София Нэш - Секреты скандальной невесты

Мне понадобилось более пятидесяти лет, чтобы усвоить этот урок, но я понимаю, что именно этого хотела судьба, ибо иначе я не вышла бы замуж за герцога Хелстона, у меня сейчас не было бы моего внука и я никогда не встретилась бы со вдовами, составившими замечательный круг друзей, о котором леди способна лишь мечтать.

Розамунда научила меня, что можно найти счастье и после кошмарного первого замужества; Джорджина научила радоваться, когда целуешь мужчину, которого ты любила всю свою жизнь; Грейс преподала урок, как можно отдать ради любви все; Элизабет научила меня мужеству, и, наконец, Сара убедила, что никогда нельзя терять надежду.

И в заключение, мистер Мэннинг, я советую вам (поскольку мой внук не слушает мои лекции) найти группу вдовушек, чтобы самому взять несколько жизненных уроков. Вы можете научиться у них терпению или по крайней мере воздержанию от употребления весьма выразительной лексики английского языка. Не смейтесь надо мной. Я вполне допускаю, что Элизабет любит вас таким, какой вы есть.

Если я не притупила у вас интерес к моему писанию (а я подозреваю, что это так), попрошу вас проинформировать моих друзей, что мистер Браун и я поженились, как и собирались много лет назад. И ничто для моих ушей не кажется столь странным, как мое новое имя.

Зимой мы хотим совершить путешествие в Корнуолл и проведем неделю с Сарой и Пирсом в их любимом имении на севере Озерного края.

Самую важную информацию я приберегла на конец.

Когда мы приедем следующей весной в город, я ожидаю, что вы презентуете мне в качестве свадебного подарка пару самых лучших пони, а также фаэтон. Это справедливо, поскольку я подарила вам Весперс… и Элизабет.

Всегда ваша, с искренней благодарностью,

миссис Браун».

Роуленд подавил улыбку. Ему не нужны были орды вдовушек, чтобы научиться терпению. Все эти три недели Элизабет ухаживала за ним. Он оказался ее пленником в собственной постели.

— О чем письмо? — Его красавица жена поставила на край стола поднос и подтянула второе кресло.

— Ей очень нравится быть миссис Браун.

Изумрудные глаза Элизабет весело заискрились.

— О, я так и знала!

— Что это такое? — спросил он, с сомнением глядя на поднос. — Разве мы еще не обедали?

— Десерт, — невинно ответила она.

— В самом деле? И что за десерт? — пробормотал он скорее с покорностью, чем с надеждой.

Она сдернула с большого серебряного блюда салфетку, открыв огромную гору… земляники.

— Я умею сдержать обещание. Я сказала тебе, что принесу землянику, когда ты поправишься.

— Я поправился спустя три дня после того, как застрелил Пимма, — сухо сказал он.

— Нет. Ты три дня был в бреду. Ты и сейчас еще недостаточно поправился, но…

Он заворчал.

— Но, — улыбнулась она, тем самым давая возможность появиться ямочкам на щеках, которые ему так нравились. — Нуда ладно.

— В чем дело, mhuirnin? — Ему так хотелось затащить ее к себе на колени и зацеловать, однако он еще не мог это сделать. Он лишь взял ее ладонь и поцеловал.

— У меня есть для тебя новость — нечто такое, что следует отпраздновать.

— Гм? — пробормотал он, занятый поцелуями.

— Помнишь, мы с тобой говорили, что никогда не захотим снова увидеть интерьер Карлтон-Хауса?

Почему женщины болтают о бальных залах, когда перед глазами такая отменная земляника?

— Ну, так вот, сейчас мы можем терпимее отнестись к этому. — Ее голос приобрел ту застенчивость, которую он просто обожал.

Он сдвинул брови.

— Видишь ли, если это будет дочка, она будет представлена… — Она замолчала. — Роуленд? Роуленд, дорогой, с тобой все в порядке?

— Дочка? — прохрипел он. Куда пропал весь воздух из комнаты?

— Или сын, — шепотом сказал она, опускаясь рядом с ним на колени.

Господи, он мечтал снова оказаться в постели. Зачем он захотел ее покинуть?

Она была ясновидящей. Его идеальная жена.

— Давай, я помогу тебе.

Он отмахнулся, преисполнившись решимости сделать это самостоятельно. Элиза улыбалась, и ее глаза счастливо поблескивали.

— Я думаю, что вы кое-что забыли, миссис Мэннинг, — шепотом сказал он.

Она наклонилась, чтобы поцеловать его.

Он схватил ее, не обращая внимания на боль. Отныне он никогда не выпустит ее из поля зрения.

— Землянику…

Ее смех был похож на смех тех ангелов, которых он видел.

— Ты должен отпустить меня, если хочешь земляники, — шепнула она.

— Я хочу тебя, — проворчал он.

Понимаешь, друг? (исп.)

Придворный чин, заведующий королевскими конюшнями.