Элизабет Стюарт - Великодушные враги (Право на измену)

— Мне тоже.

Он с неуклюжей лаской похлопал ее по плечу.

— Дай ему время, девочка моя. Ты же знаешь, как он смотрит на Хэпбернов. Точно бес его в бок толкает, не иначе. Но, может, со временем он и отойдет.

Джонет кивнула:

— Да, я надеюсь. — Она собралась с духом. — Я написала ему письмо, постаралась все объяснить, насколько это в моих силах. Александр тоже написал. Мы хотели передать письма Якову, но, может, лучше, если ты вручишь их сам. Прошу тебя, забери их у Агнес и в подходящий момент попроси его прочесть.

— Будет сделано. Но не надейся на скорый ответ.

Джонет покачала головой.

— Ладно, не буду. Спасибо, Дункан. Спасибо, что пришел.

— Желаю счастья, милая. Не думаю, что Хэпберн так ужасен, как о нем говорят. Правда, я сам готов был его растерзать, когда узнал, кто держит меня взаперти. Представь себе, он даже не пытался принести извинения. Прямо так и сказал, что захватил меня, чтобы я не вмешивался в его дела! — Дункан вновь нахмурился. — А потом я узнал, что какой-то бродячий торговец, проезжая мимо моего дома, передал моей жене, леди Алисе, кошелек, полный монет, якобы от меня, и сказал ей, что я жив и здоров, но вынужден скрываться. А потом заехал на ферму к Гордону и передал то же самое для его семьи. Хэпберн не признается, что это его рук дело, но и не отрицает, хотя слышать не хочет ни о какой благодарности.

— Такой уж он человек, Дункан, — горделиво улыбаясь, кивнула Джонет. — Привык, что его считают дьяволом во плоти, и не хочет, чтобы люди знали, что это не так. На самом деле он сделал для Максвеллов гораздо больше, чем ты думаешь. Может, когда-нибудь я смогу рассказать тебе всю правду.

Дункан взглянул на нее с недоумением. Она улыбнулась, встала на цыпочки и поцеловала его в щеку.

— Позаботься о Роберте ради меня. Не давай ему тосковать. И скажи ему, что я его люблю. Всегда любила и всегда буду любить. Передай от меня привет всем в Бериле. Скажи им… — она запнулась, покачала головой и проглотила слезы. — Ладно, неважно.

Александр подошел к ним сзади. Даже не видя его, Джонет ощутила его присутствие еще раньше, чем он успел обнять ее за талию.

— Спасибо, что пришли, — обратился он к Дункану. — Для Джонет это очень много значит.

Дункан сухо поклонился.

— Я всегда питал слабость к этой крошке. Смотрите, не обижайте ее, Хэпберн. У Джонет есть родня, готовая за нее постоять.

Александр не стал обижаться.

— У Джонет также есть муж, готовый за нее постоять.

Он перевел взгляд на Джонет.

— Нам пора отправляться. Если поторопимся, успеем в Дэрнэм до того, как стемнеет.

И, вновь обращаясь к Дункану, добавил с улыбкой:

— Вы будете желанным гостем у моего очага в любое время. На сей раз добровольно.

Эти слова вызвали невольную усмешку в ответ.

— Может, я и поймаю вас на слове. Только на этот раз не забудьте поселить меня в комнате, где есть окно.

Они вышли во двор, где с широчайшей — от уха до уха — улыбкой уже дожидался Грант, держа под уздцы лошадей. Остальные люди Александра должны были догнать их у городских ворот.

Яков был поглощен разговором с французским послом. Д'Эстен кивнул Александру и окликнул его. Торопливо извинившись перед Джонет, он отошел и присоединился к мужчинам.

Зато к ней подошла Элизабет Хэпберн. Она поцеловала невестку.

— Не хотелось тебя прерывать, пока ты беседовала с Дунканом, но я пришла пожелать счастья вам обоим.

Джонет благодарно улыбнулась.

— Как бы мне хотелось вас убедить поехать с нами прямо сейчас. Нам с Алексом вовсе не требуется уединение. — Она улыбнулась еще шире. — Я стала настоящей бесстыдницей. Все так говорят.

Элизабет покачала головой.

— Нам тебя Бог послал, Джонет. В один прекрасный день ты поймешь. Поймешь, когда сама станешь матерью. Когда увидишь, как твои сыновья и дочери выходят в люди. Когда тебе придется трево- житься о них, молиться за них и переживать их ошибки куда острее, чем свои собственные.

Элизабет продолжала улыбаться, но глаза у нее подозрительно заблестели.

— Он был моим двадцать пять лет, и мне нелегко расстаться с ним. Но тебе я передаю его с легким сердцем, зная, как сильно ты его любишь. Ты никогда не причинишь ему зла по собственной воле. Я лишь молю Бога, чтобы Роберт когда-нибудь смог обрести такой же покой.

Во второй раз за последние четверть часа Джонет пришлось сдерживать слезы.

— Спасибо. Я тоже молю Его об этом.

Увидев, что Александр направляется к ним, Элизабет торопливо сжала руку невестки.

— Радуйтесь жизни, дорогие мои. И не теряйте ни единой драгоценной минуты. Помните, упущенного не вернуть.

Александр в задумчивости перевел взгляд с одной пары наполненных слезами глаз на другую.

— Держи, — он протянул Джонет какое-то письмо. — Д'Эстен просил передать тебе это на память. Он говорит, что это часть его свадебного подарка новоиспеченной леди Хэпберн.

— Что? Этот ужасный француз?

Александр усмехнулся.

— Разве ты не хочешь прочесть? Я так просто сгораю от любопытства.

Джонет взяла письмо и оглянулась через плечо. Но Яков уже успел удалиться, уведя с собой д'Эстена. Она сломала сургучную печать и углубилась в изысканно-витиеватый стиль французского послания. Смысл письма дошел до нее не сразу, но в конце концов она ахнула.

— Алекс, тебя больше не разыскивают во Франции! Здесь говорится, что король Франциск отозвал объявленную за тебя награду.

— Чего-то в этом роде я и ожидал.

Она изумленно воззрилась на него.

— Что же ты такого сделал?

Он в ответ недоуменно поднял бровь.

— Когда? Тогда или теперь?

— И тогда и теперь!

— Ну, полагаю, как-нибудь ненастным зимним вечером, когда нам совершенно нечем будет заняться, я тебе все расскажу. — Он подмигнул ей. — Но не жди, что это случится скоро.

Одной рукой Александр обнял мать, другой — жену.

— Вы уверены, что не хотите поехать с нами вместе, матушка? Мы могли бы спокойно подождать, пока вы уложите свои вещи.

— Нет-нет. Я хочу возобновить кое-какие знакомства здесь, в Эдинбурге. Приеду через несколько недель.

Он поцеловал мать в щеку, потом повернулся и подсадил Джонет в седло.

— Итак, дорогая супруга, готовы ли вы вновь пересечь Шотландию с севера на юг?

Джонет улыбнулась.

— С вами? Хоть на край света, дорогой супруг!

Грант подошел и передал Александру поводья его коня.

— Никаких бандитов, патрулей, гроз… ни одного Дугласа на много миль вокруг. Тоска! Как бы нам со скуки не заснуть в пути!

Александр сел в седло и весело ухмыльнулся, глядя на своего верного спутника.

— Не знаю, как насчет тебя, Грант, но меня это ничуть не тревожит.

Угрюмый горец прикрыл глаза рукой от яркого утреннего солнца.

— Нет, — ответил он тихо. — Меня это тоже не тревожит, братец. Все в порядке.