Розанна Битнер - Нежность

— Джесси, — стонал Джордж, уткнувшись лицом в землю.

Человек помог Весту сесть в коляску.

— Проследи, чтобы этот ниггер подольше посидел в тюрьме, — предупредил Вест шерифа, все еще морщась от боли. — Ни один ниггер не имеет права нападать на белого человека. Теперь вы понимаете, почему их нужно держать в руках?! Если вы освободите ниггеров, никто не сможет чувствовать себя в безопасности! — Вест обвел взглядом собравшуюся толпу и приказал своему человеку: — Поехали… отсюда. Это все аболиционисты.

Коляска, запряженная вороной лошадью, тут же тронулась с места.

— Отведите его в тюрьму, — приказал шериф.

— Отпустите меня, — умолял Джордж, когда его поставили на ноги. — Я должен спасти Джесси.

— Сначала ты должен позаботиться о себе, — сурово оборвал шериф стенания Джорджа. — Мы все осуждаем рабство, но не забывай, что принят новый закон. Если тыне успокоишься, то однажды ночью можешь быть похищен каким-нибудь рабовладельцем, которому плевать на твои бумажки об освобождении! Ты не имеешь никаких прав на эту женщину, а вот Ник Вест и ему подобные могут доставить тебе много неприятностей.

Помощники шерифа перевели Джорджа через улицу, направляясь в тюрьму, втолкнули его в камеру и заперли дверь.

— Забудь о Весте и об этой женщине, Джордж, — посоветовал один из мужчин. — Если ты вздумаешь только приблизиться к ней, Ник Вест тут же накинет веревку тебе на шею.

Джордж остался один, на его запястьях по-прежнему были наручники. Он встал и начал ходить по камере, стараясь не расплакаться как ребенок и чувствуя ужасное отчаяние от осознания того, что Джесси сейчас в руках Ника Веста, а помочь ей ничем нельзя.

— Джесси, — стонал Джордж. — Черт возьми, Джесси! Я убью его когда-нибудь!

Джордж закрыл глаза и тяжело дышал. По его щеке скатилась одинокая слеза. Поскорее бы Блейк вернулся домой. Уж он-то знал бы, что делать.

Коляска Ника Веста, наконец, выехала за город. Джесси тихо плакала, беспокоясь о Джордже и думая о том, увидит ли она его еще когда-нибудь. Она вскрикнула от неожиданности, когда Вест больно схватил ее за коленку.

— Что, черт возьми, ты себе позволяешь? Разговариваешь с этим жеребцом, разрешаешь ему держать себя за руку!

— Пожалуйста, не нужно, — попросила Джесси, сморщившись от боли.

Вест отпустил колено и, схватив ее за горло, ударил Джесси кулаком в лицо. Человек, управлявший коляской, усмехнулся, находя случившееся довольно забавным.

— Я проучу тебя, как строить глазки, — прорычал Вест. — Он был лучше, чем я, Джесси? — Вест снова ударил девушку в лицо, но она не проронила ни слова. — Из-за тебя, женщина, мне пришлось испытать боль, и ты мне сполна заплатишь за это. Очевидно, ты забыла, что ты — моя собственность?! Как только мы приедем домой, я освежу твою память! — Вест повернулся к вознице. — Останови коляску.

Мужчина тотчас выполнил приказ, а Вест достал пару ремней из сыромятной кожи.

— Иди, привяжи ее позади коляски. Остальную часть пути она пойдет пешком.

— Но осталось добрых шесть или семь миль [9] 1 миля = 1,609 км. , босс.

— Нет необходимости напоминать мне, сколько нам осталось до дома. Я сказал тебе привязать ее позади коляски и не старайся ехать медленно.

Мужчина приподнял брови.

— Да, сэр.

Он взял Джесси за руку, крепко стянул ремнями ее запястья и привязал девушку позади коляски, затем вернулся на свое место и тронул лошадей.

— Скоро мы вернемся в Миссури, — как ни в чем не бывало сказал ему Вест. — Наша работа здесь уже закончена. На телеграфе у меня есть свой человек, который будет пересылать мне почту, а Бичер будет сообщать об аболиционистах. Думаю, нам следует лучше организоваться. Нужно проучить этот Лоренс, а особенно таких людей, как преподобный Уолтерс, да и всю эту банду в Топике. Ублюдки! Почему это они вдруг решили, что могут избрать свое правительство и издавать свои законы? Они все за это заплатят!

Вест оглянулся на Джесси, которая изо всех сил старалась не отставать от коляски, и, усмехнувшись, снова начал смотреть вперед.

— Джордж Фридом еще пожалеет о том, что сделал со мной сегодня! А Джесси заплатит мне за то, что не рассказала о нем. Когда она его увидит в следующий раз, он будет уже принадлежать мне! Возможно, я даже посажу его на цепь и заставлю находиться в нашей спальне Это наказание будет, пожалуй, посильнее, чем плетка, как ты думаешь?

— Как скажете, босс.

Вест чванливо приподнял подбородок, стараясь взять себя в руки. Он понимал, что если бы Джорджа не оторвали от него, тот вполне мог убить его. Вест осторожно дотронулся до ушибленной челюсти, которая уже начала опухать.

— Он пожалеет, что угрожал мне. Закон теперь на нашей стороне!

Джесси по-прежнему старалась не отставать от коляски, несмотря на то, что новые остроносые туфли, которые Вест заставил ее надеть сегодня утром, сильно натерли ей ноги…

Блейк распряг черного мерина и отвел его в стойло, затем забрал из арендованной для этой поездки коляски вещи и вошел в дом.

— Коляску я верну завтра, — устало сказал он Саманте. — Я уже проверил, ломовые лошади накормлены и ухожены, повозка — на месте. Джордж, очевидно, уже спит. Утром я расскажу ему все новости.

Саманта внимательно посмотрела на мужа, заметив в его глазах выражение печали и гнева, появившееся у Блейка после окончания съезда.

— Ты не затопишь печь? И взгляни, достаточно ли там дров?

— Конечно, — ответил он, взял с кухонного стола фонарь и перенес его в гостиную. — Правда, понадобится время, чтобы нагреть комнату: нас ведь долго не было.

Блейк привычным движением поджег щепки и затопил печь, потом несколько минут молча смотрел на пламя, пока оно не разгорелось как следует, затем подбросил в печь еще дров и закрыл дверцу.

Развязав шляпку, Саманта подошла к мужу и осторожно коснулась его плеча.

— Мне очень жаль, Блейк. Ты же знаешь, отец изо всех сил сопротивлялся этому решению.

— Лицемеры! — взорвался Блейк, потирая озябшие руки. — Называют себя аболиционистами и принимают закон, запрещающий неграм проживать на их территории! Трусы — вот кто они! Им кажется, что если в Канзасе не останется негров, все их проблемы решатся сами собой! Они думают, что раз вокруг не будет негров, то не придется принимать закон о рабовладении! Я до сих пор не могу поверить в случившееся. И ради этого мы все отправились в Топику! Возможно, наши имена уже занесены в списки неблагонадежных людей. Подумать только, мы помогли разработать новую конституцию, выбрали своих представителей, чтобы разрушить настоящее территориальное правительство, и вдруг они заявляют, что не позволят неграм проживать на территории Канзаса! Кучка двуличных лживых лицемеров!