Барбара Картленд - Путешествие в Монте-Карло

— Значит это была идея барона, заставить тебя соблазнить лорда Нисдона, чтобы выпытать у него информацию о Тибете?

— Они сказали, что он весьма влиятельный человек в департаменте иностранных дел, и что ему известно, какие действия предпримет Англия, в случае вторжения русских на территорию Тибета.

— И для выполнения этого плана они подобрали тебе весьма неординарный гардероб!

— Они контролировали каждый мой шаг и каждое слово, — передернув плечами сказала Алоя.

— И даже твою манеру одеваться?

— Они привезли на яхту какого-то французского модельера, на которого имели влияние, и велели ему подобрать мне такой гардероб, чтобы лорд Нисдон не мог не заметить меня.

— Но как они могли рассчитывать на то, что лорд Нисдон предложит тебе дружбу при первой же встрече? — спросил Крейг, зная, что лорд Нисдон весьма дорожил своей репутацией и положением в обществе, чтобы совершать опрометчивые поступки и давать пищу слухам.

— О, они оказались весьма изобретательны! — воскликнула Алоя. — Они разузнали все о его матери, к которой он очень привязан, и написали от ее имени письмо, подделав почерк.

Она помедлила, прежде чем продолжить:

— В письме говорилось о некой юной леди, дочери друзей леди Нисдон, о которой она просила позаботиться своего сына.

— Речь, как я понимаю, шла о тебе?

— Конечно. К тому же письмо было намеренно написано в спешке, словно дело не терпело отлагательства, и потому лорд Нисдон поспешил разыскать меня, едва приехал в Монте-Карло.

— И конечно же, он был очарован твоей красотой! — с ноткой цинизма в голосе пробормотал Крейг.

— Мне пришлось сказать ему, что нахожу его интересным собеседником и привлекательным мужчиной, — тихо продолжала свой рассказ Алоя. — Моя горничная следила за каждым моим шагом — разумеется, она шпионка барона, — Алоя печально вздохнула и добавила:

— Как я могла ослушаться или не подчиниться, ведь они грозили убить моего отца!

— Им удалось вырвать у него хоть какую-то информацию? — спросил Крейг.

— Нет, отец слишком умен, чтобы его можно было просто испугать или обмануть, — ответила Алоя. — Сначала он намеренно тянул время, особенно пока люди барона подбирали мне гардероб и драгоценности. Затем, когда я была уже на берегу, они попытались вновь допросить его, но он вошел в состояние транса.

— Транса? — с восхищением воскликнул Крейг.

— Да, он научился этому в Индии. Он умеет погружаться в бессознательное состояние, из которого его практически невозможно вывести насильно. Конечно, находиться в трансе можно не так уж долго.

— И все же, сколько? — спросил Крейг, понимая, что это вопрос жизни и смерти его друга.

— Если его тело… еще не истощено… голодом и жаждой, — дрожащим голосом произнесла Алоя, — то крайний срок выхода из транса… завтра!

Крейг и сам прекрасно понимал, что у него слишком мало времени и действовать надо наверняка. Он был уверен, что сама душа Рэндала Сара поможет ему принять верное решение и даст подсказку, как действовать.

— Полагаю, русские об этом не подозревают, — сказал он в раздумье, — но тогда почему они заставляли тебя принять у себя лорда Нисдона именно сегодня вечером?

— Им нужны хоть какие-то сведения как можно быстрее.

После этого они, видимо, собираются увезти нас отсюда в какое-то безлюдное место и там применить пытки. Они думают, что папа не выдержит и выйдет из транса, если они будут пытать меня у него на глазах…

В душе Крейга все закипело от возмущения.

— Клянусь тебе, дорогая, — с нажимом проговорил он, — 'что пока я жив, тебя никто не посмеет и пальцем тронуть.

— Ты можешь нас спасти?

— Клянусь тебе в этом, — пообещал он. — Сегодня, когда я стоял один на террасе, мне показалось, что я слышал голос твоего отца, который подсказывал, как следует поступить.

Теперь я уверен, что мы обязательно справимся.

Крейг взглянул девушке в глаза и увидел там безмерное доверие и уверенность в том, что все пройдет успешно.

Ему не хотелось говорить более ни о чем, поэтому он обнял ее и нежно коснулся губами ее уст, с каждым поцелуем чувствуя, как в нем растет волна блаженства и восторга оттого, что он держит в объятиях женщину, дороже которой У него нет никого и ничего в жизни.

Наутро Крейг проснулся с чувством счастья и безмятежного спокойствия в душе.

Все его мысли были об Алое и о любви к ней. Он вспоминал о том, как накануне вечером он держал ее в своих объятиях и ощущал себя самом счастливым человеком в мире.

Крейгу приходилось много путешествовать, бывать в разных странах, видеться с разными людьми, так что он был достаточно опытен, чтобы понять, насколько Алоя уникальна и необыкновенна.

Она была не только редкостной красавицей, но и потрясающе умной, образованной, мыслящей женщиной. К тому же, она обладала такой же сильной интуицией, как и сам Крейг.

Теперь он понимал, что своей необыкновенной красотой Алоя обязана экзотической крови, текущей в ее жилах. От отца-англичанина ей достались безупречная кожа, нежного медового оттенка, а от матери-грузинки — таинственные чарующие глаза и волосы с серебристым оттенком, редкостным даже для русских женщин.

Необычным в Алое было и то, что она, как и ее отец, верила в любовь и считала ее основой жизни. Она полагала, что мужчина и женщина могут обрести счастье лишь любя друг друга. Ребенок, рожденный в таком браке словно создан самой любовью.

Крейг понимал, как тяжело пришлось Рэндалу Сару, который в интересах дела вынужден был скрывать свой брак.

Официальные лица департамента наверняка были бы шокированы, узнай они, что супруга их лучшего агента имеет тесные отношения с Россией. К тому же противник мог в любой момент использовать ее в качестве оружия против самого Сара.

Крейг до сих пор с трудом мог верить в то, что Алоя вместе с матерью неоднократно преодолевала столь трудный и опасный даже для опытного путешественника перевал, который соединял Индию и Тибет.

И все это лишь для того, чтобы ненадолго увидеться с любимым человеком.

Иногда Сару приходилось оставлять жену и ребенка в довольно унылых и опасных местах, а самому отправляться на выполнение очередного задания, которое могло оказаться весьма рискованным.

Он был мастером маскировки и грима, что выручало его в самых сложных ситуациях. Однако, это искусство могло пригодиться в Индии или в других странах Востока, но никак не помогало в Тибете.

Монахи, живущие в многочисленных монастырях Тибета, обладали весьма развитой интуицией. Это умение можно назвать ясновидением или магией, но Крейг всегда считал» что это шестое чувство, благодаря которому монахи безошибочно отличали правду от лжи.