Аманда Скотт - Мятежная леди

— Это было прекрасно, — шепнула она.

— Да, это было прекрасно, — эхом отозвался Керкхилл. Воцарилось долгое молчание, прежде чем он сказал сонным голосом:

— Ты не спишь, дорогая?

— Еще нет…

— О чем думаешь?

Ее язык, казалось, вдруг прилип к нёбу.

— Фиона?

— Не знаю, как сказать…

— Просто скажи, что у тебя на душе.

Фиона какое-то время еще молчала, а потом произнесла:

— Ты отличаешься от Уилла.

— Надеюсь на это.

— Во всех отношениях. Поэтому я не знаю, что понравится… и что не понравится, когда мы с тобой занимаемся любовью.

Его тихий смех отозвался в ее теле страстной дрожью. А ведь только что она думала, что совершенно обессилела.

— Милая, — сказал Керкхилл. — Можешь делать со мной все, что тебе нравится. С восторгом приму все, что доставит удовольствие тебе. Помнишь, я говорил, что в одном твоем пальце столько силы, что хватит, чтобы победить могучего мужчину?

— Да, но ты иногда говоришь очень странные вещи.

— Я имел в виду силу, которой ты обладаешь. Это способность воспламенять мужчин страстью. Если бы ты только знала, как часто я мечтал, что лежу с тобой рядом!

Он лег на спину, а Фиона, улыбаясь, уютно пристроилась рядом. Керкхилл сказал, что мечтал о ней! И это привело ее в восторг куда больший, чем он мог предполагать.

Когда Керкхилл открыл глаза, вместо луны светило яркое солнце. Он сразу понял, что уже позднее утро.

Фиона, оказывается, тоже успела проснуться. Ему страстно захотелось снова любить ее, но он знал — пора вставать. У них много дел. Прошлой ночью Хью сказал, что Роб, Тони, сэр Джеймс и остальные, вероятнее всего, останутся с Арчи на весь день или, возможно, на неделю, пока Арчи не убедится, что угроза английского вторжения действительно миновала, по крайней мере на некоторое время. Но оборона Спедлинса никуда не годится, если англичане проникли в него с такой легкостью. Прежде чем снова уехать, он должен обеспечить безопасность тем, кто останется здесь.

— Уже проснулся?

— Да, милая, — ответил Керкхилл, приподнимаясь и целуя жену. Какие сладкие были ее губы даже сейчас, утром! — Нам пора вставать, — сказал он, подкрепляя слова делом.

Они быстро оделись. Едва Керкхилл успел застегнуть брюки, как в дверь постучали.

Он взглянул на Фиону — она была уже полностью одета.

— Войдите, — велел он, нимало не заботясь поинтересоваться, кто там.

Вошла сияющая Флори.

— Я подумала — может, я вам нужна, миледи.

— Где крошка Дэвид? — спросила Фиона.

— Внизу с Элизой, спит, — ответила горничная. — Джошуа сказал, чтобы малыша оставили с ней, пока вы не позавтракаете. Наверняка вы ужасно голодны.

— Очень, — кивнул Керкхилл.

— Только, Флори, не давай Элизе кормить мальчика, если он проснется. У меня полно молока, и я так скучала по сыночку!

— Да уж, думаю — вам должно быть просто больно! — воскликнула Флори.

Поймав озорной взгляд Керкхилла, Фиона поняла, что краснеет, но сказала только:

— Сэр, я иду вниз, завтракать. Если вы готовы, можете пойти со мной.

Усмехнувшись, он обнял ее за талию и сказал, обращаясь к Флори:

— Полагаю, ты уже слышала, что я женился на твоей хозяйке? Ты пожелаешь нам счастья?

— Да, милорд, мы все хотим, чтобы вы были счастливы, — ответила Флори с улыбкой.

— Но когда ты успела вернуться? — поинтересовалась Фиона.

