Барбара Картленд - Таинственная служанка

— Вы не первый раз в Челтнеме, миссис Бэрроуфилд? — обратился к ней Джулиус.

Он сидел довольно близко от Жизели и, задав свой вопрос, наклонился к ней: воплощенное внимание.

— Нет, это мое первое посещение этого курорта, — ответила она. — Мне было так приятно, что полковник Беркли пригласил нас с тетей погостить у него. Мы были наслышаны о красотах этих мест и чудодейственных свойствах целебных вод!

— И вы собираетесь их пить? — поинтересовался Джулиус.

— Наверное, хотя не думаю, чтобы они были очень мне нужны, — ответила Жизель со слабой улыбкой. — Вот моей тете их лечебные свойства будут очень и очень кстати. Бедняжка заболела и вынуждена была задержаться в Лондоне. Боюсь, что она сможет присоединиться ко мне только через несколько дней.

— Тогда, если до ее приезда вам не с кем ходить в бювет, — сказал Джулиус, — я надеюсь, что вы позволите мне проводить вас туда и представить вас миссис Форти, которая считается одной из самых примечательных жительниц Челтнема.

В ответ на вопросительный взгляд Жизели, он поспешил объяснить:

— Миссис Форти обслуживала короля с королевой и членов королевской семьи, когда они приезжали пить лечебные воды. По приказу Его Величества был даже написан ее портрет.

Джулиус рассказал все это настолько гладко, что граф приписал это предварительному знакомству с путеводителем по Челтнему. Он нисколько не сомневался в том, что, перед тем как отправиться к нему с визитом, его кузен постарался запомнить как можно больше интересных фактов, чтобы произвести благоприятное впечатление на богатую миссис Бэрроуфилд, продемонстрировав ей свое знакомство с городом.

Это говорило о том, что Генри Сомеркот Прекрасно справился с возложенной на него задачей. Граф постарался не встретиться взглядом с капитаном, опасаясь, что кто-нибудь из них не выдержит и громко рассмеется.

— Было бы любопытно познакомиться с миссис Форти, — ответила Джулиусу Жизель.

— Тогда, может быть, вы разрешите мне представить вас ей завтра утром? — спросил Джулиус. — В какое время вы желали бы принимать воды?

— Наверное, часов десять утра было бы не слишком поздно.

— Это самое подходящее время, — сообщил ей Генри Сомеркот. — В это время все самые интересные гости Челтнема будут подносить кружки к губам, делая вид, что вода им помогает. А на самом деле они считают ее просто отвратительной!

— Она действительно такая нехорошая на вкус? — встревожилась Жизель.

— Понятия не имею, — ответил капитан Сомеркот. — Я ее никогда не пробовал и не собираюсь этого делать. Но вот Тальботу, по-моему, следовало бы начать ходить в бювет, как только ему станет немного лучше.

— Хочу сказать со всей решимостью, что не имею ни малейшего намерения пить целительную воду! — твердо заявил граф. — С меня хватит врачей, лекарств и прочей чепухи!

С этими словами он посмотрел на Жизель, и ему показалось, что глаза ее вдруг засверкали, сказав ему, что, если, по ее мнению, воды из источника будут ему полезны, она обязательно попытается убедить его хотя бы их попробовать.

В предвкушении ожидающей его в будущем битвы, он заметно повеселел.

— Я могу показать вам еще множество интересных вещей, миссис Бэрроуфилд, — продолжал тем временем Джулиус. — В городе чудесная ассамблея, а в театре специально в честь приезда герцога Веллингтона будет поставлена пьеса под названием «Любовь в деревне».

— А в ней будут играть какие-нибудь знаменитые актеры? — спросила Жизель, почувствовав, что от нее требуется какая-то реакция на услышанное.

Джулиус был вынужден признаться в том, что это ему неизвестно.

— Возможно, в главной роли появится Мария Фут, — вставил Генри Сомеркот.

И он, и граф Линдерст понимали, по какой причине этой актрисе может достаться главная роль в театре, патроном которого был полковник Беркли.

Джулиус продолжил разговор, но остальным джентльменам было очевидно, что, хотя он и прилагает все силы к тому, чтобы подольститься к «богатой вдове», присутствие его кузена и главы семьи заставляет его немного сдерживать свой пыл. Время от времени Джулиус бросал на графа вызывающий взгляд, но тот продолжал оставаться все таким же любезным.

К концу визита стало ясно, что если Джулиус Линд и имел опасения относительно того, как он будет встречен графом, то теперь эти опасения полностью развеялись.

По правде говоря, этот молодой джентльмен действительно боялся, что графу стало известно не только о том, как он в последнее время добивался расположения богатых наследниц, но и о том, что в течение последнего года он взял в долг значительные суммы в надежде, что титул скоро перейдет к нему. Хотя ростовщики затребовали с него огромные проценты, Джулиус нимало не сомневался в том, что граф вскоре умрет от ран, и тогда он без труда сможет расплатиться по всем своим долговым обязательствам.

Однако одного только взгляда на кузена Тальбота было достаточно для того, чтобы убедиться: он уверенно идет к выздоровлению!

Хотя Джулиус держался в высшей степени любезно и дружелюбно, мысленно он проклинал тот день, когда друзья уговорили графа поехать в Челтнем, чтобы его прооперировал Томас Ньюэл, один из самых знаменитых хирургов страны.

Джулиус говорил себе, что, будь судьба к нему хоть немного благосклонна, кузен Тальбот должен был бы погибнуть во время сражения при Ватерлоо или, по крайней мере, умереть потом, когда он отказался от ампутации.

Все только и говорили, на какой риск отважился граф, не послушавшись полковых докторов и отказавшись от ампутации ноги. Даже когда раны с засевшей в них картечью загноились и у него начался сильный жар, он не сдался и не принял их рекомендаций! И тем не менее невероятное везение и тут не оставило графа. Теперь Джулиусу уже казалось, что он не получит графского титула еще лет сорок, а то и больше.

Проклиная судьбу, сыгравшую над ним столь злую шутку, Джулиус пытался решить, разумно ли он поступит, если перенесет свое внимание с Эмили Клатгербак на эту гораздо более молодую и привлекательную женщину. К тому же, судя по тому, что он услышал от Генри Сомеркота, у миссис Бэрроуфилд состояние гораздо больше, чем у дочери ростовщика, не говоря уже о том, что на ее происхождении не лежит никакого пятна.

Но, с другой стороны, Эмили, говоря словами поговорки, была синицей в руках. Мисс Клаттербак недвусмысленно дала ему понять, что благосклонно принимает его ухаживания, а то, что он последовал за нею в Челтнем, должно было наглядно продемонстрировать ей серьезность его намерений.

Однако при мысли о том, что его тестем станет Эбенизер Клаттербак, Джулиуса Линда начинало тошнить. Да и сама Эмили не только была на двенадцать лет старше его самого, но и отличалась крайне непривлекательной внешностью, так что перспектива брачных отношений с ней заставляла его бледнеть и покрываться холодным потом.