Виктория Холт - Леди-Солнце

Кроме того, Эдуард сразу же позаботился об укреплении города и о других мерах, необходимых на случай, если король Филипп осмелится сделать попытку вернуть себе утерянное и пойдет на штурм.

Однако короли согласились на девятимесячное перемирие, что вполне устраивало обе стороны.

Оставив в городе отряд солдат и уверенный в том, что его граждане предпочитают находиться под более надежной властью английского короля, Эдуард с женой и дочерью отплыл в Англию.

Вскоре после возвращения домой Филиппа родила одиннадцатого ребенка. Это был мальчик, которого снова назвали Уильямом. Но, увы, это имя было несчастливым в их семье, и младенец, как и его тезка почти за десять лет до него, умер вскоре после рождения.

Эдуард утешал Филиппу, умоляя обратить взор на восьмерых здоровых и сильных детей: сыновей — Эдуарда, Лайонела, Джона и Эдмунда и прелестных дочерей — Изабеллу, Джоанну, Марию и Маргарет. Разве они не чудо? Да, они потеряли двоих Уильямов и Бланш, но на все воля Бога. Зато Он благословил их остальными детьми, дал им здоровье и красоту.

Филиппа соглашалась с ним, радуясь живым, но не могла не сокрушаться о погибших плодах ее чрева.

Кроме того, приближалось печальное время постепенного прощания с дочерьми. Дважды это окончилось их возвращением в лоно семьи, но расставание было неизбежным. Если бы еще, как предполагалось с Изабеллой, не так далеко от дома… Но на это рассчитывать не приходилось. Вскоре Изабеллу выдадут замуж за кого-то другого, и она уедет в дальние края.

А пока опять наступает черед Джоанны. Бедная девочка! Если бы Филиппа была склонна заводить любимчиков среди детей, ее выбор несомненно пал бы на Джоанну. Сколько ей пришлось вытерпеть, несчастной, тогда в Австрии! Разве можно об этом забыть?

Недавно король сказал, что нужно уже думать об ее отъезде в Испанию. Он не хочет расставаться ни с одной из дочерей, но это необходимо. Правда, добавил он с раздражением, испанцы увиливают от окончательного решения, но все равно брак должен состояться: для Англии он полезен, да и для Испании тоже.

Что же касается постоянного перенесения сроков бракосочетания, то, подозревал Эдуард, дело в том, что за спиной испанского короля Альфонсо стоит его могущественная любовница Элеонора Гузман, успевшая родить ему троих детей. Она спит и видит, чтобы законный сын короля, Педро, которого прочат в мужья Джоанне, либо умер, либо не имел наследников, и тогда, надеется она, один из ее сыновей мог бы наследовать испанский престол. Из-за ее происков и происходят все эти отсрочки.

Но даже всесильная Элеонора не может воспрепятствовать браку, он состоится в ближайшее время, а потому Джоанне надо быть готовой.

Она уже не была той несмышленой маленькой девочкой, которая с ужасом ожидала отъезда из родного дома. Ей уже шел пятнадцатый год, и она хорошо знала, что раньше или позже это должно произойти. Знала также, что случается всякое — как, например, недавно у Изабеллы, от которой в последнюю минуту сбежал жених, правитель Фландрии, и втайне надеялась, что у нее тоже что-нибудь не заладится с Педро. Пускай хоть в самый последний момент! Ох, как было бы хорошо!..

Филиппу беспокоили интриги при дворе испанского короля. Ей вовсе не хотелось, чтобы на дочь обрушилась ненависть всесильной фаворитки. Дети Филиппы жили, слава Богу, в других условиях, редких в королевских семьях, окруженные искренней любовью и заботой, они не знали козней и подвохов и окажутся совершенно беззащитны перед ними… Да, выходит, счастливое, безмятежное детство только мешает, усложняя жизнь детей, отбывающих на чужбину и попадающих в мир придворных интриг. Джоанне предстоит отъезд, и Филиппа каждую ночь молилась о ее благополучии. До нее доходили тревожные слухи не только о коварстве Элеоноры Гузман, но и о том, что юный Педро, будущий супруг Джоанны, с малолетства отличается ужасной жестокостью. Говорили, он обожает мучить животных, а если выдается случай, то и людей. О Боже, неужели это правда? Люди ведь так много болтают всякого… И она еще усердней молилась за дочь.

Джоанна почти окончательно примирилась с мыслью, что вскоре уплывет на корабле из Англии в далекую Испанию. Наряды, которые ей шили, не слишком занимали ее, хотя нельзя сказать, что совсем были безразличны. Изабелла испытывала зависть, любуясь ее великолепными одеяниями.

— Как они тебе пойдут! — восклицала она, лаская пальцами платья из лилового и пурпурного бархата, накидки из горностая, отделанные драгоценными камнями. — А мне, — добавляла она, — все равно лучше дома. Даже рада, что не вышла замуж во Фландрии.

— Я бы тоже с удовольствием осталась дома, — с тоской призналась Джоанна.

— Но ты ведь будешь королевой. Королевой Кастилии и Леона! Подумай только!

Джоанна подумала, но радости это ей не принесло.

— Я никогда и не хотела выходить за какого-то графа, — продолжала Изабелла. — Уж если замуж, то за короля или за принца. Я дала себе слово, что обязательно выйду за короля!

Джоанна ничего не ответила, склонившись над вышиванием. Оно единственное успокаивало ее. Втыкая иголку в мягкий цветной шелк, она думала о счастливых днях, проведенных в семье, о том, что навсегда сохранит их в сердце, что бы с ней ни случилось.

В январе она отправилась в путь. Король с королевой и Изабелла провожали ее от Вестминстера до Мортлейка. Там они попрощались, и родители с тяжелым сердцем возвратились в Лондон. Филиппа думала о том, что, если уезжала бы сейчас не Джоанна, а Изабелла, им было бы спокойней на душе: старшая дочь как-никак больше приспособлена к светской жизни, менее уязвима. А эта… такая домашняя.

Джоанна продолжила поездку по суше до Плимута, откуда ей предстояло отплыть на корабле в Испанию.

Но она задержалась в этом городе на семь недель из-за непогоды на море и только в середине марта смогла возобновить путешествие. Какими тоскливыми были эти недели!..

А через восемь дней после отплытия из Плимута ее корабль бросил якорь в городе Бордо на французском берегу.

Здесь тоже пришлось провести немало времени, пока продолжались переговоры между королевскими дворами Англии и Испании. Король Эдуард по-прежнему с недоверием относился к королю Альфонсо и опасался, что в любую минуту тот может изменить свое решение. А повторения того, что произошло у Изабеллы с графом Луи, король не мог допустить. Он знал, и это его утешало, что супруга короля Альфонсо за этот брак — больше всего, конечно, из-за того, чтобы досадить фаворитке мужа.

Находящийся меж двух огней безвольный Альфонсо все время колебался, поэтому король Эдуард и не желал, чтобы дочь приехала в Испанию раньше, чем все соглашения будут подписаны и скреплены печатями: тогда у другой стороны не будет уже никаких поводов для отсрочек или отговорок.