— Сегодня, рано утром, — ответила горничная. — А сейчас почти полдень. Когда сэр Хью сказал, что вы в Спедлинсе, мы подумали — не лучше ли нам тоже вернуться. Я здесь приберу, пока вы будете внизу.

По главной лестнице Керкхилл и Фиона спустились в зал, где, как оказалось, собрались все обитатели Спедлинса, те, кто не уехал в Данвити-Холл.

Они вошли рука об руку через арку, и отовсюду раздались приветственные крики. При приближении супругов толпа расступилась. Вдруг все смолкло.

В центре зала стоял большой плетеный сундук. В таких сундуках Керкхилл и другие, кто мог позволить себе такие вещи, хранили одежду и белье. Но у этого сундука имелись прошитые кожаные ручки на каждом из торцов, а крышку надежно удерживали кожаные петли и ремни.

Керкхилл переводил взгляд с одного улыбающегося лица на другое. Все, казалось, чего-то ждут.

— Что это?

Вперед вышел управляющий Эварт. Его лицо, как всегда, оставалось невозмутимым, но Керкхилл тем не менее чувствовал, что старик донельзя доволен, как и все остальные.

— Этот сундук — знак нашего доверия, милорд — сказал Эварт, — и уважения к нашей леди. Сегодня счастливое событие. Некоторые из нас узнали о нем еще ночью, а остальные — на рассвете.

Керкхилл обернулся к Фионе:

— Думаю, такой неожиданный дар, миледи, предназначен скорее вам, чем мне. Откройте же сундук.

Фиона кивнула. Она была удивлена не меньше мужа. Когда она опустилась на колени перед сундуком, Эварт сказал:

— Клянусь, сэр, это для вас обоих, а еще — для молодого хозяина, Дэвида Джардина.

Недоуменно хмурясь, Керкхилл встал рядом с Фионой, которая уже развязала ремни и стала поднимать крышку.

Внутри оказалось десяток или два фланелевых мешков, перевязанных бечевками. Фиона развязала один, открыла и удивленно вскрикнула. Солнечный луч, падающий из окна, упал на груду серебра, и оно засверкало, слепя глаза.

Фиона смотрела на монеты. Все серебряные пенсы и четырехпенсовики, насколько она могла судить на первый взгляд. Она сосчитала мешки — всего пятнадцать. Целое состояние!

— Но как? — спросила она. — Я думала, их забрал Ход.

— Да, он бы их забрал, да не вышло, — ответил Эварт. — Но Ход был не единственный, кто знал о деньгах старого хозяина. Не знал он и того, где тайник, даром что ключ-то нашел! Старый хозяин держал его у себя до самой смерти, милорд, — добавил он, глядя на Керкхилла.

— Но я обнаружил этот ключ на столе в спальне Джардина, — сказал Керкхилл.

— Да, конечно, потому что Ход не знал, от какого он замка. Тогда не знал, — задумался Эварт, а потом продолжил: — Я бы сказал, что только на досуге, когда у него появилось время все обдумать, он сообразил, что старый Джардин мог устроить тайник в своей огромной кровати. Но до того мы успели перепрятать деньги хозяина.

— Значит, у тебя тоже есть ключ? — спросила Фиона.

Эварт немного смутился.

— Нет, миледи. У меня не было ключа. Видите ли, у старого Джардина был один-единственный ключ.

— Тогда как?.. — Она вспомнила, как искала ключ на одной связке, а он оказался на другой. — Ты брал его у меня?

— Нет. Не совсем… — Эварт смотрел куда-то в сторону. Она обернулась через плечо. За ней стояла Флори, и ее щеки пылали.

— Он попросил ключ на время, но велел вам не говорить, — сказала Флори. — Потому что вам об этом было слишком опасно знать.

Фиона видела — Керкхилл недовольно хмурится, глядя то на Флори, то на Эварта. Старик тоже покраснел. Она поспешно сказала: