Кэти Максвелл - Игра в любовь

— Не буду! — пообещала она. По щеке скатилась одинокая слеза. Она яростно ее смахнула. — Я не буду плакать. Не буду. — Но следом за ней скатились еще три, будто уличая ее во лжи.

Она отвернулась от него и уставилась в стенку.

Айден должен был тут же выйти за дверь. Он должен был оставить это без внимания. Но не стал. Просто не смог. Вместо этого он присел к ней на кровать и протянул ей краешек простыни.

— Вот, возьмите.

Она помотала головой, отказываясь от его помощи.

— Энн… Все не так плохо. В Англии вы найдете того единственного, кто сделает вас счастливой. А ваши родители вполне будут удовлетворены выплаченной вам неустойкой…

— Мои родители погибли. — Слова ее повисли в воздухе. Она взглянула на него через плечо, глаза ее уже успели высохнуть. — Я сирота. Раньше я жила у дяди и тети. Они не пустят меня обратно к себе.

Айден чувствовал себя ужасно, и, наверное, это как-то отразилось на его лице, потому что она сказала:

— Только не надо меня жалеть. Я и так добрую часть жизни пробыла «бедной маленькой Энн». Жалость от вас мне нужна меньше всего.

Она перевернулась на другой бок, лицом к нему.

— Айден, из меня получится хорошая жена. Может, я и не в вашем вкусе, но вы тоже не тот, о ком я мечтала.

— Чем же я плох? — спросил он, задетый ее словами.

— Ничем… за исключением разве того, что у вас специфический характер. Никогда еще я не встречала настолько необычного человека. — Она сделала паузу. — А чем я вам не угодила?

— Ничем… за исключением того, что жена мне не нужна. Особенно такая, которая врывается в мою жизнь и ставит мой мир с ног на голову.

— Я не хотела, — призналась она. — Будь я красавицей или имей моя семья хорошие связи, меня бы здесь не было. Я и так целых два сезона выходила в свет. Но мной так никто и не заинтересовался. Ни приданого, ни связей. Да, у меня неплохой характер, хорошее воспитание, но большинство мужчин может найти и получше. Если бы я не вышла за вас, дядя пристроил бы меня компаньонкой. Я бы не смогла жить, подчиняясь прихотям какой-то старой девы. Уж лучше быть заживо похороненной.

— Энн… — Он не знал, что сказать. А говорить банальности у него язык не поворачивался.

Она подняла на него глаза.

— Я хочу мужа, детей и собственный дом. Сегодня, когда вы сказали, что мы едем домой, я испытала такую тоску, что даже страшно стало. А потом мы приехали в Кельвин, и я поняла, что не видела места красивее.

— В большом зале вы выразились несколько иначе.

Его меткое замечание неожиданно вызвало у нее смех.

— Да уж, там настоящий ужас.

— Точно, — согласился он и тоже не смог сдержать улыбку.

Но тут ее улыбка померкла.

— Не прогоняйте меня. Даже с вашими деньгами мои родственники сочтут меня неудачницей. Я буду делать все, что пожелаете. Я даже готова спать в постели со вшами. Мне некуда возвращаться. Вы даже не представляете, каково это.

Айден посмотрел в ее полные мольбы глаза и хотел сказать, что уж он-то как раз знает. Живя в Англии, он постоянно чувствовал себя там чужим. Только приехав в Кельвин, он понял: вот оно, то место, которое он искал всю жизнь.

Он встал с кровати. Она поднялась вместе с ним.

— Так вы все-таки отошлете меня назад?

— Не знаю, — честно ответил он.

Дикон был прав: он не мог контрабандой ввозить датский порох для повстанцев, пока в замке находился человек из Англии.

Но отправить ее назад к Альпине он уже тоже не мог. Он махнул рукой на дверь.

— Поспите лучше в моей кровати. Я не хочу, чтобы наутро вы чесались, словно одна из моих гончих.

— То есть я могу остаться? — с надеждой спросила она.

Он не готов был ей этого обещать.

Она порывисто вскочила и поцеловала его в щеку. Наверное, это был самый невинный поцелуй из тех, что ему приходилось получать от женщины за последние десять лет и в ближайшие десять лет тоже. Но ее глаза снова сияли, и они оба испытали некоторую неловкость.

— Только не плачьте, — предупредил он ее. — Не выношу плачущих женщин.

— Я никогда больше не заплачу, — заверила его она и робко проследовала за ним в коридор.

Он отвел ее в свою спальню, где поднял соболью накидку.

Она потопталась на месте в нерешительности.

— Эти все меха — ваши охотничьи трофеи?

Он отрицательно помотал головой.

— Часть из них подарили мне датчане и другие купцы. Некоторые принесли мне как дань. Сам же я охочусь только ради пищи.

— Сдается мне, раньше вы говорили, что ходите на охоту только из спортивного интереса.

— Спортивный интерес в этом тоже есть.

— Он заключается в том, чтобы раскрашивать лицо синей краской? — мягко поддразнила она его. — Вы действительно разрешите мне остаться здесь, если я захочу?

— Это мы еще обсудим. — Он направился к двери. — На сегодняшнюю ночь комната ваша.

Вся ее робость испарилась.

— Спокойной ночи, — радостно пожелала она ему. Такое явное облегчение от того, что он уходит, задело его мужское самолюбие. Буквально пару минут назад она умоляла его остаться, а теперь радуется, что будет спать одна.

— Комната вашу только на эту ночь, — намеренно подчеркнул он.

Она безмятежно улыбнулась.

— Доброй ночи, Айден.

У самой двери он задержался, чтобы напоследок еще раз на нее взглянуть.

Она все еще стояла у его кровати — такая чистая, милая и явно обрадованная тем, что ей удалось спастись от его лап. Ох уж эти женщины!

Он перекинул соболью накидку через плечо и вышел из комнаты, плотно прикрыв за собой дверь.

Внизу перед камином сидел Дикон и с наслаждением курил трубку. Он развалился на двух стульях — его обычное место для сна.

Дикон окинул скептическим взглядом лисью набедренную повязку Айдена и сказал:

— Тайболд, раньше я охотно следовал твоим средневековым идеям, но что бы ни было на этот раз, в подобном виде я ходить не собираюсь.

Айден улегся у огня и завернулся в соболий мех.

— Это не костюм. В моей кровати сейчас она.

— Хм, я с самого начала разгадал ее замысел.

Дикон выбил трубку. Пепел полетел на пол, едва не угодив Айдену на голову. Он собрался было возмутиться, но передумал.

— Итак, утром она уезжает, — уточнил Дикон, словно опасаясь, будто могло случиться нечто такое, что поменяло бы планы Айдена.

И действительно случилось.

— Посмотрим.

Дикон даже, подскочил.

— Но Тайболд…

— Это не обсуждается, Дикон. Сказал «посмотрим» — значит, посмотрим.

Друг хотел сказать что-то еще, но Айден ему не позволил, переместившись ближе к огню. От его ситника действительно разило псиной. Кроме того, на полу было достаточно холодно. Ковры бы здесь подошли больше. Но ему не требовалось женское руководство, чтобы прийти к таким выводам.

Айден закрыл глаза, уверенный, что заснет моментально. Энн основательно его вымотала.