Дебора Чаллинор - Китти

Сержант Ройс оставил их с Эйвери Баннерманом наедине, сославшись на какие-то дела и пообещав, что скоро вернется. Китти передала Баннерману принесенные с собой вещи. Она даже глазом не моргнула, когда он с интересом наблюдал за тем, как она достает из-за корсажа перья и квитанцию. Однако Китти все же повернулась к нему спиной, когда доставала спрятанную под юбкой бумагу.

— А как вы сделаете это? Ведь вокруг охрана и другие заключенные, — поинтересовалась Китти. — Здесь, как мне показалось, нет возможности уединиться.

— Да нет, такая возможность есть, и даже больше, чем вы думаете, — усмехнулся Баннерман. — Здесь много для чего можно уединиться.

Китти пропустила мимо ушей последнее замечание и постаралась не обращать внимания на вызванное им неприятное ощущение.

— Когда, вы думаете, документы будут готовы? Крайний срок после обеда в понедельник, потому что утром во вторник Райан предстанет перед судьей.

— В таком случае все будет готово в понедельник утром. Не волнуйтесь, я всегда выполняю работу в срок.

— Когда мне прийти?

— Не надо приходить.

Китти посмотрела на мужчину:

— Что, простите?

— Я найду возможность переправить документ. Меньше риска. Дайте мне ваш адрес.

Только теперь Китти поняла, насколько могущественным человеком был Эйвери Баннерман. Какими же дилетантскими и неумелыми, должно быть, показались ему ее попытки маскироваться.

— Карахерс-лейн, четыре.

А потом вернулся сержант Ройс. Если он и заметил, что на столе нет ни банки с устрицами, ни банки с огурцами, то по крайней мере ничего не сказал.

Эйвери Баннерман сдержал слово. Поддельная квитанция прибыла в половине десятого утра в понедельник. Ее принес сопливый мальчишка лет десяти, который маячил на крыльце Китти до тех пор, пока она не догадалась, что он ждет платы. Девушка дала ему за услугу шесть пенсов.

Квитанция оказалась настоящим произведением искусства. Китти не знала, как Баннерман это проделал, но он не только в точности скопировал почерк, но и умудрился состарить квитанцию так, словно ее выписали несколько месяцев назад, и с тех пор она пылилась в столе среди прочих бумаг.

Шарки пришел в восторг:

— Ну, что я вам говорил? Этот парень дьявольски талантлив! То, что нужно!

Китти обнаружила, что не в силах разделить общую радость, потому что теперь предстояла наиболее сложная часть операции.

Изначально было решено передать квитанцию адвокату Райана мистеру Клементу Прентису с тем, чтобы его подзащитный был оправдан, а Уолтер Кингхейзел задохнулся от гнева. Однако выяснилось, что Прентис на несколько дней уехал по делам в Кэмпбеллтаун — довольно опрометчивый поступок, если учесть серьезность положения Райана. Более того, ожидалось, что домой он вернется только после суда, который должен был состояться во вторник. Подходить к нему на виду у всех на ступенях здания суда было небезопасно, поэтому друзья решили передать квитанцию непосредственно Райану в тюрьме. В этом случае он наверняка представит документ суду.

Проблема состояла лишь в том, что посыльный должен будет оказаться вплотную к Райану, иначе документ не передать. Тюремные охранники славились тем, что мимо них даже муха не могла пролететь незамеченной. Все это означало, что никто из членов команды «Катипо» в тюрьму отправиться не сможет. Матросы были всецело преданы Райану, но ни один из них не согласился обниматься с ним прилюдно. Кандидатура Энии тоже отпадала, потому что она уже назвалась сестрой Райана в свой последний визит, а Ваи никто и не подумал подвергать опасности в ее-то положении.

И вновь выбор пал на Китти, которая вопреки здравому смыслу согласилась сыграть роль жены Райана.

Однако ее беспокоила вовсе не грозившая ей опасность — в последнее время она уже привыкла подвергать себя риску, — ее смущала роль жены. Она намеренно держала Райана на расстоянии с того самого дня, когда узнала, что Эния приходится ему сестрой, а вовсе не любовницей. И теперь она боялась, что если подойдет к Райану слишком близко, от ее решимости не останется и следа.

Китти боялась, что ее подведет собственное сердце. И не только сердце, но еще и душа. Китти тосковала по Райану так, как не могла признаться даже самой себе, и это очень пугало ее.

Китти села за стол в убогой маленькой комнатке, лишенной окон, намеренно отказываясь смотреть на конвоира, стоящего возле двери. Казалось, часовые здесь были вылеплены совсем из другого теста. Служившие в бараках были по крайней мере вежливы, этот же лишь плотоядно пялился на нее.

Китти завязывала и развязывала ленты шляпки, не в силах унять дрожащие руки, до тех пор, пока не появился Райан.

К счастью, ждать его пришлось недолго. Райан вошел в комнату, сел напротив Китти и улыбнулся.

Китти улыбнулась в ответ. Он ничуть не изменился. Китти подумала, что он будет выглядеть подавленным и угнетенным, но перед ней сидел прежний Райан. Его серые глаза сияли, как и прежде, от губ все так же разбегались морщинки, выдающие в нем любителя посмеяться, а волосы, как и всегда, были слегка взъерошены. На нем была та же одежда, в которой его арестовали, и Китти не могла не заметить, что она нуждается в стирке.

— Ну, здравствуй, муж, — произнесла она, ужаснувшись тому, что едва не назвала Райана дядей. Она испытала некоторое облегчение оттого, что с Райаном все в порядке, но все же умирала от страха в ожидании того, что ей предстояло сделать.

Правая бровь мужчины слегка взметнулась — только так можно было понять, что он удивлен.

— Привет, mo mhuirnin, — произнес он на родном наречии, а когда Китти слегка нахмурилась, сказал одними губами: — Моя дорогая.

Китти вспыхнула, вспомнив, когда Райан называл ее так в последний раз, и слишком громко спросила:

— Ты хорошо себя чувствуешь?

Райан пожал плечами:

— Достаточно хорошо, если учесть, каким дерьмом меня здесь потчуют. — Он бросил гневный взгляд на конвоира, и тот поспешил отвести взгляд. — Как парни?

— Хорошо. Только очень переживают, — ответила Китти.

— А как «Катипо»? Ремонт продвигается?

Китти не могла сказать, что в последнюю неделю работа совсем замерла, потому что команда занималась тем, что решала, как вызволить из тюрьмы своего капитана.

— Идет своим чередом.

Повисла короткая пауза, в течение которой Райан пристально смотрел на Китти, пытаясь понять, что такого важного она пришла ему сообщить. Девушка почувствовала, как что-то коснулось ее ноги, и вздрогнула, поняв, что Райан гладит ее лодыжку мыском ботинка.

Китти откашлялась:

— Я тут получила кое-что. Думаю, тебе…

Конвоир сделал шаг вперед и пнул по ножке стола с такой силой, что тот сдвинулся с места на несколько дюймов.