Барбара Картленд - Брак по расчету

До Генриетты дошло, какую она сморозила глупость. Она прижала ладонь к губам и испуганно посмотрела на брата.

— Я не должна была так говорить, да?

— Да, конечно, — сказал Фредди.

— Не извиняйтесь, — засмеялась Карина. — Я иногда и не такое говорю. Я много времени проводила в одиночестве и поэтому порой говорю первое, что приходит в голову. Уверена, когда-нибудь поплачусь за это.

— Ничего, я вас выручу, — сказала Генриетта.

После ленча Карина с миссис Котни поехали по магазинам. Она вернулась в Дроксфорд-хауз, нагруженная свертками, около пяти часов. Генриетта, расставаясь, пригласила ее к себе на ужин.

— Я позвала нескольких друзей, — сказал она. — Было бы чудесно, если бы пришли и вы с лордом Дроксфордом.

— Не знаю, какие у Его Сиятельства планы на сегодняшний вечер, — нерешительно произнесла Карина.

— Все-таки жду вас вдвоем, — сказала Генриетта. — Конечно, если лорд Дроксфорд не поведет вас ужинать в другое место или вы не намерены ужинать вдвоем.

— А если… его уже куда-то пригласили? — спросила робко Карина.

Генриетта удивилась, но, не подав вида, сказала:

— Приходите одна. У меня всегда в числе приглашенных больше мужчин, чем женщин. После ужина поедем к леди Ламли, у которой обычно играют в карты. Пока одни мужчины сидят за карточным столом, другие развлекают дам.

— Вы уверены, что я не буду вам в тягость? — спросила Карина.

— Конечно нет! — ответила Генриетта. — Кроме того, если сегодня не увижу вас в белом кружевном платье, которое мы только что купили, я этого не переживу. Вы в нем потрясающе выглядите, и именно я хочу ввести вас в высшее общество. Сегодня все будут у леди Ламли, и если я не могу блистать сама, по крайней мере, я буду купаться в лучах вашей славы.

— Вы очень добры, — сказала Карина, но Генриетта лишь рассмеялась.

— Скоро сами окажетесь в моем положении.

Карина помрачнела. Она вспомнила вчерашний разговор о наследнике. Может, зря она оттолкнула мужа?

Карина вспомнила о леди Сибли и о красивой женщине, которая шла рядом с ним по Бонд-стрит. Неужели у него всегда будут женщины?

Она примирилась с леди Сибли, так как знала о ней задолго до того, как связала свою судьбу с графом. О миссис Фелиции Корвин Карина не могла спокойно вспоминать. Красивая, элегантная и, как сказал капитан Фаррингтон, старая знакомая графа… А может, любовница?

Внезапно ей захотелось увидеть графа, быть с ним рядом, несмотря на размолвку. Это лучше, решила она, чем думать, где он и с кем.

— Его Сиятельство вернулся? — спросила она Ньюмена.

— Нет, миледи. Он прислал записку, что вернется домой поздно.

— Он не будет ужинать дома? — тихо спросила Карина.

— Нет, миледи.

Дворецкий произнес это спокойным и бесстрастным тоном, будто не было ничего удивительного в том, что муж не ужинает со своей женой на второй день после бракосочетания.

— В таком случае, — сказала Карина, — сообщите, пожалуйста, миссис Котни, что я буду счастлива отужинать у нее, но что, к сожалению, Его Сиятельство не сможет приехать.

— Сейчас же это сделаю, миледи. Когда прикажете подать карету?

— В половине восьмого.

Отдав распоряжение, Карина не стала подниматься к себе в комнату, а направилась к Роберту Вейду.

Открыв дверь его кабинета, она увидела, что секретарь сидит за письменным столом. Карина вошла, вскинула руки и, сияя, воскликнула:

— Вы только на меня взгляните! У меня нет слов, чтобы выразить вам свою благодарность, Роберт. Я стану самой элегантной дамой. Обо мне все заговорят — и это благодаря вам!

В то время, когда Карина делилась впечатлениями с Робертом Вейдом, капитан Фаррингтон входил в Уайт-клуб на Сент-Джеймс-стрит. Там он отыскал графа. Тот сидел в кресле в кофейной комнате. Перед ним стоял наполовину опустошенный графин с порто.

— Ты с ума сошел? — спросил капитан Фаррингтон, садясь напротив.

— А в чем, собственно, дело?

— Какого черта ты бродишь по Бонд-стрит, да еще в такой компании? — спросил Фредди Фаррингтон.

— А почему это я не могу пройтись по Бонд-стрит?

— Только потому, что тебя там видела твоя жена, — ответил Фредди Фаррингтон. — Она хотела подойти к тебе и узнать, как ты поговорил с премьер-министром и что ты думаешь о ее новом платье. Я еле ее удержал.

— Карина меня видела? — воскликнул граф. — Я и не знал… я забыл, что она собиралась за покупками.

— Она накупила себе нарядов. Ты сам ей об этом говорил вчера вечером, — сказал ему Фредди. — Боже мой, Элтон! Теперь, когда ты женился, не подобает показываться на людях с женщиной легкого поведения, особенно перед таким наивным ребенком, как Карина.

— Кто дал тебе право называть мою жену по имени? — резко спросил граф.

— Ты сам, — ответил Фредди Фаррингтон. — Ты мне сам сказал вчера об этом в «Креморне». По правде говоря, я продолжал называть Карину Ее Сиятельством. Мы еще не так хорошо знакомы.

— Ты слишком много на себя берешь, — раздраженно сказал граф.

— Почему ты говоришь со мной подобным тоном? — спросил его друг. — Ты не прав, Элтон, и прекрасно это знаешь. Когда я пытался объяснить Карине то, о чем не должен был говорить, я чувствовал себя очень неловко.

— И что ты ей сказал?

— Правду, — ответил Фредди. — Я пытался убедить Карину, что Корвин твой старый друг, но она прямо спросила меня, любовница та или нет. У тебя проницательная жена, не забывай.

— Не лезь не в свое дело!

Граф схватил бокал и залпом выпил вино.

— Однако я оказал тебе услугу, — сказал ему Фредди. — Я познакомил Ее Сиятельство с моей сестрой. Она расскажет ей, как себя вести в различных ситуациях в обществе, ведь ты, видно, не собираешься этим заниматься.

— Я уже сказал тебе, Фредди, что это не твое дело, — повысил голос граф.

— Ну, если ты не собираешься присматривать за очаровательным зеленоглазым созданием, — сказал Фредди, — найдутся другие желающие.

Граф свирепо глянул на друга, но тот уже быстро отошел в противоположный угол комнаты и вступил в разговор со своим знакомым.

За ужином у Генриетты Котни Карине было так весело, как никогда в жизни. Приглашенных было десять человек, двое мужчин пришли без дам. И Карина, сидя справа от хозяйки, а слева от элегантного, остроумного молодого человека, смеялась и непринужденно вела беседу уже после первой перемены.

Ее платье, как и предсказывала Генриетта, произвело сенсацию. А Роберт Вейд, хотя она его об этом не просила, вытащил из сейфа коллекцию драгоценностей, при виде которой у Карины перехватило дыхание.

Там были все виды драгоценных камней, но она решила, что к белому кружевному платью подойдут бриллианты. Она надела ожерелье, выполненное в виде крохотных сверкающих звездочек. Черепаховый гребень, которым служанка заколола ей волосы, был украшен шестью такими же звездочками. Поверх длинных перчаток Карина надела широкий браслет, и хотя в комплект входили еще серьги и брошь, она оставила их, вспомнив, как мама говорила, что слишком много украшений — признак дурного тона.