Кристи Келли - Скандальная тайна

— Леди Элизабет, скорее заходите, пока не начался дождь, — сказал мистер Вудз, открывая дверь.

— Спасибо, Вудз. Леди Блэкберн дома?

— Пожалуйста, проходите в малую гостиную, я посмотрю.

Элизабет осмотрелась и отметила изменения, произошедшие в гостиной за последние шесть месяцев. Почти все в комнате было новым. Дженнетт не была мотовкой, просто дом Блэкбернов до женитьбы его хозяина находился в плачевном состоянии. Супруги вместе перестраивали их дом и восстанавливали его благосостояние.

— Элизабет, как я рада видеть тебя. — В комнату вплыла Дженнетт. Ее округлившийся живот сегодня казался еще больше.

Дженнетт села в розовое кресло и вздохнула.

— Я стала необъятной.

— Нет, — сказала Элизабет. Она села напротив подруги и уставилась на свои руки.

— Что произошло, Элизабет?

— Ничего. — Теперь, когда она была уже здесь, слова не шли с ее языка. — Я понадеялась, что, может быть встречу здесь Эйвис и Софи или даже Викторию.

Дженнетт улыбнулась и не без труда встала с кресла. — Я распоряжусь насчет чая.

Элизабет рассеянно наблюдала, как Дженнетт что-то тихо сказала Вудзу, который в ответ кивнул. — Я скоро вернусь, — повернулась к ней Дженнетт. — Предупрежу Мэтью, что нам с тобой надо поговорить.

— Я вам помешала? — Элизабет поднялась.

— Он будет только рад. Я рассказывала ему, какие цвета и ткани будут в детской.

— О!.. — произнесла Элизабет, возвращаясь на свое место.

Так она просидела какое-то время, слушая тиканье часов, уносивших с собой время. Вудз принес серебряный поднос с чаем, а Дженнетт все не было. Что могло ее задержать? Прошло чуть ли не десять минут, когда в комнате появилась раскрасневшаяся Дженнетт.

— Извини, что меня не было так долго. У Мэтью оказались свои соображения относительно нескольких вещей, которые я предложила для детской. Он не отпускал меня, пока я не выслушала их все.

Послышался стук в дверь, вслед за этим в прихожей раздались женские голоса.

— Кажется, у тебя гости, — сказала Элизабет с видимым разочарованием.

— Разумеется, гости, — улыбнулась Дженнетт. — Разве ты не заметила, сколько здесь чашек?

Действительно, на подносе было пять чашек. Она вдруг поняла, кто присоединится к ним. Ее нижняя губа задрожала.

— Спасибо тебе, — шепнула она Дженнетт, когда в комнату вошли Эйвис, Софи и Виктория.

— У тебя такой вид, словно тебе нужно побыть с подругами, — ответила Дженнетт. — Со всеми.

Элизабет кивнула. На ее глазах выступили слезы.

— Я совсем запуталась, — призналась она.

— Расскажи нам, что случилось. — Софи мягко похлопала Элизабет по плечу.

— Сегодня вся моя жизнь перевернулась… — Элизабет смахнула слезу.

— Так что стряслось? — нахмурившись, спросила Эйвис. — Ты нашла дневник?

— Нет, сегодня я проверила комнату мальчиков — и ничего. Ни за панелями, ни на полу, ни в ящиках никаких тайников. Ничего. Осталось проверить кабинет и спальню герцога.

— Но почему твоя жизнь, как ты говоришь, перевернулась? — спросила Виктория.

Элизабет набрала в грудь воздуха, чтобы немного успокоиться.

— Он меня поцеловал.

— О, моя дорогая, — пробормотала Эйвис.

— Дело не в том, что он поцеловал меня, но почему он поцеловал меня, — пояснила Элизабет. — Он поцеловал меня не потому, что его влекло ко мне.

— Тогда почему? — невозмутимо поинтересовалась Софи.

