невыгодный жених, у меня только клочок земли даже без замка, и я всего лишь рыцарь… У меня вся надежда на войну…

— Надеетесь, что она обогатит вас?

— Надеюсь, вернуть своё…

— Земли Берга?

— И титул свободного князя…

Она усмехнулась вдруг с недоверием, прошептала:

— Думаете обрести свободу? Вы — вассал, вы выполняли и будете выполнять чужие приказы, и платить налоги сеньору тоже будете по-прежнему. Берг никогда не станет свободным княжеством, никто не отпустит на волю эти земли — ни мой отец, ни ваш сеньор, граф Доранн… Вам наобещали того, чего не будет…

— Вы этого не знаете! — Чуть повысил тон голоса. Весь разговор он переходил с "ты" на "вы" и обратно, и сам не замечал.

— Я просто слышала однажды, как отец отзывался об этих землях… Горы, ценный строевой лес, железная руда… Я слышала, в Берге хорошие мастера-кузнецы… Эти земли никогда уже не будут свободными, кто бы ни был их хозяином…

— Посмотрим…

То, о чём она говорила, было смыслом жизни Алдора, даже, может быть, главнее в несколько раз, чем отомстить графу Вольдейну. Он хотел сделать Берг независимым княжеством, как было это при его предках. Он хотел стать правителем Берга и не служить никому, ни Вольдейну, ни Доранну… Он хотел восстановить историческую справедливость, снова вернуть род свой на свободное княжение Берга…

И вот тогда, когда он станет правителем Бергских земель, он женится на той, которую обязательно полюбит, и у него будут сыновья, те, кому он оставит свои земли. Только так. По-другому он не хотел.

На рынке, где было много народу, Алдор, чтоб не потеряться в толпе, взял Вэллию за руку, сжал её пальцы в ладони, и удивился, что девушка даже не попыталась выдернуть руку. Торговки предлагали гусей и капусту, мастера приглашали поглядеть дорогие ткани и украшения, ремесленники предлагали товары на любой вкус. Все толкались и громко разговаривали друг с другом.

На выходе с рыночной площади стояли вооружённые люди, Алдор поздно заметил их, и назад поворачивать было уже нельзя, их бы увидели. Алдор только перехватил руку Вэллии, взял её под локоть, и придвинул девушку к себе, не успел и слова ей сказать. Почувствовал, как от липкого страха побежали мурашки по спине. Если сейчас она скажет хоть слово, он не успеет спрятаться в толпе, а к вечеру все ворота Ротбурга будут перекрыты…

— Господи… — шепнул чуть слышно с замиранием в сердце, и Вэллия поджала дрожащие губы.

Высокий рыцарь в тёмно-синем плаще окинул их взглядом с головы до ног, спросил сухо:

— Гости? — Алдор утвердительно качнул головой. — Откуда?

— Из Вальда… — быстро нашёлся.

— Далеко… — Тёмные глаза рыцаря буквально прощупывали лица стоящих напротив. Всех подозрительных здесь задерживали и опрашивали.

— Мы в собор на праздник…

— А это? — Перевёл прямой взгляд на лицо Вэллии.

— Моя жена… — Алдор почувствовал, какой тяжёлой стала рука на её локте, как всё вокруг замерло вдруг, время остановилось. "Если он знает её в лицо, он её узнает, ведь не зря же его поставили здесь…"