Виктория Холт - Единственная любовь королевы

Особый интерес для Леопольда представлял, разумеется, Альберт, и Штокмар характеризовал его как «прекрасного молодого человека с приятными качествами». Он даже внешне походит на англичанина. Что же касается его ума, то Штокмару приходилось слышать о нем немало похвальных слов, но все они, по его мнению, несколько пристрастны. Штокмар еще слишком мало знал Альберта, чтобы составить о нем верное суждение, но если, добавил он, юный принц хочет занять одно из наиболее влиятельных положений в Европе, он должен обладать более чем усердной натурой, благоразумием и осмотрительностью; у него должны быть честолюбие и огромная сила воли. Ему надо с самого начала внушить, что это «призвание, требующее огромной ответственности», не терпящее легкомыслия, и что его честь и счастье будут зависеть от того, насколько он сумеет соответствовать своему предназначению.

Разумеется, принца невозможно подготовить для столь великого будущего в Кобурге. Прежде всего он должен овладеть английским. Хорошо читать и писать на нем — это не главное: пусть научится бегло говорить и понимать, что говорят ему. Нужно не просто брать уроки английского, но брать их у англичанина . Штокмар полагал, что Берлин в этом смысле не самое подходящее для принца место, а вот если бы он приехал в Брюссель, то мог бы находиться под наблюдением дяди. Пусть проведет у него несколько месяцев, изучая историю и языки, а уж потом Леопольд может принять какое-то решение относительно его дальнейшей судьбы. Но делать это нужно незамедлительно.

Вот почему чуть ли не сразу же по возвращении из Англии братья отправились в Брюссель.

Жить в Брюсселе означало находиться рядом с дядей Леопольдом. Несмотря на всю свою занятость, — он много сил отдавал управлению королевством, — для своих племянников, особенно для Альберта, дядя тем не менее всегда находил свободное время.

Когда они оставались одни, он рассказывал о том коротком периоде, когда он был женат на Шарлотте и рассчитывал, что займет положение, которое он теперь прочил Альберту.

— Царствующей королеве нужен муж, который направлял бы ее. Как, скажем, я Шарлотту. И тебе нужно учиться оказывать на нее определенное влияние.

— Я хотел бы влиять на нее, только бы это влияние приносило пользу.

— Это то, на что я надеюсь. Ты будешь руководить и советовать, и, мой дорогой Альберт, важнее задачи не будет во всем мире. Викторию надо учить ответственности перед страной, перед Европой, перед ее семьей. Я буду неподалеку и смогу наставлять вас обоих. Мы будем постоянно общаться.

Глаза Альберта сияли. Он обнаружил, что честолюбие у него есть.

Занимался он так усердно, что учителя не могли нарадоваться. Он значительно опережал своего брата. Леопольд улыбался:

— Все идет как надо. Управлять такой державой, как Англия, или маленьким Кобургским герцогством — это далеко не одно и то же.

В переписке с бароном Штокмаром Леопольд решил, что принцам следует поучиться в университете, и они остановились на Боннском; так состоялся еще один переезд, и братья погрузились в университетскую жизнь.

Они пробыли в Бонне всего несколько недель, когда от дяди Леопольда пришло важное сообщение.

«Я услышал сегодня новость, — писал дядя, — которая для вас всех имеет исключительное значение. Король Вильгельм умер, и ваша кузина Виктория стала королевой Англии. Вам, разумеется, захочется написать ей».

Альберт чуть не дрожал от возбуждения. Теперь он убедился в дядиной правоте: лучше этой женитьбы ничего нельзя было придумать. Только посредством брака мог он достичь сколько-нибудь выгодного положения, и его дальновидный дядя готовил его к получению одного из величайших в мире призов. Надо оправдать его доверие.

Он написал своей «дражайшей кузине». Выразил соболезнование в связи с утратой дяди и поздравил со знаменательной переменой в ее жизни. Теперь она могущественная королева в Европе, и в ее руках счастье миллионов людей.

«Я надеюсь, что ваше правление будет долгим, счастливым и славным, а ваши усилия увенчаются благородностью и любовью ваших подданных».

Про себя же он надеялся, что сможет разделить этот трон вместе с нею. Король Альберт Английский — это звучало чрезвычайно заманчиво.

Ему нужно учиться еще прилежней, чем прежде.

Во время осенних каникул юные принцы совершили поездку в Швейцарию и северную Италию. Нелишне, сказал дядя Леопольд, повидать свет. На это ушло два месяца — сентябрь и октябрь. Условились, что путешествовать они будут пешком. Альберт был на седьмом небе от счастья: он любил свежий воздух, а горы Швейцарии бодрили его, сокровища искусства Милана и Венеции радовали глаз. Он был даже доволен тем, что целыми днями ему приходилось ходить пешком, но спать ложился около девяти и тут же крепко засыпал. Просыпался он в шесть утра, полный сил и готовый шагать дальше ради новых впечатлений. Ему хотелось, чтобы каникулы никогда не кончались. Свои чувства он обсуждал с Эрнестом — братья хорошо понимали друг друга.

Однажды Эрнест спросил:

— А ты когда-нибудь думал, что скоро нам придется расстаться?

— Я часто задумываюсь над этим, — серьезно ответил Альберт.

— Придется нам с этим смириться. Если ты уедешь в Англию, а я в Кобург, мы долго не увидимся.

После некоторого молчания Альберт сказал:

— Потому-то мне и хотелось остановить время. Я сейчас провожу самые лучшие в мире каникулы со своим самым лучшим в мире товарищем и с надеждой на близкую грандиозную женитьбу. Ах, если бы мы могли остаться такими навсегда — счастливыми и неразлучными.

Эрнест был прав: расставание произошло очень скоро. Их недолгое пребывание в университете закончилось, и Эрнест отправился в Дрезден, чтобы пройти курс военной подготовки, а Альберту предстояло путешествие по странам Европы в обществе барона Штокмара. Третьим участником этого путешествия был сэр Фрэнсис Сеймур, молодой английский офицер, которого Леопольд попросил быть компаньоном Альберта с тем, чтобы тот разговаривал с племянником только по-английски.

При расставании у братьев разрывалось сердце, но Альберт, по крайней мере, утешался тем, что увидит много интересного. Он любил искусство, а в Риме и Флоренции многое отвечало его вкусу. В глазах барона он иногда читал неодобрение, но в общем старик очень привязался к нему; Фрэнсис же Сеймур в какой-то степени возмещал ему отсутствие брата. Путешествие оказалось восхитительным: знакомство с сокровищами мирового искусства, с неповторимыми и великолепными ландшафтами стало для него самой настоящей академией, и на протяжении всей поездки он не переставал учиться. Такая жизнь была ему по душе. Он вставал в шесть утра и трудился до обеда, за который садился в два часа: он редко пил вино, а любую пищу запивал водой; к девяти вечера он уже находился в постели. Где только возможно, он играл на фортепиано и на органе, он пел и сочинял песни. Это была хорошая жизнь. Для полного счастья недоставало только Эрнеста.