Маргарет Мэллори - Рыцарь наслаждения

Этот прием — лучшая и, возможно, единственная возможность передать послу записку. Если де Рош действительно вовлечен в какие-то интриги против короля Генриха, нужно это выяснить до прибытия во Дворец правосудия.

Де Рош ждал Изабель у парадного входа. Его глаза расширились, когда он увидел ее.

— Сегодня я бы лучше остался с тобой дома, — сказал он, беря ее под руку. — Но прием дается в честь посла короля Генриха, и он явно рассчитывает тебя увидеть.

— А кто этот посол? Я его знаю?

Он пожал плечами:

— Имени я не слыхал. Пойдем, карета ждет. Мы уже опаздываем.

Как же мало у нее времени! Какой подход лучше выбрать—подольститься, надуть губки? Когда другие девочки обучались этим приемам, она носилась с мечом…

— Жаль, — начала Изабель, когда они уселись в карету, — что ты даже не пришел поздороваться со мной после недельного отсутствия.

Зубы де Роша сверкнули в полумраке кареты.

— А ты скучала по мне?

Она поглядела на него из-под полуопущенных ресниц и кивнула. На самом деле его постоянные разъезды давали ей надежду выжить в этом браке.

Она отвернулась и шмыгнула носом.

— Надеюсь, у тебя были веские причины, чтобы покинуть меня?

Де Рош положил руку ей на бедро:

— Я же говорил, люди здесь упрямы. — Он наклонился ближе. — Нужно много усилий, чтобы направить их в нужное русло.

Он принялся целовать ее шею. Когда его рука легла ей на грудь, Изабель запаниковала.

— Ты теперь заодно с арманьяками? — выпалила она.

Де Рош резко отстранился.

— А что заставляет тебя так думать? — спросил он таким ледяным тоном, что у нее дрожь прошла по спине.

— Ничего. Я на самом деле ничего не знаю, — поспешно ответила она. — Я просто очень беспокоюсь за тебя. Такие опасные времена…

Он молчал, изучая ее взглядом.

— Ты же не думаешь, что дофин станет сильным монархом. — Изабель, конечно, понимала, что нужно промолчать, но слова сами собой срывались с губ. — Дофин во всех смыслах слабый и недостойный юноша. Да и у королевы было столько фаворитов, что многие сомневаются, что он действительно наследник безумного короля. — Господи, что на нее нашло? Зачем она все это говорит? Тем не менее, притворяться уже слишком поздно. — Если ты собираешься предать короля Генриха, умоляю, не делай этого, — взмолилась Изабель. — Ради себя, ради меня, ради наших будущих детей!

— Кто из слуг передает тебе эту гнусную ложь? — прорычал де Рош. — Даю слово, он пожалеет, что у него такой длинный язык!

— Пожалуйста, Филипп, если ты теперь на другой стороне, скажи мне! Ты должен сказать!

— Не должен я ничего тебе рассказывать. — Он едва сдерживал гнев. — Есть только одна вещь, которую мужчина должен делать со своей женой. В этом ты мне помешала — но ненадолго, уверяю тебя.

— Я боюсь за тебя. Если ты отступишься от короля Генриха… — начала Изабель снова. — В конце концов, он одержит победу.

— Ты что, намерена сегодня распускать слухи о своем будущем муже? — Когда он говорил, капельки слюны падали ей на лицо. — У меня в доме завелся шпион?

— Нет! — воскликнула Изабель. — Я никогда тебя не предам. Я хочу стать тебе хорошей женой.

— Тогда ты поступаешь неумно, выводя меня из себя. — Де Рош схватил ее за запястье. — Предупреждаю, Изабель, сегодня — ни шагу от меня.

Стивен стоял в главном зале Дворца правосудия перед толпой разодетых купцов и дворян. Прием должен был начаться с его речи в защиту короля Генриха. Король сам набросал речь, приняв во внимание лишь несколько предложений Стивена.

Развернув свиток, Стивен еще раз окинул взглядом собравшихся. Де Рош и Изабель опаздывают.

— «Король Генрих пришел сюда не как завоеватель, чтобы сеять нищету и запустение, а как законный властитель, — громко прочел он. — Всех, кто присягнет ему на верность, он с радостью примет под свое крыло и вознаградит со всей щедростью. Но бойтесь! Если вы станете сопротивляться ему, он сокрушит вас жестоко и беспощадно. Победитель битвы при Азенкуре идет по Нормандии, и никто его не остановит. С ним — Господь. И он одержит верх».

Стивен перевел дух, довольный, что речь окончена. «Сокрушит жестоко и беспощадно». Он надеялся, что те, кто услышал его слова, понимают: король Генрих ничего не преувеличивает.

Следующие два часа Стивен простоял в одном конце зала, принимая знаки уважения от местной знати.

Где же Изабель?

Он заставлял себя внимательно выслушивать все банальности, которые ему говорили, искать в них намеки. Ему казалось, что руанцы в общей массе слишком уж самоуверенны. Для него оставалось загадкой, почему они свято верили, что стены их города выдержат канонаду английских пушек, в то время как рухнули даже прославленные неприступные стены Фалеза.

Он слышал, как они хвастались друг перед другом:

— Бургундцы придут нам на помощь.

— Арманьяки никогда не позволят великому Руану пасть.

И что заставляет их думать, что какая-то из их фракций приведет армию, чтобы спасти Руан? Города один за другим падали к ногам Генриха, а они и пальцем не пошевелили — за столько-то месяцев.

Стивен видел встревоженные лица их жен. Ах, если бы все решали прагматичные женщины, а не эти раздутые индюки!

Ну где же Изабель? Толпа гостей уже начала редеть, а они с де Рошем так и не появились.

А потом он увидел ее. Политика, война, его официальные обязанности — все вылетело из головы, когда Изабель и де Рош вошли в зал через боковую дверь. Стивен заставил себя не глазеть на них. В конце концов, де Рош сам подойдет к нему.

Де Рош тянуть не стал, а сразу направился к Стивену. И вот Изабель уже стоит рядом с ним — так близко, что он мог бы дотронуться до нее. После долгой разлуки ему пришлось собрать всю волю в кулак, чтобы не сжать ее в объятиях при всем честном народе. Он почти что ощущал на языке вкус ее кожи.

Изабель до невозможности прекрасна. Впрочем, она бледна и выглядит похудевшей…

— Вы болели? — спросил он ее.

— Сейчас все хорошо, спасибо. А как ваше здоровье, сэр Стивен?

Ее голос.

Он хотел бы слушать ее — и все. Но де Рош жужжал рядом как назойливая муха.

— Что? — переспросил его Стивен. Он прожег де Роша взглядом: пусть знает, что он считает его ничтожным куском лошадиного дерьма. — Король будет недоволен, узнав, что вам немногого удалось добиться в переговорах с главами города. Ваша личная неудача принесет горе всем жителям Руана. — Де Рош побагровел. Он открыл было рот, но Стивен не дал ему заговорить. — Леди Хьюм, вас очень не хватает в Кане, — объявил он, поднося ее руку к губам. Ледяные пальцы Изабель дрожали. — Король шлет вам теплейший привет. — Он не сводил с нее глаз. — Надеюсь, лорд де Рош позволит нам побеседовать наедине перед моим отъездом? У меня есть новости о вашем брате. — Он перешел на английский. — И один вопрос…