— Он был расстроен, потому что женщина, на которой он хотел жениться, прислала ему письмо, в котором сообщила, что выходит замуж за другого. — Элизабет взяла чашку с чаем и стала с жадностью пить его.

Эйвис и Дженнетт переглянулись и пожали плечами. Софи покачала головой, а Виктория никак не отреагировала.

— Он поцеловал тебя, ничего не чувствуя к тебе, — в этом нет никакого смысла, — произнесла Эйвис.

— А приему это так тревожит тебя? — полюбопытствовала Софи.

Элизабет следовало бы знать, что они не поймут.

— Потому что я чувствую что-то.

— О! — разом прозвучало в ответ.

— И? — спросила Дженнетт.

— И? — Элизабет старалась говорить спокойно. — Он поцеловал меня, и я что-то почувствовала.

— Ну, чтобы стало понятно, — ухмыляясь, начала Эйвис, — тебе было приятно?

Элизабет сердито смотрела на подруг.

— Да, это было приятно. — Она вздохнула. — Слишком приятно.

— Ну, это все меняет, — сказала Софи, расплывшись в улыбке, а Эйвис и Дженнетт закивали, соглашаясь.

— Почему это все меняет? — спросила Элизабет.

— Потому что теперь мы знаем, что вы оба готовы поддаться соблазну, если возникнет такая ситуация, — ответила Софи.

Элизабет приложила пальцы к вискам — у нее разболелась голова. Ее подруги сошли с ума. Как они могут думать, что поцелуй Уильяма — это хорошо. Даже если она и вообразить не могла, что это может быть так хорошо.

— Ни он, ни я не готовы поддаться соблазну, Софи, — возразила Элизабет. Она уж точно не собирается позволить ему соблазнить ее. В самом деле? А она может его соблазнить? Сама мысль была слишком бесстыдной, чтобы обсуждать ее с подругами. — Мне совсем не нужен мужчина, который все еще верит, что любит другую женщину.

К ней подошла Софи:

— Причина действительно в этом, Элизабет?

— Конечно! — Если Софи на самом деле была таким сильным медиумом, каким ее считали, она вряд ли поверила Элизабет. Элизабет вдруг поняла, что не может выкинуть из головы мысли о соблазнении Уилла. О том, как она будет водить руками по его обнаженной груди, ощущать теплые мышцы… о, нельзя позволять себе такие фантазии!

— Ты уверена, что это не имеет никакого отношения к дневнику и к тому, что ты не знаешь, кто твой отец? — лукаво улыбаясь, спросила любопытная Софи.

— Конечно, имеет, — пробормотала Эйвис. — Тогда появляется какой-то смысл.

— Элизабет никогда не захочет связать себя с мужчиной, пока не узнает правду о своем происхождении, — сказала Дженнетт.

— Поэтому она не вышла замуж, хотя ей делали предложения, — добавила Виктория.

Элизабет отошла от Софи и обратилась к остальным подругам:

— Да, вы все правы. Я не желаю искать себе мужа, пока не узнаю, кто я.

Софи снова села и покачала головой:

— Кто ты — не важно. Для всех ты дочь герцога Кендала.

— Это важно для меня, — заплакала Элизабет. — Вы все знаете своих отцов. Даже ты, Софи. Пусть он и не хочет, чтобы ты открыто сказала об этом, но ты, по крайней мере, знаешь, кто он. Я — нет.

Виктория встала и обняла Элизабет.

— Я понимаю, Элизабет. Ты не будешь чувствовать себя полноценной личностью, пока не узнаешь все о своем происхождении.

Элизабет, положив голову на плечо Виктории, кивнула:

— Я просто хочу понять, кто я.

* * *

Уилл расхаживал по клетке кабинета. Он был абсолютным идиотом, поцеловав ее. О чем он думал? И почему не мог утопить свою тоску по Эбигейл за бутылкой виски?